— Дантэ? Тот самый?

— Да.

***

Завтрак прошёл быстро, шумно и…, мне он понравился, не то, что скучные застолья у моей семьи — всё чопорно и по этикету.

Изредка мой взгляд направлялся в сторону молодой пары, которую обсуждали все с юмором.

Например. Это почему же они с раннего утра так «пели, или, вроде один отучился, другой учится, а тишину сделать забыли, или, в подарок на официальную свадьбу, обязательно надо подарить кристалл, который при звуке поцелуев будет вопить: «Полог тишины»!!!

Конечно, и те в долгу не остались, намекали на зависть и молодость, что обязательно примут кристалл, но от них будет ответный подарок в виде певчей птицы, что будет басом кричать: «Не завидовать, а самим приниматься за приятное!»

Уйрих Ри Анирэтион лишь посмеивался, а Лукарос хмыкал, напоминая этим, что за столом сидят дети.

***

По настоянию Алексоро-Ом-Муриро мне дали отдохнуть до обеда, чтобы я потом смог правильно реагировать на информацию, а не в сонном состоянии.

Мне оставалось фыркнуть, но всё же согласиться, чувствуя, что мой организм требует отдыха.

Как ни странно, но за пять часов я смог не только выспаться, но и привести свои эмоции в норму. Теперь я даже смог нормально реагировать на шуточки от молодёжи и не так ярко вздрагивать, когда рядом находится… Он.

Смех с улицы отвлёк от размышлений, и я поспешил выглянуть, чтобы узнать, что там происходит. А там была идиллия настоящей семьи.

Дети резво бегали по парку и смеялись, несколько взрослых с завязанными глазами пытались поймать проказников. Чуть отдаленно сидели два волка, а в беседке расположились Глава Рода со своим мужем и Дантэ с Михеем.

Они о чём-то беседовали, иногда повышая голос, но не настолько, чтобы привлечь внимание детей. Изредка появлялась голова Кериана, который недовольно шипел и показывал на время, но ни Уйрих, ни Дантэ не проявляли рвения услышать и заметить нервные жесты оборотня.

Интересно, а где Алексоро-Ом-Муриро?

В двери тихо постучали, и на пороге появился искомый оборотень.

— Прости, но я подумал, что ты уже встал и решил пригласить к обеду. — Отозвался тот на мой немой вопрос. — Готов идти?

— Да. — И, когда мы спускались, я спросил, чтобы не молчать: — Та информация и впрямь будет стоящей?

— Поверь, стоящая. Когда парень рассказывал, она уже тогда была намного жуткой, а уж когда мы просмотрим и записи… У нас только к тебе будет одна просьба. Когда будут раскрыты все делишки этих учёных, постарайся не раскрывать имении Дантэ и не затрагивать его судьбу. Мы хотим полностью оградить парня от будущего скандала, пусть его жизнь станет уже счастливей.

— Я не могу обещать, не увидев сначала того, что мне предлагают. Но я постараюсь быть объективным.

***

Выходил я из кабинета практически белым. Меня ещё трясло от увиденного, и я был готов рвать голыми руками всех тех, кто был причастен к смертям множества жителей мира.

Жаль, что этих тварей невозможно воскресить, чтобы их мучать, насиловать и вновь убивать, и вновь воскрешать, чтобы эти твари помнили и ощущали всю ту боль и ужасы, что они приносили невинным.

Я распахиваю окно, чтобы вдохнуть свежий воздух и успокоиться. Мой взгляд коснулся пары, что сидела в беседке и о чём-то своём ворковала. Раздался заливистый смех, и Дантэ, укусив своего суженного за нос, резво выбегает из беседки, а следом за ним с наигранным возмущением последовал Михей, грозя, что как только поймает, отомстит.

Хватило пары минут, чтобы дракон смог поймать и, раскрыв крылья, укутать свою Пару.

Я им завидую белой завистью и восхищаюсь тем, что Дантэ смог выдержать ту страшную жизнь, остаться в разуме и обрести любовь.

— Так что, готов ты взяться за это дело? — спросил Кериан, который встал рядом со мной и также смотрел на Пару.

— Да. Думаю, что мир готов теперь узнать всю правду об учёных Ландэ Айшерэ, Трэгороме Моэр и Роберро Ррадеск.

— Думаю, что надо добавить к этому списку и тех, кто «дарил игрушки» для Моэра, они также причастны.

— И их не забудем. Вот только записи лучше смотреть не так часто. Я хоть и привык к некоторым неприятным случаям, но теперь понимаю, что то, что видел раньше, это детский лепет. И да, я очень постараюсь, чтобы Дантэ мог больше не вспоминать, что он кровный родственник Айшерэ.

— Поверь, в этом парнишке уже давно нет ни капли крови Айшерэ и Дион. Перед нами — Дантэ Лилин-Лаки Волчок Хайрон Анирэтион.

— Бедняжка. Это сколько ему надо выговаривать своё полное имя, — смеюсь и чувствую, как что-то в мире стало меняться. Надеюсь, к лучшему.

Прошло три дня после приезда в Цезаро эльфа Мироэля Си Львира, который с уверенностью сказал, что возьмётся за разоблачение Айшерэ, Моэр, Ррадеско и ещё некоторых существ. Несколько влиятельных представителей семьи Ри Анирэтион, и в особенности Кериан, как лицо очень заинтересованное, заседали в кабинете, по несколько часов в сутки. Что они делали и о чём были их споры и решения, Дантэ и молодые представители Рода и Семьи не знали, да и не хотели знать — у всех были свои дела.

Тогда, еще в начале всех переговоров, Дантэ, прижимая к груди сумку с сундучком, немного испугался, осознав, что настал тот миг, когда можно уверенно и полностью переложить на чужие плечи месть, боль и прошлое, зная, что за него примут решение. И что-то внутри, что никогда раньше не подводило и редко вырывалось на поверхность сознания, послало порыв уверенности и позитива.

«Пришло время отдать всё и без жалости расстаться с прошлым», — слышал парень внутри себя голос, и он ему доверился.

А пока «взрослые» были заняты, Дантэ старался наслаждаться новым для себя делом — быть с теми, кто стал его семьёй, и, конечно же, принимать и отдавать свою любовь «в безвозмездное пользование». С определённой ролью он справлялся, но были моменты, когда парень ощущал страх, нервозность и потребность общения с другими представителями семьи, если те на некоторое время уходили.

Михей чувствовал эмоции своей Пары и знал, что это означает, но мог лишь морально помогать или просто обнимать, окружая крыльями.

— Любовь моя, — шептал альфа, прижимая своего омегу к груди. Крылья привычно укрывают обоих, не позволяя другим проникнуть в их мир. — То, что ты чувствуешь, это называется «нити родства», «привязка», «узы». Общаясь с новой роднёй, ты укрепляешь связи, через которые ты сможешь чувствовать родную кровь, а может, и эмоции, если захочешь. Такие нити закрепляются ещё в утробе, но ты приобрёл семью уже взрослым, вот и чувствуешь некоторую скованность, страх, стремление быть как можно ближе к родному источнику.

Всё должно укрепиться примерно через месяц, может, через несколько недель, точнее не сможет сказать никто — случаи, как твой, редки. Благо, что вся родня находится рядом, процесс не такой болезненный и скоро укрепится. Спасибо, что не придётся покидать планету, чтобы побыть ещё и с твоей второй семьёй — Хранителями.

— Да, Кериан сказал, что из-за ритуала, проведенного Старейшинами, мы избежали многих последствий, хотя те ненавязчиво намекали, что и они не будут против моего приезда к ним. Интересно бы их увидеть во вменяемом состоянии… — Прыснул от чуть сдерживаемого смеха Дантэ.

***

Были ещё несколько моментов и вопросов, о которых приходилось думать.

Например, Михей после того, как улетел из дома, так и не удосужился подать весточку родне и друзьям о своём месте нахождения. И о том, что их сынок ещё и женат и будет отцом, было страшновато рассказывать, считай, прямо в лоб. Кто же знает, как те воспримут быструю женитьбу любимого сына и то, что станут ещё и дедушками… Да, перед ссорой они просто жаждали найти мужа Михею и дождаться внука, но не так же быстро!

И ещё остаются друзья, которым также надо рассказать, которые пока ещё не в состоянии понять то, что зовётся счастьем. Не поймут, как из-за этого чувства хочется парить в небесах и в то же время бдительно охранять его источник от жадных взглядов и чужих рук….