Пятая Первого Потока свернула разговор на детской площадке почти сразу, предложив встретиться через пару дней на «нейтральной территории». Чем улица была не нейтральной, Мира и Макс понять не могли, но вынуждены были согласиться. Тем более, что внезапно возникшая скованность висела в воздухе, мешая спокойному разговору.

В итоге они все же встретились — в кафе сразу после школьного матча по баскетболу. Пятая в этот раз была без ребенка, будто опасалась, что тому могут причинить вред. Возможно, она не исключала и такое развитие разговора, что придется дойти до драки? И именно поэтому перенесла встречу? В общем, эту позицию она сразу же и обозначила:

— Учтите, я своим сообщила, что вы тут.

Свои — это остальные выжившие дети Первого Потока. Она еще в первый день сказала, что они всегда на связи.

— Что происходит, Пятая? — все же Мира не могла оставаться в неведении относительно замеченных странностей и дальше. — Что за негатив по отношению к нам? Словно мы враги!

Пятая думала долго, переводя взгляд с одного лица на другое, а потом решила ответить:

— А я пока не знаю, враги вы или нет.

— Ты о чем? — Макс нахмурился еще сильнее, будто до этого лицо его светилось счастьем.

Она пристально рассматривала неэмоциональное лицо парня:

— С тобой все в порядке? — она задала уж совсем непонятный вопрос, и Мира вспылила:

— С моим братом все в порядке! Завязывай уже с этими короткими непонятными фразочками! Объясни, как есть!

Пятая отвела взгляд от Макса и дальше говорила только Мире:

— Хорошо. Как ты, наверное, знаешь, в Первом Потоке осталось восемь человек — четыре мальчика, четыре девочки. У нас вообще был самый «женский» поток, — Мира кивнула. — С семнадцати лет мы выполняли задания. Братья делали то, где не нужно было глубоко внедряться в социум: убить, организовать теракт, заложить взрывчатку, украсть. Нас, девушек, использовали там, где требовалось что-то большее: наладить связи, поддерживать контакты, добыть информацию. Как оказалось, у нас это получалось гораздо лучше, а братья чаще вызывали подозрение… — девушка не хотела вдаваться в подробности, возвращая разговор к важному: — Нам всем кололи что-то, контролирующее эмоции. То ли этот препарат лучше работает на Y-хромосоме, то ли женщины в силу своих гормональных особенностей быстрее выводят его из организма — не знаю. Но факт в том, что мальчики социализировались хуже. Уже через год полевых работ, после седьмого трупа, я задалась вопросом: а зачем мы это делаем? Я видела других людей, видела, что они живут совершенно иначе! Нам заказывали политиков, журналистов, обычных бизнесменов, и когда я попыталась отследить логику, то поняла, что никакой системы нет. Нас просто использовали для заказов — кто заплатит, тот и клиент. Понимаешь?

Пятая пристально всматривалась в лицо Миры, ища поддержки своим словам, осознания. Конечно, Мира задумывалась об этом и раньше, но впервые ей кто-то говорил о настоящих неопровержимых фактах. Не дождавшись ее реакции, старшая продолжила:

— Организация зарабатывала на нас деньги, при этом не имея никакой политической стратегии или цели защиты национальных интересов. Скорее всего, это было временно — рано или поздно Организация встала бы на службу к какому-нибудь правительству. Опять же, просто к тому, которое способно предложить больше денег, — для Пятой, как и для Танаевых, отсутствие глобального целеполагания было очень важным аргументом, поэтому она выделила это утверждение, как особо важное, а только потом перешла к следующему. — Кроме того, над нами с младенчества ставили опыты и когда-нибудь, может, уже в Пятом или Шестом Потоке они бы создали идеальных солдат… — очередная пауза, которая закончилась даже проблеском полуулыбки. — К счастью, мы поддерживали друг с другом связь, несмотря на то, что задания проходили в разных уголках мира. Организация допустила ошибку, позволив нам считать друг друга родными. И после разговора с сестрами я только убедилась в своей правоте. Братья тоже к нам присоединились, потому что в итоге привязанность к нам оказалась сильнее преданности Организации, — и добавила совсем тихо: — Кстати, Второго мы так и не нашли. Он пропал где-то на последнем задании. Думаем, что погиб, но все равно закидываем весточки через интернет, на одну из которых вы и отозвались. Хотя… он бы уже обозначил себя, если бы был жив.

Вот оно самое: женские особи более способны на предательство. Магическая формула из детства Девятой, которая приобретала теперь ярко-выраженный контекст. Первый поток был самым «женским». Самым бракованным. Тем временем, Пятая продолжала:

— В среднем, через пять лет все сестры вписались в общество. Одна поступила на службу в полицию, чтобы реализовать свои навыки, другая… неважно, все нашли свое место, хоть и не все у всех гладко. А я социализировалась на сто процентов — вышла замуж за прекрасного мужчину, родила сына. И научилась бояться. Например, того, чтобы действие того препарата не передавалось по наследству. Но наши братья в силу отсутствия кем-то поставленной цели и сложностей социализации… — она перевела дыхание или собралась с мыслями. — В общем… Первый через пару лет начал воспроизводить свое последнее задание — он отыскивал бизнесменов, по внешним признакам похожих на его последнюю жертву, тихо убивал его, а потом и его семью. Даже отчеты высылал в уже несуществующую Организацию, — дала возможность слушателям оценить сказанное. — Третий насиловал женщин. Зверски так, с огоньком. Ни одна не выжила. Девятого каким-то образом людям удалось упечь в психушку, когда он в состоянии то ли алкогольного, то ли наркотического опьянения разнес в Мехико полквартала. И он сбежал оттуда. У людей нет средств, кроме пули в лоб, способных задержать кого-то из нас. И тогда мы…

Она замолчала. И Макс закончил за нее:

— И тогда вы сами убрали своих братьев.

Мира зажала рот рукой, чтобы не закричать. Пятая продолжала смотреть только на нее:

— И вот теперь я спрашиваю — все ли в порядке с твоим братом, Девятая?

— Да! — Мира вдруг захотела убедить ее, поэтому отозвалась чуть импульсивнее, чем собиралась. — Да! Никаких жертв! Агрессия только в случае самозащиты! Правда! Мы жили в детском доме, его потом усыновили, мы в школе… — она тараторила, пытаясь успеть выложить всю их историю, чтобы та поверила. Но вдруг осеклась, а потом добавила спокойнее: — Я не позволю причинить ему вред.

— Если он свихнется, — устало ответила ей Пятая Первого Потока, — то у тебя не будет выбора.

Над столом повисла звенящая пауза, во время которой каждый прокручивал в голове собственные мысли. А Максу было все предельно ясно, кроме одного:

— А вы узнали, кто взорвал Организацию?

— Ты еще не понял? — Мира грустно усмехнулась. — Они и взорвали. Они. Девочек на базе оставалось всего трое, считая меня. Незначительная жертва по сравнению с уничтоженными мальчиками и самой структурой.

— Конечно, — с железной уверенностью в справедливости своих действий подтвердила Пятая. — Однако тех, кто финансировал Организацию, мы так и не вычислили. А значит, не исключаем, что в мире могли остаться и другие такие же инкубаторы. И никто из нас ни разу не усомнился в том, что мы совершили добро. Во имя всех детей, которые составили бы дальнейшие Потоки.