Иногда из нашего окружения уходят люди, с которыми когда-то было очень хорошо, но со временем ты понимаешь, что так уже не будет никогда. И нужно принять тот факт, что кто-то уходит, кто-то приходит и спокойно отпускать тех, кого нужно отпустить.

Но на этом мой вечер не закончился. После разговора с Лерой я отправилась в ближайший супермаркет купить кое-что из еды. И когда я завернула со своей тележкой в отдел с бытовой химией, мой случайный взгляд упал на полки с гигиеническими прокладками. И тут меня прострелило. Я бросила свою тележку и понеслась в аптеку.

Я просидела на полу в ванной ни один час. Два теста, оба положительные! Последние месячные были сразу, как я прилетела из Китая, вернее сказать, они пошли у меня ещё в самолете по дороге домой. Тогда же я и бросила пить противозачаточные таблетки. Да мы с Глебом не всегда предохранялись, но он не кончал в меня. И всё же я забеременела! Я так отчаянно боялась этого и получила свой страх первым же рейсом!

Нет! Ну, конечно же, я хочу ребёнка! Ребёнка от Глеба! Нашего малыша! Но как быть с нерешёнными вопросами? Я даже не проконсультировалась у врача, и мы не сдавали никаких анализов. Не знаю, возможно, нам требуется специалист по генетике? Мы же родственники, причём не такие уж и дальние. И именно это и пугало больше всего!

Нужно было рассказать Глебу, но я не хотела сообщать новость по телефону. Перед отъездом он был раздражён, его злила моя несговорчивость. Но скрываться мы больше уже не сможем, это точно, так что Глеб будет доволен. А мне придется взглянуть своему страху в глаза, и времени на подготовку у меня уже нет.

Я больше всего на свете хочу быть с Глебом, отчаянно его люблю, всегда любила и уверена никогда не смогу разлюбить. И я мечтаю о здоровом малыше для нас.

После своих размышлений я пришла к выводу, что мне уже всё равно, кто и что о нас подумает и как воспримут новость родители. В общем, думаю, для меня это уже вопрос второстепенный. Я получила Глеба, хотя даже мечтать о нём боялась. Я прошла непростые времена, и наш путь друг к другу был долгим. Теперь мы вместе и это самое главное!

В четверг мне позвонила крёстная и пригласила в пятницу приехать с ночёвкой к ним. Глеб до субботы был в отъезде, и я согласилась. Мы договорились, что дядя Вова встретит Глеба в субботу в аэропорту, а в воскресенье мы вернемся в Москву.

Я приехала к ним на машине Глеба. Мы поужинали, потом играли в карты, спать легли поздно.

Утром я проснулась от жуткого ощущения тошноты. Похоже, началось! Я пока что не чувствовала никаких симптомов беременности за исключением отсутствия месячных, и это была моя первая утренняя тошнота. Кроме того когда я вчера утром мыла голову, запах моего шампуня мне стал неприятен, думаю, этот признак из той же оперы.

Умывшись и почистив зубы, я спустилась на завтрак, за которым я ничего не могла в себя впихнуть. Дядя Вова уехал встретить Глеба в аэропорт, а я поднялась к себе. Я уже собиралась принять душ, как ко мне вошла крёстная.

— Можно?

— Конечно, входи.

Она присела на край кровати и похлопала рукой по матрасу.

— Иди, присядь, надо поговорить.

В животе появилось странное ощущение, и грустный взгляд, смотревших на меня серых глаз, настораживал.

Я села рядом и облокотилась на спинку кровати, таким образом, мы были друг напротив друга.

— Хочу рассказать тебе одну историю, — она стала крутить обручальное кольцо на пальце. Я знаю, крёстная так делает когда нервничает. Плохой признак! — Когда мы с Вовкой поженились, не сразу думали заводить детей, а когда захотели, не получалось. Я тогда уже работала в роддоме, и каждый день встречала появление новой жизни. Сама же подарить мужу ребенка не могла. Мы прошли обследование и, выяснилось, что я бесплодна. Кто только меня не осматривал, диагноз был приговором!

Но как? А Глеб? Я не перебивала, было видно, слова даются ей нелегко. Но в моей голове моментально закрутились мысли.

— Работать акушером и не иметь детей! После каждых родов своих пациенток я плакала и ненавидела весь мир за наказание, уготованное для меня. Хотела бросить работу в роддоме. Видеть, как другие женщины становятся матерями, самой же не иметь такой возможности, было невыносимо. Я любила своего мужа, а он меня и естественно, что мы хотели детей. Вова стал хорошо зарабатывать, мы купили квартиру, и он подарил мне машину. Но я мечтала о ребёнке! Вова говорил, что для него это не важно, и он любит меня так же сильно, но я очень переживала по этому поводу. И всерьёз задумывалась оставить работу, терзающую мне душу. Однажды в моё дежурство поступила девушка, я оформила её на сохранение. Беременность проходила тяжело, она была такая худенькая, ослаблена физически, да и как выяснилось позже, психологически тоже. Как-то так вышло, что я прониклась к ней жалостью. Я видела, что её навещала подружка, но никаких родных к ней никогда не приходило. Маша, так её звали, явно была не избалована жизнью. Её одежда была очень скромная, застиранный халатик, зашитая ночная рубашка, потёртые тапочки, но девушка была очень милой, вежливой и доброй. По сути сама ещё ребенок, ей было восемнадцать лет. Выписывать Машу по состоянию здоровья было нельзя, но она, как оказалось, была этому и рада. Однажды ночью в моё дежурство она пришла ко мне в ординаторскую померить давление, и мы разговорились. Маша, поведала мне свою печальную историю, и с той ночи она не выходила у меня из головы. Мне было её безумно жаль. Я уже не могла смотреть сквозь неё, как на остальных, она стала для меня не просто пациенткой. Маша приехала в Москву получать высшее образование. Выросла в деревне в малообеспеченной семье. История её родителей поражала. Её родной отец был не самым лучшим супругом: пил, бил жену и ребенка, а когда Маше исполнилось девять лет, он утонул в реке. Позже её мать встретила мужчину, они полюбили друг друга, но мужчина был женат. В результате он бросил семью и женился на матери Маши. Её мать пыталась родить любимому мужу ребёнка, но перенесла три выкидыша. А потом умерла. Маша так и не смогла мне внятно объяснить, от чего именно умерла её мать. Она говорила, что мать просто ослабела и быстро сдала. Врачи не могли понять, в чём дело и помочь ей! После смерти своей матери, Машу воспитывал отчим, а окончив школу, она приехала в Москву поступать в институт. Той же осенью её отчим умер, инсульт. Она осталась одна во всём мире. Но в конце первого курса Маша встретила мужчину и влюбилась в него. Он был гораздо старше её, к тому же был приезжий, не русский. Архитектор, курировал крупный проект в Москве. Их роман был стремительным и страстным. Когда она сказала ему, что беременна, он сообщил ей, что ребёнок ему не нужен, и у него в Италии есть жена и двое детей. Кроме того, его пребывание в Москве подошло к концу. Мужчина дал ей денег на аборт и взял с неё обещание, что она избавится от ребёнка. Но она не смогла выполнить данное ему обещание! Маша плохо переносила беременность, в результате потеряла свою работу официанткой, с учёбой тоже начались проблемы, денег совсем не было. Машина соседка по комнате единственная, кто помогала ей, как могла, но та и сама не особенно обеспеченно жила, тем не менее, подругу не бросала. Она иногда приходила к Маше, приносила ей шоколадку «Аленка». Рыжая худощавая девчонка, они с Машей гуляли во дворе больницы. Я часто видела их в окно. Чем больше увеличивался срок беременности Маши, тем хуже было её самочувствие. Я знала, родить сама она не сможет, но плод развивался хорошо. За пару дней до её родов я дежурила в ночную смену, и она пришла ко мне в ординаторскую. Я была там одна, и у нас состоялся приватный разговор, который изменил мою жизнь навсегда.

— Почему у Вас нет своих детей? Вы такая добрая и отзывчивая. Разве не хотели бы ребёнка?

Её вопросы сбили меня с ног. Она задала их бесцеремонно и по-детски, но они принесли с собой боль, о которой я молчала.

— Хотела бы.

— Карьеру строите?

— Да нет.

— Я знаю, что умру при родах.