Он потянулся руками к пуговицам на рубашке. И глядя на нее, стал медленно их расстегивать.

Она сделала шажок назад.

Показалось ещё больше обнаженной золотистой кожи. Стальные мускулы. Как она и подозревала, двенадцать кубиков. У нее пересохло во рту.

Рубашка упала на пол.

И он потянулся к пуговицам на брюках.

— Продолжай, — приказала она и ему, и себе. Потому что это был её шанс. Склонив голову, он начал расстегивать ремень.

Она бросилась к двери камеры.

— Мина? — позвал он вопросительно.

Она захлопнула дверь. Ключ всё ещё находился в замке — она заметила его, когда вошла в камеру. Новенький, блестящий ключ и замок на двери в камеру, которой там просто не должно быть. Но она была… тюрьма в современном раю, и она собиралась использовать эту камеру в своих интересах. Клетку. Камеру. Сейчас это одно и тоже.

— Мина! — Теперь её имя разъяренно прорычали. Люк кинулся к двери.

Она повернула ключ и, заперев камеру, выдернула его и отшатнулась, когда Люк просунул руку между прутьями решетки. Ему не хватило нескольких дюймов, чтобы схватить её за блузку впереди. Она упала, приземлившись на задницу, и уставилась на него снизу вверх.

В его глазах плескалась ярость. Горячая и обжигающая.

— Открой камеру.

Она покачала головой, в данный момент слишком испуганная, чтобы что-то ответить. Сила, казалось, потрескивала вокруг него в воздухе.

Он опять просунул руку между прутьями решетки. И смотрел на нее со все возрастающей яростью.

— Милая, — вовсе не нежно прорычал он. — Ты не захочешь иметь меня во врагах.

Слишком поздно, она была уверена, он уже её враг. Мина попятилась от него, словно краб, пока не уперлась спиной в стену. Затем начала подниматься, опираясь на нее, надеясь, что её дрожащие ноги выпрямятся. И тут нащупала рукой на стене какую-то кнопку. Невидимую кнопку, которая вошла в углубление в стене под давлением её пальцев.

Камера, где находился Люк, стала медленно заполняться каким-то газом. Он посмотрел на клубы газа:

— Гребаный ад.

Ох, ох. Она начала задыхаться от газа. Её глаза обожгло, её рот, её…

— Убирайся отсюда, дорогуша. Убирайся немедленно, — приказал он. Его глаза всё ещё сверкали от ярости. — Когда я проснусь… Я приду за тобой.

Она побежала к тяжелой металлической двери, газ всё ещё обжигал её легкие, она оглянулась и посмотрела на него…

Люк опустился на колени в камере.

— Убирайся, — прорычал он ей.

Она нахмурилась. Он… защищал её? Нет, нет, в этом не было никакого смысла. Она прикрыла рот рукой и побежала к двери. Очутившись в узком туннеле, с облегчением почувствовала, как прохладный свежий воздух обволакивает тело. В туннель закачивался свежий воздух, она чувствовала это. Не затхлый воздух — это точно. Свежий и чистый. Она стала жадно его вдыхать.

А затем подумала о Люке.

О том, что она с ним сделала. Мина осторожно вернулась в тюрьму, в помещение с клетками. Она больше не слышала шипение газа. Но её глаза всё ещё жгло и…

Люк находился в своей камере. Лежал на полу. Не двигался.

«Я только что грохнула повелителя тьмы?»

Она бросилась к нему, только что осознав, что всё ещё сжимает в левой руке ключ от его камеры. Она сунула ключ в замок и повернула его, открывая камеру.

И в этот момент Люк задрожал всем телом.

Мина застыла.

— Ты в порядке? — До Люка донесся её голос. Взволнованный, напуганный.

Большинство людей тряслись от страха, разговаривая с ним. Если находились в здравом рассудке.

Он не был уверен, что у нее всё в порядке с головой.

— Пожалуйста, не умирай. Я знаю, что ты ещё жив, вижу, как ты шевелишься, но… не умирай. Просто не умирай. Ты мне нужен.

Нужен ей? Как интересно. Он оперся руками о каменный пол. До сих пор человеческими, а не звериными руками. На данный момент.

— Ты снова пошевелился, — пробормотала она с огромным облегчением. — Это хорошо.

Хорошо для него. И не очень хорошо для нее. Люк открыл глаза и уставился на нее через решетку. Он встал на четвереньки, выгнувшись, словно животное. А она стояла так опасно близко рядом с камерой, с широко раскрытыми взволнованными глазами. С всё таким же, как и раньше, прекрасным лицом, созданным для соблазнения, с телом, оказавшимся лучшим гребаным искушением, какое он когда-либо видел, но…

— Твой голос, он другой.

Она уставилась на него. Сейчас её глаза не сияли силой. «Потому что я вырубился? Потому что ей не нужно было тратить свою силу, так как я находился в чертовой отключке?»

Её губы приоткрылись. Она собралась заговорить — и он подозревал, что эта чертовка снова попытается его контролировать. Извини, сладенькая. Не выйдет.

Он мгновенно перепрыгнул через всю камеру. Мина изумленно вскрикнула — это единственное, что она успела произнести, прежде чем Люк просунул руки сквозь решетку. Одной рукой обхватил её за талию. Вот что происходит, когда стоишь слишком близко противнику. А другой рукой закрыл её рот, приглушив крики.

Она уставилась на него с абсолютным ужасом и отчаянием, широко распахнув глаза.

— У меня было два варианта, — прорычал он. — Я мог бы просто посильнее сжать пальцы вокруг твоего горла… и тем самым помешать тебе говорить.

От этой угрозы отчаяние в её взгляде сменилось ужасом.

На его подбородке дернулся мускул. Ему… не понравился этот ужаса, не от нее. Несмотря на дерьмо, которое провернула эта женщина, он не хотел, чтобы она смотрела на него, как на монстра. Даже если он на самом деле им являлся.

— Я не воспользовался этим вариантом, — пробормотал он. — Очевидно.

Она попыталась вывернуться из его хватки. Он рассмеялся. Он обладал огромной силой. Даже самые сильные оборотни в мире не могли одолеть Люка, когда он использовал свою неограниченную силу. Она не сбежит.

Но из-за того как он её удерживал, левая рука Мины оказалась свободной — и вне его досягаемости. В левой руке она сжимала ключ. Необходимый ему ключ.

Его сила огромна, но камера, в которой он оказался заперт, словно в ловушке, была сконструирована — будь оно все проклято, им самим — чтобы удерживать под замком различных паранормальных хищников. Он не мог сломать решетку. Ему нужен…

— Ключ, — прошипел он. — Отдай его мне, немедленно.

Она широко распахнутыми глазами посмотрела налево, словно только что вспомнила про ключ. Она сжала пальцы.

— Хорошая девочка, — пробормотал он, — это не…

В этот момент она выкинул ключ — далеко за пределы его досягаемости.

— Плохая девочка, — прорычал он. Его хватка усилилась. — Очень, очень плохая.

Она что-то промычала в его руку. Он отрицательно покачал головой.

— Ты думаешь, я не понял? Сила в твоем голосе. Чтобы ты там себе не навыдумывала, я обычно не иду на поводу у своего члена. — Хотя именно это и случилось, до того газа. — И чтобы исправить это… я просто помешаю тебе снова заговорить.

Ужас в её взгляде усилился. Он снова зарычал. Ей нужно перестать так смотреть на него. Он окинул её пронзительным взглядом.

— Возможно, всё дело в алкоголе… Обычно я, как правило, невосприимчив к подобным трюкам, но ты застала меня в неудачную ночь. — Ему нужно было проверить свои предположения… вот почему он ослабил хватку на ней. Вот почему убрал руку с её рта. Именно по этой причине, а не потому что хотел ослабить ужас и страх в её взгляде.

Она тяжело вздохнула. Просто уставилась на него и… не произнесла ни звука.

Теперь она притихла?

— Кто ты такая? — потребовал ответа Люк.

— Я-я же сказала тебе… Я Мина. Мина Джеймс.

Значит, он задал неправильный вопрос.

— Что ты такое?

Она отшатнулась от камеры. И судя по выражению её лица, Люк подумал бы, что данный вопрос причиняет ей боль. Он потер грудь. Свою обнаженную грудь. Люк огляделся. Верно. Она же приказала ему раздеться, и он тут же сбросил рубашку.

— А ты как думаешь, что я? — Её голос оказался хриплым, сексуальным, но не звенел от наполнявшей его ранее силы. Силы, воздействовавшей на Люка прежде, чем он вырубился от газа.