— А вы? Можем ли мы рассчитывать на вашу верность?

Шторм спокойно встретила его взгляд.

— В первую очередь я слуга Мистры, а во вторую — арфист, но на протяжении нескольких веков защита Кормира была одним из самых важных моих устремлений. Спросите Алусейр или Ванги, и вы услышите подтверждение этих слов. Я буду помогать Кормиру любым возможным способом, если мне не запретит Мистра.

— Вы говорите об Утраченной Богине, как будто она ещё жива, - задумчиво заметил Ганрахаст.

— Да, - вызывающе отозвалась Шторм. - Говорю. Не сомневайтесь в моей искренности или здравом уме, королевский маг. Это будет ошибкой.

Глатра помотала головой.

— Кто-нибудь здесь может предположить, хотя бы предположить, что вас следует заставить рассказать нам о происходившем на протяжении последних десяти дней? Вы днём и ночью носились по дворцу, побывали в заброшенном крыле, в королевском склепе и, похоже, в каждой кладовой в здании; Мудрец Долины Теней легкомысленно похищал любые королевские сокровища, обладавшие хоть какими-то чарами; этот парад, когда вы вошли во дворец, чтобы воспользоваться порталом Шаг Долин… всё это?

Шторм улыбнулась.

— Сколько у вас свободного времени? Здесь есть, что рассказать…

— Дорогой пирожочек, - как можно старательнее изображая соблазнительное мурлыканье, остроумно пророкотал Мирт, - скушай пирожочек.

Обладательница более длинных ног из двух красивых и раскрепощённых девушек, нанятых им на вечер, одарила его бесовской улыбкой и открыла рот, чтобы укусить протянутый ей Миртом пирожок с мёдом. Лорд Глубоководья услужливо сунул туда сладость.

Затем он откинулся назад. Голова немного кружилась. Аромат наполнявшего ванну подогретого вина проник ему в ноздри и ударил в голову. Звёзды и шторма, к такой жизни он мог бы и привыкнуть!

— А мне, милорд? - прошептала ему на ухо вторая спутница — Ларин, да, так её звали. Её слова сопровождались смехом, чтобы не звучать слишком серьёзно.

— И тебе, дорогая, - ответил Мирт, поворачиваясь, чтобы поцеловать её. У девушки во рту уже был медовой пирожок, и сильный толчок языка отправил сладость ему.

Лорд Глубоководья обнаружил, что ухмыляется под неизбежным дождём крошек. Ларин ловко скользнула по его груди, нежно погружая его в вино, пока оно не пропитало пирожок, и тот легко скользнул вниз по горлу.

Девица для удовольствий повыше — Арелль, да, нужно снова привыкнуть запоминать имена — потянулась мимо него, чтобы взять засахаренные и набитые орехами фрукты с пряностями, лежавшие среди медовых пирожков на плавающем в вине подносе. Она поглощала фрукты с таким развратным энтузиазмом, будто это были её любовники. Мирт засмеялся, целиком погрузившись в вино и вынырнув обратно, породив при этом взрыв веселья и вихрь скользящих по нему гладких ног и рук.

В Сюзейле ему по-настоящему нравилось.

Например, здесь он избавился от роли хорошо известной цели, которая в Городе Роскоши стала даже чересчур привычной. Сюзейл не был и в половину настолько крупным, богатым или жестоким, как его любимое Глубоководье, зато предлагал вдоволь развлечений и опасностей, а ещё — готовых удовольствий за деньги вроде тех, которыми Мирт наслаждался прямо сейчас, и… ну, Мирт очутился в самом сердце важных событий в переживающем перемены королевстве. В конце концов, он много лет не был таким живым и не получал столько удовольствия.

— Милорд, - прошептала Арелль, скользя вверх-вниз вдоль его мокрой от вина груди, - не желаете… добавки?

Она взяла пригоршню засахаренных сладостей с корицей и протянула ему.

— После того, как я расправлюсь с этими сладостями? - усмехнулся он, и её взгляд заплясал.

— Конечно же.

Не желая оставаться в стороне, Ларин прижалась ко второй его руке.

— Да, - удовлетворённо решил Мирт вслух, хотя говорил это скорее себе, чем подругам, - побуду здесь ещё немного.

Остаться здесь вместо того, чтобы отправиться в долгое выматывающее путешествие к Глубоководью в фургоне или в седле. Учитывая, что магия, похоже, стала куда менее надёжна, а доступных магов, которые могли бы телепортировать стареющего лорда Глубоководья через половину Фаэруна за любую разумную плату и со значительными шансами, что он окажется именно там, где хотел, живым и… не пострадавшим, осталось гораздо меньше.

Эльминстер прихорашивался.

Высокое, узкое зеркало, как и спальня, в которой оно находилось, не пострадало от атаки беснующегося гларага. Зеркало обладало странной, изгибающейся и неровной формой, похожей на полумесяц, а его «стекло» представляло собой лист отполированной слюды, который магией превратили в цельную сверкающую чёрную пластину, отражавшую всё, что находилось перед ней.

Прямо сейчас перед ней находился Эльминстер в своём новом теле. Он крутился туда-сюда на своих длинных, стройных ногах, выпячивая таз и принимая одну за другой впечатляющие позы.

Ощущалось это юное тело не хуже, чем выглядело внешне. Сильное, стройное, гибкое — хотя черты и лица, и фигуры были немного островаты — и привлекательное, о да, во имя Мистры и Шаресс…

Он — теперь она, хах — повернулась, следя в зеркале, как движется тело.

— О голодные богини, да, - прошептал Эльминстер, поворачиваясь снова, чтобы выпятить зад навстречу своему отражению, присовокупив к этому бесстыдно мелькнувший язык. - Я привлекаю даже самого себя. Хотя немногие мужчины отважатся приставать к такой милашке, учитывая репутацию, которой дроу, хм, наслаждаются…

Ох, заканчивай уже, козёл ты старый. Я даже в самые юные и горячие годы не была настолько ужасной! Мы же торопимся, забыл? Порталы? Целующиеся с пауками жрицы? Может быть, вернётся заскучавший глараг?

— Госпожа, - запротестовал Эл, - дай мне минуточку. Ты представляешь, как долго я мучился от боли, таскаясь в стареющем теле, которое с каждым днём подводило меня всё чаще и чаще?

Представляю, Эльминстер. Но подумай вот о чём: тебе предстоит пережить всё это старение заново, таскаясь по Королевствам ещё одну тысячу лет, а если и не тысячу — всё равно ещё долго после того, как от меня станется одна лишь память. Угасающая память…

— Госпожа, ты не будешь забыта! - моментально ответил Эл. - Я клянусь тебе в этом.

Он принял новую позу.

— Порадуйся вместе со мной! Оцени плавную линию талии, таза, бедра и лодыжки! Такого у меня никогда раньше не было!

Но не потому, что ты не пытался — если то, что я слыхала, правда, насмешливо сказала Симрустар. И ты говоришь, как мясник, который решает, куда обрушить свой тесак!

Эльминстер издал грубый звук, взмахнул одной рукой с длинными пальцами в совсем уж неприличном жесте, и с текучей грацией принял новую позу.

Ах, как хорошо было обладать телом, которое снова подчинялось его воле — без онемений, уколов боли и вечной ломоты в костях!

Эл присел, а затем подпрыгнул, потом ещё раз и ещё, серией лягушачьих прыжков по комнате — просто потому что мог. Потом он колесом выкатился через дверь в прихожую, которая, похоже, наполовину служила гардеробом, а наполовину — оружейной.

Оттуда он выскочил под звенящий аккомпанемент приятного смеха в голове. Симрустар, похоже, одобряла его гимнастику.

Теперь что-нибудь, чтобы прикрыть его столь мягкую и фигуристую шкурку…

Он не смутился бы, появись это тело в Королевствах без всяких полупрозрачных мантий — выкрашенных ужасным образом в навозные, блестящие жёлтые и лиловые цвета там, где они не были чёрными или кроваво-бордовыми — которые он видел на большинстве бездоспешных женщин-дроу в павшей цитадели, но некоторые чёрные доспехи дроу ему нравились. По большей части кожаные, а не гладкие и ребристые. И ножи, да, ножами тоже следовало обзавестись. Повсюду были зловеще-острые небольшие обсидиановые кинжалы с изогнутыми чёрными клинками, прекрасно сбалансированные для метания — а он всегда ценил хорошие метательные ножи.