— Нет, как же… — кусок тени беспокойно шевельнулся и виновато кашлянул. — Садовник-то только завтра придет. А Владимир Сергеевич распорядился, чтобы гвоздика рядом с домом к утру уже была. По возможности — белая… Если не только белая будет, а еще красная или розовая — это ничего, как вы думаете? А то ведь ее много надо, одной белой может столько не оказаться.
— Ничего, — обреченно согласилась Александра. С кем тут спорить и кому тут что объяснять? Владимир Сергеевич распорядился. — И красная ничего, и розовая ничего, и синяя ничего… Все бы ничего, но, боюсь, никакая не зацветет. Не сезон.
— Об этом вы не беспокойтесь, этот вопрос мы решим, — с явным облегчением откликнулся кусок тени. — Это хорошо, что любую можно, а то я боялся, что только белую нужно… Спасибо, что разрешили. Это намного легче будет. Спокойной ночи, Александра Александровна.
Кусок тени отступил и бесшумно влился в тень за верандой. Александра еще пару минут постояла, пытаясь представить, как эти привидения будут всю ночь сажать гвоздику вокруг дома и как они будут решать вопрос, когда гвоздика откажется выполнять распоряжение Хозяина и не зацветет. Хмыкнула, пожала плечами и пошла наконец в дом. Скоро двенадцать, а она тут бродит неизвестно зачем. То есть — известно, зачем она поперлась к открытому окну Хозяйкиного кабинета. За информацией. Получила? Получила — распишись. В своей глупости. И в своем бессилии. Что же делать-то, а?.. Ничего она сделать не сможет. Разве только закрыть собой Настю, когда дешевый наемник начнет стрелять. Дешевые наемники стреляют, прицеливаясь не слишком старательно. Дешевые наемники поливают автоматными очередями из окна угнанной машины. Дешевым наемникам все равно, сколько целей, кроме заказанной, будет поражено. А дорогие наемники Хозяйке не по карману. Пока не по карману. Ведь может и так оказаться, что ее гламурненькая идея будет приносить доход. Ладно, будем надеяться, что Хозяйка подождет этого светлого момента, а пока не будет тратить и так скудные средства на дешевых наемников. Конечно, от дорогого наемника Александру не спасут даже высокопрофессиональные привидения из службы безопасности Хозяина. Зато за Настю можно будет не опасаться… Надо бы перед сном зайти посмотреть на нее. Никакой необходимости в этом нет, но очень хочется, Настя уже вполне здоровенькая, наверное, спит, как сурок, да еще и хихикает во сне. Она часто хихикала во сне, когда была здоровенькая. Ей снились смешные сны, некоторые она даже запоминала, а потом с удовольствием рассказывала всем подряд. Александра подозревала, что Настя выдумывает как минимум половину. Потому что никто не видит таких юмористических снов с хорошо выстроенным сюжетом, с главными и второстепенными действующими лицами, с массой мелких деталей, безупречно вписанных в общий план, и даже с музыкальным сопровождением. Как это называется? Кажется, звуковой ряд. Настя, скорей всего, станет режиссером. Ишь ты, сны она видит. С прологом и эпилогом… Хотя что-то и видит, конечно, во сне-то часто хихикает.
И сейчас ей снится что-то смешное. Опять хихикает. Уже совсем выздоровела — дыхание спокойное, лоб прохладный, ручки теплые. А на мордашке такое выражение, как будто даже во сне разрабатывает стратегию и тактику охмурения всех, кто окажется поблизости. И ведь наверняка разработает и стратегию, и тактику, мартышка хитрая. В этом у нее великий талант, что бы там Александра ни говорила Хозяину о рядовых способностях Насти. Хорошо еще, что девочка очень доброжелательна, открыта и не слишком упряма. И совсем не эгоистична, совсем, даже нормального детского эгоизма в ней нет. Кажется, она ни разу в жизни не сказала: «Моё!» Конечно, у Насти вся жизнь впереди, и она, наверное, не раз еще скажет: «Моё!» Но пока не говорила. Правда, может быть, только потому, что, в отличие от большинства остальных детей, Насте совсем не обязательно заявлять права на собственность. Она просто жила со спокойным сознанием того, что и так все в курсе, что всё принадлежит ей. Не только вещи, нет, подумаешь, большое дело — дом, который строят для нее, яхта, которую назвали ее именем, бронированный джип, в котором ее возят по Москве… Не говоря уж о куче всяких одежек и игрушек. Ей принадлежали не только вещи, ей принадлежало все вокруг — земля, небо, трава, деревья, птицы, звери, зима, лето, дождь, ветер, солнце, луна… И все остальное. И, поскольку все вокруг принадлежало ей, за все вокруг она несла персональную ответственность. Александра едва ли не в первый же год работы с изумлением убедилась, что у ребенка абсолютно сложившееся самосознание хозяйки мира. Не владелицы, а именно хозяйки, которая имеет право и должна следить за порядком в этом мире. Беспорядок очень огорчал Настю. Беспорядка было много — то плохая погода, то овсянка на завтрак, то где-то упал самолет, то папин помощник сломал ногу, то землетрясение разрушило целый город, то очередная няня воняет арбузной коркой, то невозможной красоты цветок вызывает невозможную же аллергию… Однажды Настя поделилась с Александрой планами на будущее. На то будущее, в котором она, Настя, будет взрослой, сильной и всемогущей, как папа. Вот в том будущем она живо наведет порядок в мире. Она сделает так, чтобы в мире не было ни землетрясений, ни катастроф, ни болезней, ни овсянки, ни вонючих духов, ни плохой погоды. Александра выслушала и ответила, что, к сожалению, невозможно сделать так, чтобы в мире не было того, что тебе не нравится. На что Настя снисходительно заявила, что нет ничего невозможного. Нужно просто правильно взяться за дело. Ведь никто до сих пор по большому счету не занимался землетрясениями, катастрофами, болезнями и так далее. Взрослые — вообще странные люди. Большинство из них занимаются такими глупостями, что даже смешно. Даже стыдно за них. И даже удивительно: неужели они правда думают, что все эти глупости кому-нибудь нужны? Счастливым от этих глупостей все равно никто не стал. Тогда какой смысл их делать? Александра не могла ответить, какой смысл делать глупости. Тем более, что она не очень представляла себе, какие именно глупости Настя имеет в виду. Но на всякий случай согласилась с тем, что ничего невозможного нет. Главное — как следует подготовиться к тому моменту, когда Настя станет взрослой, сильной и всемогущей. Многому научиться следует. Поумнеть. А то ведь как может получиться? Вырастет — и начнет делать глупости, как все. Тогда Настя глубоко задумалась над возможным вариантом будущего. Долго думала, почти до вечера. Перед ужином, сразу после того, как впервые очень чистенько сыграла на пианино какой-то этюд, продолжила разговор о будущем так, будто он и не прерывался ни на минуту:
— Саша, знаешь, что? Я очень умная буду. И научусь… Ты меня учи, ладно? Я стараться буду. А когда вырасту — все сделаю, как надо. А ты мне советовать будешь, как надо, гут?
— Зер гут, — согласилась Александра. — Только ведь я тоже могу чего-нибудь не того насоветовать. Я ведь тоже ошибки допускаю. Как и все.
— Ну, не знаю, — важно сказала Настя. — Я этого что-то не заметила.
Александра не выдержала и засмеялась, и Настя засмеялась, хитро поглядывая на нее, и было совершенно очевидно, что все она понимает, прекрасно отдает себе отчет в том, что говорит, и именно такой реакции на свои слова ожидала…У Насти было прекрасное чувство юмора. Не детская бездумная веселость, а именно хорошо развитое, намеренно никогда не демонстрируемое, несколько неожиданное в маленьком ребенке чувство юмора.
В кого она такая? Не в папу с мамой, это уж точно. Может быть, в тех бабушку с дедушкой, о которых до сих пор ничего не знает? Интересно, какие они… хотя и не интересно вообще-то. Это они породили чудовище по имени Ксения Леонардовна… Да, но Ксения Леонардовна родила Настю. А разве Настя в чем-нибудь виновата? Она не отвечает за родителей…
