И все же Эльдрад нашел ту самую нить, что свободно вела его в будущее — в самый конец, где все решится. С подходящими навыками и необходимой силой воли подобное было осуществимо.

Более насущные заботы вытеснили эти ускользающие размышления, поскольку, хотя раздумья и заняли всего мгновение реального времени, в смертном мире дела развивались достаточно быстро.

Эльдрад схватил ближайшие нити будущего и досконально изучил их, отыскав самые прочные, на которых орки не нанесли удар по Ультве. Таких нитей нашлось несколько, однако все они различались лишь деталями. Каждая описывала один решающий момент — узел во времени, где судьбы встречались и затем расходились.

Ясновидец погрузил разум в этот узел, распутывая нити вовлеченных в события существ. Он отыскал себя в центре и оказался неразрывно связан с руной Зверя, отмечающей орочьего военачальника.

Вместе с остальными ясновидцами Эльдрад стоял перед надвигающимися исполинскими тварями, изломанные останки аватара лежали рядом с пророками, дымящиеся каркасы танков и титанов были разбросаны по всему полю битвы. Призвав всю свою мощь, Ультай-дас бросился в необузданную область Паутины. Провидец ощутил осушающее касание Той-что-жаждет, поскольку он рискнул отправиться в нематериальное царство, чтобы перенестись в крепость на спине огромного зверя и встретиться с орочьим вожаком лицом к лицу.

Когда он полоснул ведьминым клинком и сразил чудовищного орка, молоты и топоры нобов разбили руническую броню в фонтане психических искр. Зеленокожие продолжали неистово бить по искалеченному телу эльдара, размозжив его мозг по холодному металлическому полу паланкина.

И тогда Ультве окажется спасен, орочья армия никогда не достигнет критической мощи и не сумеет отправиться в звездное плавание. Без вожаков зеленокожие вновь окунутся во внутренние распри, представляя угрозу лишь самим себе.

Позволив видениям рассеяться, ясновидец жестом приказал остальным присоединиться. Без каких-либо обсуждений Эльдрад принял на себя роль главы совета Ультве. Скорая смерть почти не волновала Ультай-даса, поскольку он находил определенное удовлетворение даже в кратком пребывании в роли руководителя. С Чаритасом и шагающим позади конвоем гвардейцев он взобрался на борт «Волнового змея» и послал мысленную команду пилоту, направляя машину в гущу сражения перед тем, как орки развернут основную контратаку. Там ясновидец и отдаст свою жизнь за Ультве.

С визгом антигравитационных двигателей обтекаемый транспорт воспарил и развернулся в сторону войск, после чего мерцание волнистой энергии защитного поля окутало его корпус. Эльдрад сел напротив Чаритаса, схватившего обеими руками древко своего поющего копья.

— Я видел… Видел, что случится. Цену, которую ты заплатишь.

— Что еще ты видел?

— Еще? Я видел Ультве в безопасности. Разве что-то другое важно?

Эльдрад погрузился в раздумья, вспоминая, что только он мог дотянуться до холодных далей будущего. Остальные провидцы не знали ничего о грандиозной спирали, по которой они ступали.

— Полагаю, что нет.

Эльдрад обдумал все недавние повороты, что привели его сюда. За исключением мелких деталей, его судьба сложилась бы иначе. Надменно полагать, что провидцы могли справиться с анархией времени и разобраться в невероятно сложной сети переплетающихся путей будущего. И все же они старались изо всех сил, а Ультай-дас лучше всех преуспел в этом деле. Ясновидца сердило то, что ему не удалось разгадать возникшую головоломку и что Джайн Зар поставила его в такое невозможное положение. Знала ли лорд-феникс, что произойдет, если она оставит военачальника в живых? Полагала ли она, что провидец не станет жертвовать собой и таким образом ее ужасный план воплотится в реальность?

Мысли Эльдрада витали по пряже в поисках крепкой нити лорда-феникса. Линию оказалось легко отыскать, поскольку она находилась в центре всего произошедшего, однако же ее едва касались судьбы столь многих участников — судьбы, что так резко оборвались.

Ясновидец отправил свой разум к громадному духу Джайн Зар и ощутил, как через него пронесся леденящий вой. Она пребывала в своем облачном катере, возносящемся над полем боя.

— Ты не победишь, — сказал ей Эльдрад. — И хотя мне придется пожертвовать собой, я не дам оркам осквернить мой искусственный мир. Ультве будет спасен, даже если ты и требуешь мою жизнь в качестве оплаты.

Ответные мысли Бури Тишины раздались ледяным шепотом, что оставил иней на душе провидца:

— Я ничего не требую, Эльдрад с Ультве. Ты — ясновидец, тот, кто избегает судьбы. Иногда от нее невозможно ускользнуть. Морай-Хег разрезала нить, Баньши позвала твою душу.

— Какая бессмыслица! — Негодование ясновидца вспыхнуло, будто звезда на пряже, озаряя нити белым светом и показывая, чему суждено случиться. — Джайн Зар, ты ничего не добилась, кроме смертей сотен эльдаров и погибели одного из твоих величайших союзников. Я бы спас наших сородичей, Буря Тишины. Неужели ты никогда не думала о том, что нам, возможно, лучше объединить усилия? Тебе, снаряду, выкованному Кхаином и запущенному мертвым Азурианом, не следовало наносить удар вслепую. Сколько хорошего мы смогли бы сотворить, будь ты не жертвой судьбы, а ее хозяйкой.

— Сотворенного отменить нельзя.

— Убей военачальника, — сказал Эльдрад. — У тебя все еще есть шанс. От твоей руки или моей, орк умрет, и в будущем он не нападет на Ультве. Разница лишь в том, потребуешь ли ты моей жизни, чтобы в итоге ничего не добиться!

Холодные черные огни мягко обдали дух ясновидца. Никакого ответа не последовало, и Ультайдас решил, что он еще сильнее разозлил лорда-феникса. Однако же, окончив печальный разговор и отойдя, он увидел, что пряжа на мгновение застыла, удерживаемая в равновесии.

Какая мощь! Целые миры приходили в движение, когда он двигался так же, как бессмертные. Оказавшись в их рядах, Эльдрад возвысился бы до высочайшей власти, став повелителем судеб всех эльдаров.

Затем будущее вновь понеслось вперед, набирая обороты после того, как Буря Тишины приняла решение.

Раскаленная добела руна Баньши сияла сквозь петляющие нити судьбы, будто восходящая звезда.

Возвращая разум в настоящее, Эльдрад увидел спроецированным взором, что облачный катер лорда-феникса повис в воздухе. На фоне бледного неба силуэт корабля резко развернулся, а затем ускорился, круто пикируя в сторону орочьего войска.

ЧАСТЬ X

Джайн Зар невольно бросилась в направлении храма Кхаина и располагавшейся рядом с ним оружейной палаты, однако Мауган Ра тут же окликнул ее. Он указал на кристаллический купол святилища, возвышавшийся прямо над пьедесталом Азурентеша. Казалось, будто сверху на полусферу стекали струйки жидкого сапфира, что в конце концов заволокли ее мерцающей небесно-голубой дымкой.

Все трое ринулись ко входу в храм и увидели, как точно такая же энергетическая завеса скользит по потолочным окнам коридора снаружи. Силовые потоки продолжали стекать, опускаясь подобно занавесу на множество арок, что прорезали проход между святилищами Азуриана и Кхаина.

Когда лазурное мерцание коснулось пола, оно побледнело и растворилось, оставив лишь слабый отблеск на камнях и окнах. Джайн Зар протянула руку к ближайшей арке. Воздух словно сопротивлялся, и она ощутила покалывание. На кончиках пальцев потрескивали крошечные голубые искорки.

— К нашему счастью, Азурентеш, похоже, знает, как обороняться, — заметил Мауган Ра. Он шагнул назад к храму Азуриана и вдруг замер, увидев что-то снаружи.

Переведя взгляд на арку, Джайн Зар тоже узрела жуткое явление над башнями и куполами храмовой территории. Небо почернело. Не просто потемнело, как при наступлении ночи, а покрылось непроницаемой пеленой: материя окружающей их Паутины обратилась в застывшую тень.

Бурлящие грозовые тучи начали отсоединяться от обволакивающей их тьмы, мерцая от пурпурных и алых молний. Над святилищем пронеслись голоса, похожие на доносимые ветром далекие крики. Облака кипели и содрогались от внутренних возмущений, опускаясь, расширяясь, поглощая центральную башню и наползая на каждый этаж, словно покрывало затмения.