Поздоровавшись с дремавшей у телевизора дежурной, Валя проследовала на кухню — владения ее мамы, работавшей шеф-поваром.

— Привет, ма! Пахнет сегодня обалденно! Просто пальчики оближешь.

— Солянка и голубцы, — пояснила немногословная, низкорослая, но очень полная Валина мама.

— Обожаю голубцы! А в школе все какое-то невкусное. Наверное, на кухне воруют. Надо бы с этим разобраться!

Кругленькая повариха только покачала головой, совершенно не разделяя скандальные наклонности своей дочери, а Валя с аппетитом принялась за еду. Вкусный и совершенно бесплатный обед быстро подошел к концу.

— Спасибо, было очень вкусно! — Валя поднялась из-за стола.

— На здоровье.

После сытной трапезы настроение улучшилось, вредничать больше не хотелось, и пребывавшая в благодушном настроении девочка не торопясь, вышла из гостиницы. Путь ее вновь пролегал под строительными лесами, но она не предавала этому никакого значения.

— Эй!

Валя задрала голову, чтобы увидеть, кто ее окликает, но в щели между досками невозможно было разглядеть, кто же стоял на мостке, протянувшемся на уровне верхнего этажа, и виднелись только подошвы больших остроносых ботинок. Девочка немного отошла в сторону, желая узнать, что хочет от нее стоявший на лесах рабочий, но увидела не человека, а стремительно летевшее ей на голову ведро. Она отчетливо видела его заляпанное побелкой и днище, неотвратимо приближающееся прямо к ее голове…

— Осторожно!

Кто-то закричал, оттолкнул девочку в сторону, наполненное кусками штукатурки ведро ударилась об асфальт примерно в метре от нее, куски строительного мусора разлетелись в стороны, больно ударив по ногам… Все произошло почти мгновенно, и внезапная нелепая смерть почти чудом упустила из своих костлявых рук Валентину Озерову. Несколько мгновений девчонка не могла в полной мере осознать, что с ней случилось, и как близко она подошла к гибели, а потом перевела испуганный взгляд на свою спасительницу:

— Ты?!

— Нельзя стоять под строительными лесами! Уж такой формалистке как ты это должно быть хорошо известно, — сухо сказала Маша, стряхивая известку со своих джинсов.

В этот миг Валя пережила еще один шок, сообразив, что спас ее человек, которому она методично и планомерно портила кровь. Такое великодушие казалось странным и почти пугало. А Маша, тем временем, осмотрелась по сторонам и, резко посерьезнев, неожиданно предложила:

— Нам надо поговорить. Идем.

— Куда?

— Просто идем. Там видно будет. Например, пройдемся по обрыву.

Валя не спорила, покорно проследовав за Нестеровой, выбравшей такое неуютное место для важного разговора. Далеко внизу плескалось море, от обрыва их отгораживал только низенький парапет, за которым почти сразу начинался отвесный склон. Девчонки остановились, задумчиво созерцая морские просторы. Обеим было не по себе. Вообще-то Маша не боялась высоты, но сейчас внутри у нее все холодело, стоило только посмотреть вниз с этой жутковатой кручи. Именно здесь произошла трагедия с солдатом, и девочка специально пришла сюда, чтобы осмотреть место возможного преступления. Раньше эта простенькая идейка почему-то не приходила ей в голову, и сделала она это только по подсказке Ильи приславшего по электронной почте письмо со своими версиями случившегося. Никаких улик Маше пока обнаружить не удалось, зато вместо этого она совершенно случайно спасла жизнь своей наипротивнейшей однокласснице. Возможно, ведро с мусором упало вниз из-за халатности маляров, но Маше, зациклившейся на детективных историях, повсюду мерещились заговоры, преступления и покушения. К тому же, такая вредина, как Озерова могла «достать» любого и вполне мог найтись какой-нибудь псих, способный по-своему разделаться с занудливой девчонкой. Этот вопрос следовало незамедлительно обсудить с потерпевшей и попытаться выяснить причину покушения.

— Скажи, Озерова, у тебя есть враги?

— Что?! — Валя с недоумением посмотрела на свою спасительницу, а когда до нее дошел смысл произнесенной фразы, неожиданно громко расплакалась.

— Озерова, ты чего?

Вероятно, это была запоздалая реакция на пережитый испуг, но Валя все ревела, ревела, ревела, размазывая по щекам слезы. Прошла, наверное, пара минут, прежде чем она смогла заговорить:

— Меня все, абсолютно все ненавидят!

— Да, круг подозреваемых широк… Но если серьезно, постарайся вспомнить, угрожал ли тебе кто-нибудь в последнее время? Может, происходило что-то странное, кто-то звонил по телефону, но ничего не говорил в трубку, или в почтовый ящик подбрасывали какую-нибудь дрянь? А слежку за собой ты не замечала?

— Ты думаешь, что это не случайность, а покушение? — вытерла слезы Валя.

— Не исключено. По-правде говоря, тебя действительно хочется убить.

— Но ты же меня спасла!

— Так бы каждый поступил. Ничего личного.

— Все равно — спасибо.

— Не за что, — Маша снова посмотрела вниз, туда, где под обрывом пенились и клокотали волны. — Знаешь, мне кажется, тебе стоит избегать прогулок в безлюдных местах, вроде этого. Лучше побольше сиди дома, но к окнам не подходи, мало ли что…

— Хорошо, — поспешно согласилась утратившая весь свой апломб и самоуверенность Валя.

— Но это только меры предосторожности, а чтобы во всем разобраться, надо проанализировать события последнего времени. Вспомни, кому, кроме меня ты делала пакости?

Вместо ответа Вала снова захныкала, чем разозлила проводившую «допрос потерпевшей» Машу. Неужели нельзя было четко излагать свои мысли и попытаться выяснить причину своих неприятностей?! Похоже, Озерова была на это не способна.

— Скажи, Валя, в последние дни ты не встречала в поселке иле возле него бродягу? Высокого, давно небритого мужчину неопределенных лет в растянутом свитере и грязных камуфляжных штанах?

— Бродягу?!!

— Именно.

— А ты его видела, Нестерова? Надо немедленно сообщить об этом безобразии в милицию! Только бомжей нам здесь не хватало! — всколыхнулась в душе Вали гражданская сознательность.

— Никого я здесь не встречала! — отрезала Маша, в планы которой не входило привлечение к расследованию правоохранительных органов. — Я просто спросила, а ты, будь добра, просто ответь.

— Не видела.

— Ладно, Валя, я пойду. Пока, — не оборачиваясь, Маша быстро зашагала вдоль парапета.

— Слушай, Нестерова, — окликнула Валя уходящую одноклассницу, — насчет журнала… Это я туда «пятерку» поставила. Ты уж извини!

— Знаю, — Маша даже бровью не повела, и гордо двинулась прочь, всем своим видом демонстрируя, что не нуждается в признательных показаниях Озеровой.

Наверное, Маша Нестерова очень порадовалась бы своей проницательности, узнав, насколько точны оказались ее предположения по поводу судьбы поселившегося в лесу человека. Когда-то очень давно Игорь вел благополучную, обеспеченную жизнь, вернувшись из армии, мечтал поскорее жениться на любимой девушке и строил грандиозные планы на будущее, но… В тот вечер он поздно возвращался домой с работы и увидел в пустом подземном переходе, как несколько пьяных хулиганов пристают к женщине, угрожая ей ножом. Бывший спецназовец Игорь не стал звать на помощь милицию, а решил разобраться во всем лично. Итог драки оказался печальным — один из хулиганов погиб на месте, ударившись головой об асфальт, а двое других с серьезными травмами попали в больницу. Женщина, из-за которой все это и произошло, не стала дожидаться дальнейшего развития событий, а удрала с места происшествия, как только у нее появилась такая возможность.

Вскоре состоялся суд. Судьи оказались на стороне потерпевших — тех самых пьяных хулиганов, что едва не убили женщину. Адвокаты сумели совсем иначе представить картину произошедшего, утверждая, что зачинщиком драки был Игорь, а их клиенты совершенно случайно попали под горячую руку бывшего «афганца». Главную свидетельницу, которая могла бы пролить свет на то, что произошло в подземном переходе на самом деле, так и не удалось найти, в результате чего виновным оказался Игорь, в одиночку разделавшейся со шпаной. Срок он получил внушительный, никакой надежды на смягчение приговора у него не было. Понимая, что прежняя жизнь кончилась, Игорь порвал с любимой девушкой, не желая становиться для нее обузой, запретил ей писать письма и приходить на свидания. Так он на долгие годы попал в другой, страшный мир колонии строгого режима.