«Эли», - прошептал он.

И так же быстро как появилось, видение исчезло, оставив меня сидящей на холодной плитке в ванной, с бешено стучащим сердцем и пылающими щеками.

Это что такое было, а? Это как называется? Это что за провалы такие?

Дорожащими руками, быстро натянула на себя одежду, совершенно забыв про душ, и бросилась назад к Князю с одной только мыслью –  больше не могу жить в неведении. Я должна знать, что в конце концов происходит.

Вбежала в гостиную, открыла, было, рот, чтобы закидать вопросами и претензиями, и застыла. Правитель, скрестив руки на груди и вытянув ноги, перебравшись с дивана, мирно спал в кресле.

В первое мгновение, решила, что он просто притворяется. Ну, не мог Князь уснуть в моей гостиной. Это как-то совсем уж из ряда вон выходящее.

Но нет, он действительно спал.

Запал иссяк и, вздохнув, я сняла плед с дивана и осторожно накрыла им эквейта. Тот слегка нахмурился, завозился, тихо что-то прошептал и снова уснул.

Везёт мне на сонное царство – в комнате Кэтти спит, в гостиной Князь, одна я, хозяйка этих апартаментов, хожу и всех тут укрываю. Где справедливость?

Наверное, стоило вернуться в спальню, лечь на кровать, потеснив дочку, и попытаться тоже поспать. Но, после произошедшего в ванной, сон пропал. Наоборот, я чувствовала какой-то нереальный прилив сил.

Вернулась к дивану и села. Князь сладко дрых как раз напротив. Тусклый свет светильников освещал половину его лица, оставляя другую в тени. А у меня возникла редкая, и потому, очень ценная возможность  - не таясь, рассмотреть его.

Сейчас он не казался таким ослепительно красивым и недоступным. Нет, Князь был всё так же совершенен, но сейчас это не раздражало. Наоборот, хотелось всматриваться в лицо, наслаждаясь небольшими огрехами, что делали его лицо притягательнее – морщинка у сведённых бровей, складка в уголке губ.

Что же тебе снится, Князь, почему так напряжён?

И тут меня неожиданно посетила мысль иного рода. Интересно, а блок у него во сне всё так же силён? А что если я сейчас воспользуюсь его же методами, и попробую влезть в его сознание. Узнать, какие тайны хранит его сознание. Что такого важного и секретного скрывает от меня?

Даже руки зачесались, так хотелось проверить и опробовать свои способности, как эмпата. Практик из меня был никакой, потому как грани своего дара я не рассматривала на практике и ни на ком не опробовала ни разу. Мне бы, по-хорошему, для начала надо было поработать с кем-нибудь другим, не с Князем. Но желание прикоснуться к святая святых, было таким непреодолимым,  что появился зуд не только на кончиках пальцев, но и во всём теле. Появившийся гул в голове, резко исчез, и сознание стало таким кристально чистым, будто готовым принять информацию извне.

Бесшумно сползла с дивана и на коленках подкралась к нему, присев у его ног. Но эквейт даже не шевельнулся, продолжая спать. После чего положила руку к нему на коленку - всё-таки физический контакт улучшает восприятие, об этом писала Натали в своих рекомендациях -  и закрыла глаза, настраиваясь.

Сначала я ничего не почувствовала. Лишь серость, туман и отсутствие каких-либо эмоций. Князь оставался всё так же безлик, как и раньше. Но землянки так просто не сдаются, и я начала обходить блок, постепенно усиливая нажим.

И тут случилось нечто совершенно невероятное, он неожиданно поддался, слегка сдвинулся в сторону, и меня буквально скрутило от жуткой, нечеловеческой боли.

На меня словно обрушился град из чужих эмоций и чувств. Их было так много, и они были такими яркими, что я просто не выдержала этого натиска. Как же больно и невыносимо мучительно. Всеми силами пыталась вырваться оттуда, но сбежать не получалось. Мне не хватило сил, а эмоции всё напирали, заполняя всё вокруг.

Последняя мысль, прежде чем я провалилась в спасительную тьму, была о том, что теперь навсегда останусь в чужом сознание, и не смогу вернуться к себе.

Глава Двенадцатая. Способности

- Вот скажи мне, Элизабет, что я должен сделать, чтобы ты услышала меня? Да, ты слушаешь, но слышишь ли?. Я же просил о такой малости, – уставшим голосом вещал Князь, стоило мне только прийти в себя.

Вот, как он понял, что я очухалась? Я вот даже сама не успела разобраться в том, очнулась я или ещё нет. А этот сразу просёк, и тут же начал читать нотации. Пожалел бы что ли?

Странно, но боли не было, даже голова перестала болеть. Лёгкость в теле появилась необычная, на грани неги. Будто я летаю или плаваю. Второй вариант как-то более подходит для данной планеты.

- Глаза открывай, - отвлёк меня от размышлений этот ментор.

Не хочу. Открою глаза, а стыд куда девать? Под полено неплохо мимикрировала. Как раз подумаю о смысле жизни и о своем идиотском поступке.

- Элизабет, вставай. Так хочу посмотреть в твои бесстыжие глаза. Я что, зря старался, тратил силы, возвращая тебя в твоё же сознание?

- Устали? – спросила, и глаза всё-таки открыла.

Моя гостиная, мой диван, а вот весьма недовольный Князь, что устрашающей стеной возвышался сверху, совсем не мой, и я очень этому рада. Посмотрела на него, и мне тут же захотелось забиться под диван и притвориться пылинкой. Или залечь на дно морское. Уж лучше с горхами, чем с ним.

- Мисс Бишоп, - чётко и очень спокойно произнёс он. А я внутренне сжалась, уж лучше бы наорал, честное слово. А то этим своим замораживающим тоном просто бесил до дрожи. И вместо того, чтобы покаяться, мне страшно хотелось сказать в ответ что-нибудь едкое. Будь проклят мой характер, требующий защищаться, нападая. – Тебе что жить расхотелось? Один раз получила по голове, чудом выжила, так теперь сама решила себя добить идиотскими экспериментами? Полезла ко мне в голову, будучи совершенно не подготовленной. Не имея ни малейшего представления о том, как это делается, не нанеся вред самой себе.

Так хотелось вскочить и ответить, что-нибудь этакое, дерзкое. Но я прекрасно понимала, что он тысячу раз прав. Да, дура! И не просто дура, а непроходимая, самонадеянная и…неблагодарная дурища.

- Эти эмоции, что я поймала, чьи они были? – кое-как усевшись, и покорно склонив голову, спросила я.

 Я, конечно, совсем не ожидала откровений с его стороны, но не спросить это я не могла.

В комнате стало значительно светлее. Видимо уже было уже утро. Господи, сколько же я провалялась без сознания?

- Какие эмоции? – ещё больше нахмурился Князь. – Я не улавливаю эмоции, мисс Бишоп, это ваша прерогатива. Я лишь могу ментально воздействовать на чужое сознание, вы же знаете. Столько раз обвиняли меня в эмоциональном насилии.

Князь ведь специально уводил разговор в другую сторону.

- Это же была ваша боль, - прошептала я, решительно подняв на него глаза, всматриваясь в его лицо. Блок стоял на месте, всё такой же прочный и непробиваемый.

- Не понимаю, о чём ты. Это таким образом сработала моя защита от твоего проникновения, и именно от этих ментальных «подзатыльников» ты и испытала боль. Так что,  боль была твоя, а не моя.

- Нет. Это были ваши болезненные ощущения. Я знаю, я чувствовала их и эти голоса… Вы ведь всё время их слышите? Эти голоса. Сотни, даже тысячи голосов… Всех эквейтов. Я ведь права?

- Элизабет, - отрезал он. – Тебе не кажется, что ты лезешь не в своё дело?

Как будто это могло меня остановить.

- Как вы живёте с этим? Это же невозможно вынести.

- А как ты смирилась со своими видениями? – вдруг выдал он, садясь в кресло и откидываясь на спинку.

- Что? – ахнула я, моментально забыв о боли и всём остальном. – Что вы сказали?

- Твои видения, - Князь растянул губы в улыбке, а лазоревые глаза лихорадочно блестели на совершенном лице. – Они же посещают тебя, не так ли? Иначе как объяснить всё это.

- Что объяснить? – прохрипела я, судорожно сжимая шею, словно мне не хватило кислорода. – О чём вы говорите? Я не понимаю…

Господи, он знает. Но как? Откуда? Никто ведь… он что опять залез мне в голову? Но тогда и про хиту в курсе.