— Похоже, мы уже близко, — заметил я, глядя в окно.

— Жуткое место, — согласился Лорд.

— Ехать осталось всего-ничего, — добавил Тору-сан. — Мы практически на месте.

Кованная ограда костёла кончилась; следующим по улице шёл мрачный трёхэтажный особняк. Вроде ничего особенного, но какие-то неуловимые детали делали его похожим на декорацию из фильма ужасов. Хищные растения прямо в саду, странные витражи с растительным орнаментом — чёрные розы… герб преступного клана Тухимото.

— Да, местечко атмосферное, — признал я. — Правда, пустовато тут…

Церемония прощания с главой клана планировалась в главном поместье квартала Симо-Катдзава, что принадлежал ныне погибшему Мимуро Кондо. Судя по всему, мероприятие было настолько важным, что практически никто из местных оябунов не остался в стороне. Иначе пустые улицы, что располагались близ преступного района, объяснить было нельзя.

— На церемонии будут все, — продолжал я. — Детишки аристократ, отпрыски продажных политиков, представители магических школ. Такие события — это всегда повод продемонстрировать своё положение в обществе и обзавестись нужными знакомствами.

Тору-сан, паркуя автомобиль, кивнул.

— Сегодня решается, кто из них будет представлять всю преступность Японии, — заключил он. — Очевидно, что им станет Нобору, но всё же… пока он не будет официально принят в законные главы клана, произойти может всё, что угодно.

Как бы там ни было, я собирался опередить Рорана.

Мы с Лордом первыми вышли из машины и двинулись вперед по пустому району. Как только перешли границу, отделяющую один квартал от другого, затылок мой… зачесался. Интуиция, или чуйка, не знаю… что-то яро подсказывало о том, что на наши головы выставлены стволы.

— Ты тоже это заметил? — затянув сигарету сильнее, чем обычно, прошептал толстяк. — Это засада.

Я хмыкнул, стараясь глядеть только перед собой.

— Мы уважаемые гости, господин Голицын, в нас стрелять не станут.

Подходя ближе к поместью Нобору, я огляделся. Как только мы подошли к кованым воротам, со стороны внутреннего двора выбежала чуть ли не рота татуированных людей, вооружённых до зубов. Каждый глядел на нас с подозрением, но вот…

— Кто такие? — сделать нам никто ничего не мог. По крайней мере, пока.

Взгляд лысого громилы приковал исконно русский наряд Лорда. Ещё немного, и якудза бы впал в дикий хохот; благо, серьёзность мероприятия, как, впрочем, и лицо толстяка, не позволили оябуну этого сделать.

— И-иван, — чуть запнувшись, протянул толстяк, покрываясь тонким слоем пота. — Иван Г-голицын. Русский…

Он не успел договорить; речь его была прервана открыванием двери и еле слышным цоканьем каблуков.

Ну, по крайней мере, этот оябун — или, вернее, эта — выглядела куда приятней лысых головорезов. Длинноногая блондинка чуть за тридцать в деловом чёрном костюме — бизнес-леди, как ни посмотри — шла и глядела на нас с лёгкой и, на первый взгляд, доброжелательной улыбкой.

Как только она подошла ближе, я взглянул ей в глаза, что были полны печали. Кристина… так вот как она выглядит. Мимуро тщательно скрывал эту красотку от моих глаз и, впрочем, совсем не зря.

— Иван Голицын? — блондинка перевела взгляд со своего головореза на моего толстячка. — Вы, наверное, меня не узнаёте. Я Кристина Нобору, жена… точнее, вдова…

— Не нужно, госпожа Нобору, — мотнул головой толстяк, набираясь смелости. — Я вас помню… ваш муж мне многое о вас рассказывал.

Ух… я уж испугался, что станет глотать окончания слов. Толстячок-то не промах.

— Это мой помощник, — продолжал Лорд. — Марк Макаров. В последнее время помогает мне с распределением времени. Если вы не против, он отправится со мной.

Я чуть выпрямился, коротко кивнул старой знакомой (заочно, конечно) в знак приветствия и прикрыл глаза.

— Глубоко соболезную, старшая госпожа, — говорил я на русском, дабы не оставить никаких сомнений.

Лорд с понимающим лицом положил ладонь на моё плечо и поглядел на Кристину.

— Мой помощник передаёт вам глубокие соболезнования.

— Господин Голицын, господин Макаров, — женщина оглянула нас. — Пройдёмте за мной. Церемония пока не началась, но… всё должно начаться с минуты на минуту.

Мы с Лордом, чуть переглянувшись, зашли в поместье вслед за ней. Тяжёлая дверь захлопнулась за нашими спинами, и перед нами возник роскошный, но мрачный на вид холл с высоченными потолками. Освещение тут было довольно тусклым, потому я решил, что узнать меня будет ещё сложнее.

— А где же сын моего старого приятеля? — Лорд чуть нагнал даму, оставив меня чуть позади. — Я бы хотел поговорить с ним о… нашем будущем сотрудничестве.

— Видите ли, — чуть тише обычного заметила блондинка, ведя нас по широкому коридору. — Мой сын немного задерживается в связи с организацией церемонии. Но я обязательно передам ему, что вы почтили его отца своим присутствием.

Ага, отпрыска, значит, поблизости нет. Я чуть сбавил ход, оглядевшись, пока Лорд продолжал расспрашивать вдову. Конечно, повидать своих старых знакомых было бы полезно такому, как я, но… к сожалению, ни компания местных оябунов, ни даже аристократ меня пока не привлекала так сильно, как кость Адама.

Хотя… нет, пожалуй, уже нет. Теперь меня интересовали две вещи: кость Адама и внимание папаши-Императора.

Элитные церемонии всегда одинаковы. Будь то какое-либо открытие, либо похороны. Неважно. Даже такие неординарные личности, как Нобору Кондо, вынуждены подчиняться условностям и играть по общепринятым правилам.

Смерть отца, конечно, расстраивала и всё такое, но… предвкушение скорого становления главой всего клана перекрывало все негативные эмоции.

Нобору, сидя за круглым столом, набитым советниками, с лёгкой неприязнью взирал на всё происходящее. Пафосное помещение, пафосные люди, не менее пафосные речи. Такого было полно и до смерти отца, и Нобору давно привык к подобному, но…

Ранее парень был лишь сыном своего отца, тенью… сейчас же всё было иначе. Он был вынужден вести себя как Мимуро — сдержанно, терпеливо и воспитанно. Ведь теперь всё внимание было устремлено на него.

— И чего мы ждём? — лениво осведомился он, потягивая шампанское из бокала. — Кто-то опаздывает, или что?

Один из сидящих рядом лишь пожал плечами. В местной элите всякий разбирался лучше молодого Нобору, потому практически во всём должен был отвечать на вопросы.

— Так все уже на месте же, — недоумённо глядел один на другого. — Или я чего-то не понимаю?

— Судя по всему наши люди задерживаются, — отчеканил Шикару Муратами — первый советник клана Кондо. — Организация требует слишком много времени. Собирать в одном месте такое количество людей слишком опасно.

— Хрен там с организацией, — отозвался другой, глядя на Шикару. — Никогда не поверишь, кто пожаловал на церемонию.

Советник чуть нахмурился и перевёл взгляд на союзника.

— И кто же?

— Голицын, мать его. Этот русский ублюдок, который должен был сдохнуть, — на лице одного из сидящих отразилось презрение. — Именно из-за него пришлось усилить и без того отличную охрану.

— Серьёзно? — у того вытянулось лицо. — Иван Голицын… явился на церемонию?

— Сам охренел, когда узнал.

Нобору только и успевал переводить взгляд с одного на другого. Кто такой Иван Голицын и почему его пытались прикончить люди из клана Кондо? Впрочем, плевать, что пытались. Почему у них не получилось?

— И что, мы должны перестраиваться из-за этого ублюдка? — щетинистый почесал подбородок.

— А кому охота, чтобы эти русские силой вламывались, прерывая всех своим негодованием? — пояснил другой. — На его месте было бы разумно не приезжать, раз он живым остался.

Шикару мотнул головой, оставил пару пометок у себя в записной книжке и поднял взгляд.

— Думаю, стоит подождать ещё минут пять-десять и начинать, — он будто себе кивнул. — Русских давно никто не принимает всерьёз.