В теории для полной реконструкции Хоада и его миров-данников требовались специалисты и техника с Терры, занятые в программе Согласия. Однако никто не знал, когда они прибудут. Между руководством V легиона и медлительными, как ледник, структурами Администратума не существовало формальной координации. Кое — кто считал, что такое положение дел надо менять; других оно полностью устраивало. Поскольку Хан на эту тему не высказывался, подвижек не происходило, и налаживать контакт с чиновниками неизбежно пришлось обширному, но перегруженному работой штабу Класка.

Так или иначе, рассредоточение продолжалось. Флагман примарха, который завершили согласно его спецификациям три года назад и окрестили «Бурей мечей» (как ни удивительно, по предложению магоса-доминуса Галития Во-Фоэкса), плавно ушел с орбиты в сопровождении всего четырех эсминцев.

Хасик возглавил свою Орду на «Чин-заре», а Гияхунь выбрал «Копье Небес», и они умчались разными дорогами в глубокую пустоту. Каждый двигался к одной из целей, разбросанных по бездне наподобие одиноких древних цитаделей, которые возвышались на скальных выступах посреди вечной степи.

— Доброй охоты, — только и сказал им Джагатай на прощание, подняв флягу с халааком.

Возможно, другие легионы не допустили бы подобного разброса сил, но и в этом случае Белые Шрамы обратились к старинным обычаям Чогориса. Суть Пятого воплощалась в образе ловчего орла — хищника, спущенного с руки для вольных полетов в небе. Если терране приняли эту идею, то чогорийцы понимали ее на подсознательном уровне.

Цинь Са, верный своему долгу, остался на флагмане, и так же поступил Есугэй, когда закончил распределять других задын арга между подразделениями легиона.

— Каган, нам нужна более продуманная методика для таких случаев, — заметил грозовой пророк своему господину во время несколько суматошного отбытия с Хоада.

— А раньше у нас была какая — то? — скептически поинтересовался Хан.

— Раньше мы не покоряли звезды.

— Если уж они не знают, куда их заведет судьба, на что надеяться нам? — Примарх беззаботно махнул рукой, прекращая спор.

Космолеты один за другим снимались с пустотных якорей, разгоняли плазменные двигатели и брали курс на следующую зону боевых действий. Первой скрылась за пеленой «Буря мечей», как будто ей не терпелось убраться подальше от планеты скучного смертоубийства и разыскать миры, где затаились более умелые враги.

Как только флагман вошел в варп, Джагатай покинул командный мостик и вернулся в личные покои, взяв с собой только Цинь Са.

— Итак, за нами все еще следят? — спросил Хан, отстегнув плащ и бросив его на спинку степного кресла.

Кэшика пожал плечами:

— Сложно сказать, Каган. Может, дело в сбоях дистанционных авгуров. Или же что — то маскируется под сбои дистанционных авгуров. Или там вообще ничего нет… Что мне нужно сделать?

Подняв руку, примарх отсоединил золотой обод герметичного горжета, похожий на ожерелье-торк. Следом он развязал кожаные ленты, стягивающие волосы, и длинные черные пряди рассыпались по броне цвета слоновой кости.

— Мы можем уйти от этой тени, — произнес Хан.

— Почти наверняка, если вы того пожелаете.

Джагатай улыбнулся:

— Но тебе это не понравилось бы, и ты прав. — Подойдя к низкому столику из розового дерева, он налил себе забродившего молока из фляги. — Там кто — то из наших. Пытливый ум, привлеченный нашим светом, будто мотылек. Похоже, нас все еще считают диковиной… Но кто именно? И хочу ли я вообще разбираться?

— Если вы заинтригованы, то да, — улыбнулся в ответ Цинь Са.

Осушив чашу, Каган вытер губы и потянулся за новой флягой.

— Не упрощай им задачу. Корабль должен все время перемещаться. — Суровое лицо Хана приобрело почти мальчишеское выражение. — Если хотят найти нас, пусть попотеют.

Минуло два стандартных месяцам вернее, довольно близкий к этому срок с точки зрения независимого наблюдателя. Легион провел три небольшие кампании, молниеносные рейды на бывшие планеты-угодья нефилимов. Белые Шрамы отточили ратное мастерство, но не встретили серьезного сопротивления. Вероятнее всего, Цинь Са оказался прав: они не оставили в живых ни одного ксеноса. Теперь орду противостояли только человеческие отбросы бывшей рабовладельческой империи, готовые сражаться даже после того, как у них отняли чужеродных богов и ангелов.

Воины снова сжигали соборы, разрушали города и отправляли рапорты следующим за ними флотилиям Согласия, извещая их о том, что миры готовы к повторному заселению и официальному принятию в Империум. «Буря мечей» проникала все дальше в неизвестный космос и мчалась так стремительно, что астропатическая связь с Корпусом Логистики стала даже менее надежной, чем обычно.

Однако флагману так и не удавалось стряхнуть с кормы сенсорную аномалию, которая преследовала V легион еще до высадки на Хоаде. Она представляла собой слабый, призрачный сигнал на одном из приборов дальнего обнаружения — такие попадались при анализе аномальных откликов после широкоугольного сканирования.

Во время глубинных варп-прыжков Есугэй нередко подходил к Хану с насмешливым выражением лица.

— Опять то же самое? — спросил Джагатай при последней такой встрече.

— Думаю, они махнули рукой на приборы, — ответил тогда грозовой пророк. — Теперь в моих снах звучат шепоты.

«Глориана» неслась дальше в прежнем безжалостном темпе, который поддерживала с тех пор, как покинула вакуумные доки Луны в новых геральдических цветах и с непомерно усиленными плазменными приводами. Но лишь после того, как флагман достиг границы субсектора и приготовился к рывку во мрак неисследованной пустоты — в так называемый Залив Лхострум, — фантомная отметка превратилась в нечто осязаемое.

— Нас вызывают, Каган, — доложил главный связист «Бури мечей» за семь часов до очередного запланированного перехода через имматериум.

Вскинув бровь, примарх обернулся к Таргутаю, который стоял возле командного трона.

— Имперцы? — спросил Хан.

— Судя по идент-кодам, Девятый легион Астартес — точнее, их основной корабль, «Красная слеза».

Как только главный связист умолк, на авгурных линзах вспыхнули строчки рун.

— Примарх Кровавых Ангелов просит о встрече с братом-примархом Пятого легиона, Звездных Охотников, — нараспев произнесла госпожа астропатов «Бури мечей» со своего высокого сиденья, опутанного клубками синапсных кабелей. — Он приносит поздравления в связи с тем, что мы так долго уходили от погони, и теперь запрашивает разрешения подняться на борт для формального знакомства.

Джагатай какое — то время размышлял, наблюдая за приближением отметок на локаторе. Другие звездолеты по-прежнему находились вдали от зоны прямой видимости и с трудом поддерживали крейсерскую скорость «Глорианы», собирающейся войти в прыжок.

— Ч_To думаете? — спросил Есугэй.

— Что я предпочту не пускать брата сюда, а посмотреть на его корабль изнутри. — Поднявшись с трона, Каган жестом велел воинам кэшика начать приготовления. — И что тебе лучше пойти со мной.

Флагман Девятого легиона оказался в равной мере орудием войны и произведением искусства. Каждую поверхность его десятикилометрового корпуса украшали классические образы ваальской культуры, носители которой обитали в ржаво-красных пустынях, где из — под песков выступали реликты прежней, более утонченной цивилизации, сгинувшей в катастрофических войнах, Некоторые утверждали, будто Кровавые Ангелы обязаны поразительным чувством прекрасного именно этому сочетанию окружающего разора с наследием ушедших эпох. Их почтение к прошлому неразрывно переплелось с горьким осознанием того, как бессердечна история. Воины творили с прицелом на вечность, наполняя свои шедевры как силой, так и изяществом, и поэтому они казались непокорным криком, что отвергал изменчивость бытия, едва не уничтожившую ваалитов.