Сам Заккари в этот момент бьётся не на жизнь, а на смерть с этим воякой. Преимущество на стороне Грега, но и Заккари пытается ему не уступить. Рваные вдохи звучат то тут, то там. Скрипит разбитое стекло, глухие удары и тихое шипение заполняют комнату. Заккари удаётся ударить Грега в нос и на крошечный участок освещённого пола капают капли крови. Это лишь сильней распаляет Грега, и я вижу, как он тянется к карману брюк. Шприц со снотворным. Чёрт. Нужно что-то сделать. Я поднимаюсь на ноги, медленно и неповоротливо, как восьмидесятилетняя старуха. Грег бьёт Зака в живот, и Заккари сгибается пополам. Они оба уже изрядно выдохлись, но Заку досталось больше, я вижу это по тому, как он жадно хватает ртом воздух.

Я иду к ним, стараюсь быстрее переставлять ноги, но мне всё кажется, что я еле плетусь. Грег заносит руку со шприцём над Заком, собираясь воткнуть его ему в шею, как мне. Но я не могу этого позволить. Я наклоняюсь, поднимаю с пола самый большой осколок стекла и, перешагнув через груду осколков, оказываюсь как раз за спиной Грега. Он не видит меня и это даёт мне возможность на удар. Я замахиваюсь левой рукой и вонзаю осколок стекла ему в шею. Шприц с глухим стуком падает на пол, а изо рта Грега выходит воздух, словно из спущенного колеса. Слышно только тихое шипение. Он тянется руками к осколку, пытаясь его вытащить, но я понимаю, что это вряд ли ему поможет. Кровь шумит у меня в ушах, пока я наблюдаю за тем, как этот человек борется за свою жизнь. Всё происходит за считанные минуты, но для меня они растягиваются в вечность. Грег падает на колени и наконец достаёт осколок, это становится его последним действием. Кровь покидает его тело молниеносно. Она растекается по полу огромной лужей. Неужели в человеке действительно так много крови? Она растекается всё дальше, пока не касается моих босых ступней. Я чувствую её тепло, и меня словно парализует. Я не могу пошевелиться. Когда Грег валится в лужу собственной крови, ко мне подходит Заккари, тяжело дыша. Он хватает меня за плечи и отводит подальше от мёртвого тела Грега. А я не могу перестать смотреть на него. Глаза щиплет от непролитых слёз. Я только что убила человека. Я такая же убийца, как и Маркус. Он говорил правду, утверждая, что я такая же как он. Теперь это действительно так.

— Я убила его, убила…

— Пойдём, Делия. Не смотри туда, хорошо? Пошли, нам нужно бежать. Давай.

Заккари ведёт меня к выходу, я кое-как переставляю ноги. Ноги. Я опускаю взгляд и вижу, что они испачканы в крови. Оборачиваюсь и вижу кровавые следы на бетонном полу. Из меня вылетает всхлип, и я быстро отворачиваюсь.

— Я такая же как он…

— Не говорит так, ты не хотела его убивать. Ты не плохой человек, — Зак останавливается, тусклый жёлтый свет освещает его лицо. Глаза его кажутся чёрными при таком освещении. Он ненадолго замолкает, словно подбирая слова. Кусает губы, вздыхает и наклоняется ко мне ближе. Наши лбы соприкасаются, когда он продолжает:

— То, что там произошло, не твоя вина. Ты слышишь? В его смерти виноват Маркус. Это он запер нас здесь, это он убивал людей, ради своего извращенного наслаждения. Понимаешь? Просто иногда нам выпадают дрянные карты, и приходится делать, то, что не хочется.

Он ласково прижимает меня к себе, обнимая так, словно я фарфоровая статуэтка, готовая разбиться в любой момент. Хотя отчасти именно так я себя и чувствую.

— Давай, продержись ещё немного, хорошо? Нам надо выбраться наверх и каким-то образом не заблудиться в этих лабиринтах.

— Хорошо, пошли.

Зак приобнимает меня за талию, перекидывает мою левую руку себе через плечо, чтобы мне было легче идти, и мы начинаем продвигаться вперёд. В какой-то момент мне начинает казаться, что мы ходим по кругу. Все коридоры здесь похожи друг на друга, ничем не отличаясь. С каждым поворотом я теряю надежду. Мои ноги болят, и идти становится всё тяжелей.

— Давай-ка я тебя понесу, так будет быстрее, — говорит Зак и тут же подхватывает меня на руки.

— Если бы мы не находились чёрт знает где, и не должны были сбегать от маньяка убийцы, то этот момент можно было даже назвать романтичным, — шучу я, выдавливая из себя улыбку. Заккари усмехается и качает головой.

— У нас ещё будет на это время, вот увидишь, — он подмигивает и продолжает идти дальше со мной на руках.

Так мы петляем ещё несколько минут…или часов? Уставшие, израненные, но слишком упрямые, чтобы сдаться. Наконец воздух становится более свежим и прохладным. Слышен какой-то шум, похожий на звук дождя. Я смотрю на Зака и вижу, как он улыбается. Для нас это хороший знак, это означает, что где-то здесь должен быть выход. Кажется, что стоит только зайти за поворот, и мы окажемся на свободе. Но…

Вместо этого мы оказываемся перед новым препятствием в лице Маркуса. Хотя я даже не сразу его узнаю. На нём клетчатая рубашка, заправленная в синие джинсы и коричневые массивные ботинки на шнуровке. Волосы сильно отросли с нашей последней встречи и теперь топорщатся в разные стороны. Подбородок и щёки покрывает густая щетина. Если бы я прошла мимо него на улице, то вряд ли бы узнала. Его глаза с блеском смотрят на меня. В руках он держит ружьё. Может мне всё это кажется? Я встряхиваю головой, зажмуриваюсь, снова открываю глаза, но галлюцинация не исчезает.

Заккари аккуратно опускает меня на пол, не отрывая яростного взгляда от брата. Я чувствую, как всё его тело напрягается. В этот момент он напоминает хищную кошку, готовящуюся к прыжку.

Маркус же, напротив, выглядит относительно спокойно. Медленно, с видом профессионала он поднимает ружьё и нацеливает его на нас. Прицеливается, словно собираясь выстрелить. И Зак тут же загораживает меня своим телом. Я выглядываю из-за его плеча, пытаясь понять, что собирается делать Маркус. Я боюсь, что он действительно может выстрелить. Рукой я цепляюсь за руку Зака, пытаясь оттянуть его в сторону. Я не дам Маркусу убить его. Но Маркус вдруг опускает ружьё и улыбается. Не так как прежний солнечный паренёк, которого все любили и который с каждым был добр. Нет. Эта улыбка больше похожа на оскал хищного животного. Холодная, расчётливая.

— Вы уже уходите? А я думал, мы ещё немного поиграем, — произносит он, продолжая улыбаться. Но потом в одно мгновение выражение его лица меняется, и он вскидывает ружьё. Маркус нажимает на курок и раздаётся оглушительный выстрел…

Мы с Заккари бросаемся друг к другу, он закрывает меня от пули, и я кричу. В ушах ещё звенит после выстрела, и я нахожусь в небольшом замешательстве. Встречаюсь взглядом с Заком и он кивает, как бы говоря, что всё в порядке. Потом он поворачивается к Маркусу, всем своим видом говоря о том, что готов разорвать его на части голыми руками. Маркус же стоит, широко расставив ноги, с ружьём на плече. Некогда красивые голубые глаза сейчас кажутся тёмными и пустыми.

— Что ты творишь, Маркус? Остановись, пока всё не стало ещё хуже, — спокойно и вкрадчиво произносит Зак, снова заслоняя меня собой. Он напряжён, я чувствую это по его телу, по тому, как нахмурены его брови и сжаты зубы. Мы оба понимаем, что перед нами не просто какой-то посторонний человек, нет, это человек, который был дорог нам обоим. И думаю, что Заку тоже тяжело переубедить себя в том, что перед ним не его брат, больше нет. Это какой-то незнакомец.

— Или что, Зак? — он безразлично пожимает плечами, начиная медленно расхаживать. За его спиной я вижу что-то напоминающее грузовой лифт с железной решёткой. Это наш путь наверх, путь на свободу. Но не думаю, что Маркус так просто нас отпустит. Я чувствую свежий влажный воздух и понимаю, что давно не была так близко к свободе.

— Или мне придётся тебя остановить, — с холодной ясностью отвечает Зак. Это вызывает у Маркуса приступ смеха. Его губы, которые не так давно целовали меня, сейчас растягиваются в звериный оскал.

— Ты наверно не заметил, что у меня в руках ружьё, а что есть у тебя? — он ухмыляется и переводит свой тёмный взгляд на меня. — Делия, боюсь, что только ты можешь решить это сложнейшее уравнение. Кого-то придётся удалить из этого примера. Так кого ты выберешь, меня? Или моего непутёвого сводного брата? Но учти, что ты сама должна будешь провести эту операцию. Ты убьёшь одного из нас.