Чарльз повернул направо и поднялся по ступеням. Здесь мистер Сегундус что-то приглушенно сказал невидимому собеседнику. Чарльз толкнул Чилдермаса вперед. Чилдермас понял, что вошел в комнату. В воздухе пахло накрахмаленными простынями и засушенными цветами.

— Это он хотел видеть меня? — раздался женский голос. Казалось, что голос исходит из двух мест одновременно, словно в комнате поселилось эхо. — А ведь я знаю его! Это слуга чародея!

— Да, я, ваша светлость, — Чилдермас открыл глаза.

Он увидел женщину, вернее сказать, два изображения одной и той же женщины. Оба изображения рассматривали Чилдермаса, сидя в одинаковой позе. У Чилдермаса снова закружилась голова, как совсем недавно в коридоре.

Первая леди Поул находилась в доме в Йоркшире — она была одета в утренний наряд цвета слоновой кости и рассматривала Чилдермаса спокойным и равнодушным взглядом. Вторая выглядела как-то расплывчато, словно призрак. Эта женщина находилась в мрачном помещении, похожем на лабиринт, и была одета в кроваво-красное вечернее платье. В волосах ее блестели драгоценности. Женщина смотрела на Чилдермаса с ненавистью.

Мистер Сегундус подтолкнул Чилдермаса вправо.

— Станьте здесь, — возбужденно прошептал он. — Закройте один глаз! Видите? На месте рта у нее ало-белая роза!

— Магия действует на нас неодинаково, — заметил Чилдермас. — То, что я вижу, очень необычно, но никакой розы там нет.

— Как у вас хватило наглости прийти сюда? — спросили оба изображения леди Поул. — Я ведь знаю, кто вы и кому служите…

— Я не представляю здесь мистера Норрелла. Я даже не уверен, от чьего имени прислан. Вероятно, от имени Джонатана Стренджа. Он передал мне некое послание для вас, ваша светлость. Однако послание утеряно, а гонец пропал. Возможно, вы сами знаете, что хотел передать вам мистер Стрендж?

— Знаю, — ответили оба изображения.

— Что же это?

— Вы тоже решите, что я безумна. Чилдермас пожал плечами.

— Я прожил среди волшебников двадцать лет. Так что я человек привычный. Говорите.

Оба изображения леди Поул заговорили. Мистер Сегундус тут же достал из кармана халата записную книжку. Однако на сей раз Чилдермас был уверен, что леди Поул в Старкросс-Холле рассказывает одну историю, а женщина в кроваво-красном платье — совсем другую. Леди Поул рассказывала историю о ребенке, жившем неподалеку от Карлайла[175]. Женщина в красном размахивала руками, лицо ее искажал гнев, но Чилдермас почти ничего не слышал. Слова женщины в красном заглушались удивительным рассказом леди Поул.

— Вот! — воскликнул мистер Сегундус, закончив делать заметки. — Вот почему ее считают безумной — из-за этих старинных историй и сказок. Я составил список этих историй и нашел связь между ними и старинными преданиями об эльфах. Уверен, если бы мы с вами провели изыскания, то вскоре нашли бы упоминания о разновидности эльфов, связанных с певчими птицами. Вряд ли они сами были их пастухами — слишком основательное занятие для столь непостоянных существ, однако эльфы могли использовать определенный вид магии, связанный с певчими птицами. Эльф мог нарочно сказать впечатлительному ребенку, что пасет певчих птиц.

— Возможно, — сказал Чилдермас, которого не увлекли изыскания Сегундуса. — Но она явно собиралась рассказать нам что-то другое. В магии роза означает молчание. Вот поэтому вы видели ало-белую розу — это приглушающее заклинание!

— А ведь верно! — изумленно промолвил мистер Сегундус. — Да-да, разумеется! Я читал об этом!.. Как же нам снять его?

Из кармана пальто Чилдермас вынул коробочку цвета сердечной боли.

— Ваша светлость, дайте мне вашу левую руку.

Леди Поул положила бледную руку в грубую ладонь Чилдермаса. Он открыл коробочку, вынул палец и приложил его к руке. Ничего не произошло.

— Мы должны найти мистера Стренджа, — сказал мистер Сегундус, — или мистера Норрелла. Они вылечат ее!

— Нет, — ответил Чилдермас. — В этом нет необходимости. Мы с вами — тоже волшебники, мистер Сегундус. В Англии полно чародеев. Сколько лет мы изучали магию? Неужели мы ничего не придумаем? Как насчет заклинания Мартина Пейла? Восстановление и Исправление?

— Я знаю слова, — сказал мистер Сегундус, — но я ведь не настоящий волшебник…

— И никогда не станете им, если ни разу не попробуете! Давайте же, мистер Сегундус!

И мистер Сегундус попробовал[176].

Палец плавно прирос к руке, не осталось ни шрама, ни шва. В то же мгновение бесконечные мрачные коридоры, окружавшие их, исчезли. Перед ними сидела одна женщина.

Леди Поул медленно поднялась с кресла. Глаза ее скользили по комнате, словно заново открывая для себя старый забытый мир. Леди Поул на глазах изменялась. В глазах зажегся огонь, черты ожили. Женщина сжала кулаки, словно хотела опустить их на голову того, кто заставил ее мучиться.

— Меня околдовали! — воскликнула она. — Этот злодей принес меня в жертву своей карьере!

— Господи, дорогая леди Поул… — вскрикнул мистер Сегундус.

— Помолчите, мистер Сегундус, — сказал Чилдермас. — Не время для банальностей. Дайте ей сказать!

— Я не жила и не умирала. — Слезы заструились по лицу женщины. — И не я одна! Жена мистера Стренджа и слуга моего мужа Стивен Блек — они и сейчас страдают!

Леди Поул рассказывала о бесконечных призрачных балах в жутком лабиринте, в которых ее заставляли участвовать, и о том, что они со Стивеном Блеком никак не могли выбраться из этого ужасного места.

Мистер Сегундус и слуги слушали со все возрастающим ужасом. Чилдермас же, напротив, сидел с невозмутимым выражением на лице.

— Мы должны написать об этом в газеты! — воскликнула леди Поул. — Я настаиваю на публичном осуждении!

— Осуждении кого? — спросил мистер Сегундус.

— Чародеев, разумеется! Стренджа и Норрелла!

— Мистера Стренджа? — опешил Сегундус. — Нет-нет, моя дорогая леди Поул, вы ошибаетесь! Я не стану защищать мистера Норрелла. То, что он сделал с вами, — ужасающее преступление. Однако мистер Стрендж невиновен! А если и виновен, то и сам достаточно пострадал!

— Напротив! — воскликнула леди Поул. — Из них двоих — он худший! Занятый своей небрежной, холодной, истинно мужской магией, он предал прекрасную женщину, лучшую из жен!

Чилдермас поднялся с места.

— Куда вы? — спросил мистер Сегундус.

— Искать Стренджа и Норрелла, — ответил Чилдермас.

— Зачем? — воскликнула леди Поул. — Предупредить их? Дать им возможность подготовиться к женской мести? Да уж, мужчины всегда горой стоят друг за друга!

— Нет, я хочу помочь им. Я хочу освободить миссис Стрендж и Стивена Блека.

Тропа привела Ласселлза к лесу. У опушки стояла женская статуя с протянутыми руками. В одной руке женщина держала каменный глаз, в другой — каменное сердце, как и описывал Чилдермас. С колючих ветвей свисали полуразложившиеся трупы. Тихо падал снег.

Скоро тропа привела его к высокой башне. Ласселлз воображал величественное сооружение, но постройка оказалась очень простой с виду, как старинные башни на границе Шотландии.

Высоко наверху горело единственное окно, там мелькали тени. Ласселлз заметил еще кое-что, ускользнувшее от Чилдермаса: на деревьях клубками свились змееподобные создания. Тяжелые, грузные тела свисали с веток. Из пасти одной из змей торчал наполовину проглоченный распухший труп.

У ручья стоял юноша. В глазах его застыла пустота, лоб блестел от пота. Ласселлз решил, что на нем форма драгуна.

Он обратился к юноше:

— Один из наших слуг был здесь несколько дней назад. Он оскорбил вас, а потом сбежал. Бесчестный и подозрительный тип, низкий презренный холоп.

Если юноша и узнал по описанию Чилдермаса, то виду не подал. Мертвым голосом он промолвил:

— Я — защитник Замка Вырванного Глаза и Сердца. Я вызываю вас…