Где-то в середине ночи Герматия выскользнула из спальни, и Кит-Канан был бесконечно благодарен ей за то, что она не осталась до утра. Сейчас, в холодном свете дня, страсть, лишившая их рассудка, казалась лишь зловещей и болезненной случайностью. Пламя, что когда-то горело в их сердцах, нельзя было разжигать вновь.

Большую часть дня Кит-Канан провел с братом, осматривая городские конюшни и кузницы. Он заставлял себя сосредоточиться на делах – подготовке достаточного количества лошадей для кавалерии к тому времени, когда Гончие перейдут в наступление. Оба знали, что они, в конце концов, должны атаковать неприятельскую армию. Они не могут просто сидеть в осажденной крепости и ждать.

За эти часы, проведенные вместе, Кит обнаружил, что не может смотреть в глаза брату. Ситас был по-прежнему бодр и полон энтузиазма, обращался с Кит-Кананом доброжелательно, и у того все переворачивалось внутри. Где-то после полудня Кит, извинившись, оставил Пророка, сославшись на необходимость немного потренировать Аркубаллиса. На самом деле ему необходимо было сбежать, чтобы страдать от сознания своей вины в одиночестве.

Последующие дни в Сильваносте текли медленно, и по сравнению с ними даже гнетущее времяпрепровождение в осажденном Ситэлбеке казалось полным интереса. Он избегал Герматию и, к своему облегчению, обнаружил, что она, видимо, также не жаждет встреч. Несколько раз он видел ее с Ситасом – она изображала преданную жену, ловя каждое его слово.

По правде говоря, для Ситаса время тоже ползло с трудом. Он знал, что Ведвесика трудится над заклинанием, которое позволит им приручить грифонов, но сгорал от нетерпения, стремясь начать поход, и приписывал дурное настроение Кит-Канана этой задержке. Когда они встречались, то разговаривали лишь о войне и ожидали известий от таинственного жреца.

Известий не было в течение восьми дней, а затем они пришли неожиданно, среди ночи. Близнецы бодрствовали в комнатах Ситаса, поглощенные разговором, когда с балкона, дверь которого была открыта, послышался шорох. Ситас раздвинул занавеси, и в комнату вошел колдун.

Взгляд Кит-Канана сразу же приковал предмет, который нес Ведвесика, – длинная трубка из слоновой кости с заткнутыми пробкой концами. Белую поверхность покрывали какие-то загадочные знаки, выведенные черной краской.

Жрец поднял свою ношу, и близнецы поняли, что это, еще прежде, чем Ведвесика открыл трубку и вытащил свиток промасленного пергамента. Развернув пергамент, он показал им строки символов, использовавшихся в древних письменах.

– Это необходимое заклинание, – негромко пояснил жрец. – Я уверен, что с его помощью вы сможете приручить грифонов.

Близнецы предполагали отправиться в путь через день, завершив все приготовления. Получив свиток, они решили приняться за дело немедленно. Вскоре после завтрака, через несколько часов после разговора с Ведвесикой, они встретились с Нириканой и лордом Квимантом.

Четверо эльфов собрались в дворцовой библиотеке, у камина, где трещал огонь, отгоняя осенний холод. Ситас принес свиток и положил его на пол, прикрыв своим плащом. Все устроились в просторных кожаных креслах у огня.

– Нам стало известно об открытии, которое может изменить ход войны в нашу пользу, – объявил Кит.

– Превосходно! – с энтузиазмом воскликнул Квимант.

Нирикана лишь взглянула на сыновей, озабоченно нахмурившись.

– Вы, конечно, знаете об Аркубаллисе, – продолжал воин. – Отец получил его от одного торговца с севера.

По их с Ситасом замыслу, никто не должен был знать об участии в этом деле серого волшебника.

– Теперь мы узнали, что в горах Халькист живет огромная стая грифонов – по меньшей мере сотни.

– У вас есть доказательства или это просто слухи? – побледнев, спросила Нирикана.

– Их видели, – пояснил Кит-Канан, несколько приукрасив истину, и рассказал Квиманту и Нири-кане о сне, который приснился ему перед отлетом из Ситэлбека. – В окрестностях трех вулканов – это все, что нам удалось выяснить.

– Подумайте о возможностях! – добавил Ситас. – Целый отряд воздушной кавалерии! Вспомните, вид одного лишь Аркубаллиса заставил вражеских лошадей обратиться в бегство. Когда грифоны затмят все небо, это, весьма вероятно, рассеет всю армию Эргота!

– Мне кажется, что не близок путь, – медленно, негромко произнесла Нирикана, – от известий о существовании грифонов в далеких горах до создания отряда ручных существ, подчиняющихся командам всадников.

Она по-прежнему была бледна, но голос ее звучал твердо и спокойно.

– Мы уверены, что сможем найти их, – ровным голосом ответил Ситас. – Завтра на рассвете мы отправляемся на поиски.

– Сколько воинов вы возьмете с собой? – спросила Нирикана.

Как и всем присутствующим, ей были известны легенды о далеких горах Халькист. Среди простого народа ходили слухи о людоедах, злобных гномах, о племенах жестоких горных великанов, обитающих в самых высоких горах континента Ансалон.

– Мы пойдем вдвоем. – Ситас взглянул в лицо матери, казавшейся ужасно хрупкой в слишком большом кресле.

– Мы полетим на Аркубаллисе, – быстро объяснил Кит-Канан. – Он преодолеет это расстояние быстрее любой армии – даже если бы у нас была армия!

Нирикана умоляюще посмотрела на Кит-Канана. Ее сын-воин понял безмолвную просьбу. Она хотела, чтобы он вызвался лететь один, позволил Звездному Пророку остаться. Но эта мысль лишь на мгновение сверкнула в ее глазах, и затем она опустила голову. Когда она снова взглянула на них, голос ее снова звучал твердо.

– Каким образом сможете вы захватить в плен этих существ, если даже обнаружите их?

Ситас убрал плащ и поднял футляр, лежавший на полу у его кресла.

– Мы получили необходимое заклинание от одного из друзей Дома Сильваноса. Если нам удастся найти грифонов, заклинание заставит их подчиниться нашей воле.

– Это более мощный вариант заклинания, которое использовалось, чтобы приручить Аркубаллиса, – добавил Кит. – Оно записано в древних письменах. Вот почему Ситас должен идти со мной – чтобы помочь мне привести заклинание в действие.

Мать поглядела на него и спокойно кивнула – это спокойствие было скорее результатом потрясения, а не истинного понимания.

Нирикана была спутницей Ситэла на протяжении его трехсотлетнего царствования. Она дала жизнь двум гордым сыновьям. Она пережила весть об убийстве мужа человеком, она переносила последовавшую за этой смертью войну, войну, захлестнувшую ее страну, народ, семью. И теперь она узнала, что оба ее сына отправляются в поход, казавшийся ей безумием, на поиски призраков, и кроме молитв, ничто не может помочь им.

Но она происходила из Дома Серебряной Луны. Она тоже принадлежала к правящему дому Сильванести и знала, что такое сила, руководство государством и риск. Она высказала свои возражения и поняла, что сыновья приняли твердое решение. И теперь никто больше не узнает о ее чувствах.

Она поднялась и коротко кивнула каждому из сыновей. Кит-Канан подошел к ней, а Ситас остался в кресле, тронутый ее пониманием. Воин проводил мать до дверей. Квимант взглянул на Ситаса, затем обернулся к Кит-Канану, вновь занявшему свое место.

– Да будет ваш поход недолгим и успешным. Я сожалею лишь, что не могу сопровождать вас.

– Я поручаю тебе в мое отсутствие действовать в качестве регента, – заговорил Ситас. – Тебе известна в подробностях повседневная жизнь государства. Я также хотел бы, чтобы ты начал очередной призыв на военную службу. К концу зимы нам понадобится новая армия для отправки на равнины.

– Я сделаю все, что будет в моих силах, – пообещал Квимант.

– И еще одно, – осторожно добавил Ситас. – Если Таманьер Амбродель вернется, предоставь ему апартаменты во дворце. Я должен увидеть его сразу же после возвращения.

Квимант кивнул, поднялся и поклонился близнецам.

– Да сопутствует вам помощь богов, – пожелал он и вышел.

– Я должен ехать. Ты что, не понимаешь? – настаивал Ситас.