А до тех пор…

Он начал хмуриться, приближаясь к своей машине. Что-то было зажато за дворником со стороны водителя. Белый листок бумаги, может быть, или конверт. Было что-то зловещее в том, как его края трепетали на усиливающемся ветру, словно привлекая его внимание. Ещё больше паранойи? Быстрый просмотр разбросанных поблизости других машин не выявил других белых клочков бумаги, прикрепленных к другим лобовым стёклам. Конечно, нет. Служба безопасности преследовала бы любого, кто пытался бы распространять листовки на территории компании. Нет, что бы это ни было, это, несомненно, была попытка связаться с ним напрямую.

Блять.

Внутри него образовался тугой узел страха, когда он подошёл к машине и увидел, что это был конверт, прикрепленный за дворником. Каким-то образом запечатанный конверт казался даже более зловещим, чем сложенный лист бумаги. Он открыл машину и бросил свой рюкзак внутрь, прежде чем выхватить конверт из дворника. Этот узел страха затянулся ещё на несколько градусов, когда он увидел печатные буквы, изображённые на лицевой стороне конверта — ДЗ.

Дьявольский Заговор.

Майк хлопнул конвертом по ладони свободной руки и пнул камешек на асфальте, который покатился по стоянке, пока не исчез под синим Lexus. Чем он и хотел бы заняться сейчас. Бля, просто исчезнуть.

Блять! Блять, блять, чёртова блять, чёртова блять в квадрате!

Он знал, что это. На каком-то уровне, с первого же взгляда на штуковину, прикрепленную к его дворнику, он понял, что она каким-то образом связана с этими злыми ублюдками. Он не знал, как понял об этом, но знал, хотя с той первой ужасной ночи на этом фронте почти ничего не было. Была ещё пара встреч, но они прошли без происшествий, почти обыденные. Убийств больше не было. Никаких больше оргий. А последняя встреча была больше месяца назад. Однако что-то внутри него почти мгновенно угадало истинную природу этого существа. Словно что-то во Вселенной говорило с ним. Пытаясь предупредить его. Что он не мог истолковать иначе, как очень плохой знак.

Он ещё немного посмотрел на буквы, написанные на конверте.

Потом он сел в машину и вскрыл его.

Содержащаяся в нём записка была краткой и тоже написана печатными буквами:

ПОЕЗЖАЙ К «ЖИРНОМУ СЭМУ» НА ЦЕНТРАЛЬНОЙ УЛИЦЕ. СПРОСИ ДЖАСПЕРА. СКАЖИ, ЧТО ТЫ ПРИШЁЛ ЗАБРАТЬ ПОСЫЛКУ. ДЗ.

Майк перечитал записку несколько раз, и с каждым разом, когда он просматривал загадочное сообщение, его бровь поднималась всё выше. «Жирный Сэм» был популярным бургерным заведением. Местная собственность с двумя ресторанами, один рядом с тем местом, где он жил, а другой на противоположной стороне города. Он не мог себе представить, какие дела у Дьявольского Заговора могут быть с «Жирным Сэмом», да и не хотел знать, что это за дела.

Он покачал головой и тихо выругался:

— Чёрт меня побери.

На один безумный, головокружительный момент он решил не обращать внимания на записку и просто отправиться домой. Но он знал, что не может этого сделать. Когда он не выполнял инструкции, его наказывали. Как-то. Каким-то образом. Надя, вероятно, выпорет его или ещё что-нибудь на следующей встрече заговорщиков. Также Марни ждала его дома. Она переехала к нему в начале месяца. Её идея, и у него не было иного выбора, кроме как принять. Возможно, она уже знала о записке и её цели. Чёрт, возможно, она даже прикрепила записку к его лобовому стеклу. На первый взгляд почерк не был похож на её собственный, но ксилография была сделана явно преднамеренно, возможно, чтобы скрыть личность автора. Что вызвало ряд очевидных вопросов. Зачем вообще оставлять записку? Почему бы не позвонить ему на мобильный?

Он снова покачал головой.

Очередная чушь про шпионский роман.

Смешно это или нет, но здесь у него не было выбора. Он мог только делать то, что ему сказали. Поэтому, скомкав записку в комок и отбросив её в сторону, он завёл машину и направился к «Жирному Сэму».

Майк вошёл в ресторан «Жирный Сэм» на Центральной улице сразу после 17:30 вечера. Он бы добрался туда раньше, если бы не мучительно медленное движение в час пик, которое более чем втрое превышало обычное время в пути. Паранойя снова окрасила его мысли и сделала его всё более нервным на протяжении всей поездки. Главной причиной этих чувств был его поздний уход из колл-центра. Человек, организовавший эту таинственную миссию, должен был знать об обычном времени окончания его смены, но не смог бы предвидеть сегодняшнюю вопиющую задержку. Что, если то, что он должен был совершить сегодня вечером, зависело от того, сделает ли он это в очень сжатые заранее установленные сроки? В таком случае он может уже опоздать. Ужасные вещи, возможно, уже были запущены, вещи, которые он, вероятно, был бы бессилен остановить.

Его удача немного повернулась к нему, когда он вошёл в ресторан. Зал заведения был пуст, и перед ним была только одна пара. Задорная блондинка-хостес взяла пару меню и сопроводила их к ближайшему столику. Она вернулась менее чем через минуту и ​​приветствовала его ослепительной улыбкой.

— Привет! Вы один сегодня вечером?

Майк попытался изобразить собственную улыбку, но сразу понял, что это была ошибка. Хотя она изо всех сил старалась не показывать этого, что-то в выражении его лица встревожило её, и сила её улыбки значительно потускнела.

Поэтому он заставил фальшивую улыбку исчезнуть и сказал:

— Эм-м-м, я здесь, чтобы увидеть Джаспера, — в конце его голос повысился, превратив его в вопрос, а не в утверждение.

Он казался нервным и неуверенным в себе. Нелепо. Он был взрослым. Он ненавидел выглядеть неуверенным, заикающимся дураком в присутствии этой потрясающе красивой молодой девушки. Почему это должно иметь значение, он не знал, но это имело значение.

— Я хочу сказать…

— Сюда.

Наклон её головы указывал на то, что он должен следовать за ней, что он и сделал, его взгляд сосредоточился на её красивой заднице, пока она вела его через главный обеденный зал, а затем в бар. Бар был немного более шумным и многолюдным, благодаря тому, что это всё ещё был «счастливый час». Люди смеялись и шутили, но мало что из того, что он услышал, проникло в его душу, пока он восхищался покачиванием бёдер хостес и тем, как двигалась её задница в обтягивающих оранжевых бриджах. Она выглядела такой спелой, нежной, сочный плод, готовый к сбору. Он предположил, что она была студенткой университета, вероятно, не старше года или двух после окончания средней школы. Наблюдать за тем, как двигается её тело, было почти больно. Желание протянуть руку и прикоснуться к ней — провести руками по её талии — было почти слишком сильным, чтобы сопротивляться.

Эротический транс длился до тех пор, пока он не понял, что она остановилась и стучит в дверь кабинета. Он огляделся и увидел, что их уже нет в баре, хотя они где-то рядом с ним. Он всё ещё слышал смех и постоянное звяканье стаканов и бутылок. Взглянув через плечо, он увидел барную стойку в противоположном конце короткого прохода. Примерно на полпути по коридору справа было множество хлопающих двойных дверей. Он предположил, что кухня будет по другую сторону этих дверей. Его голова снова повернулась, когда он услышал, как открылась дверь кабинета.

— Этот человек здесь, чтобы увидеть вас.

Кто-то прочистил горло, а затем раздался знакомый голос:

— Пригласи его, Анжелика.

Анжелика отошла в сторону и махнула Майку войти. Майк не смог удержаться от быстрого взгляда на её грудь, проходя мимо неё. Это был беспомощный рефлекс. Он ничего не мог с этим поделать. Это были красивые груди, и они приятно натягивали верх её одежды. Она поймала его взгляд на мгновение, когда он вошёл в кабинет. Выражение её лица в этот момент было чем-то дразнящим между ухмылкой и улыбкой. А потом она закрыла дверь в кабинет и ушла.

Твою ж мать. Я бы не прочь с ней развлечься.