– То-то же! А то все вокруг совсем охуели в последнее время! – резко ударяю бёдрами вперёд, требуя отсосать мне по-взрослому.

Малика в отместку впивается ногтями мне в ягодицу так, что из глаз сыплются искры. Вот же… Кошка!

«Хорошо не в яйца», – ржу над собой.

А то она может. Извиняться потом будет, конечно, долго и упорно, но вот так, как сейчас, эта женщина не позволяет с собой обращаться. Она прекрасно знает себе цену, и что наш бизнес в какой-то степени зависит от её отца. Не будь Малика по уши в меня влюблена, вряд ли бы позволила лепить из себя покорную жену. А так… Я просто воспользовался её чувствами и сделал как удобно мне.

– Хватит, – останавливаю жену, поднимаю на руки и укладываю на кровать.

Провожу пальцами по щеке, Малика игриво ловит их ладошкой и облизывает по очереди. Зашипев от удовольствия, задираю все её тряпки и погружаюсь в женское тело до конца. Ритмично вбиваясь и слушая её стоны, понимаю, я настолько изучил жену, что знаю до тональности, как она будет стонать в данный момент. Член чуть не падает от тоски по драйву и захватывающим эмоциям.

Вот это был бы пиздец!

Неожиданно вспоминаю испуганный, но упрямый взгляд серо-зелёных глаз в зеркале своей тачки. И так же неожиданно кончаю буквально в пару движений.

– Соскучился, – истолковывает по-своему Малика и трётся об меня, требуя удовлетворения.

– Угу, – тяжело дыша, мысленно матерюсь на произошедшее.

Редко позволяю себе такое. Обычно женский оргазм в приоритете, но блядь! Саша!

Какого хрена я вдруг вспомнил об этой соплячке?

Взяв себя в руки, выдыхаю и снова включаюсь в процесс. Надо срочно реабилитироваться перед женой.

Саша

Я на удивление хорошо спала. Скорее всего, стресс и усталость сыграли свою роль. Тянусь, разминая затёкшие мышцы. Встаю и первым делом открываю занавески, впуская в комнату солнечный свет. Улыбаюсь новому дню, по привычке повторяя себе, что всё будет хорошо. Если уж я научилась жить практически одна, то, думаю, и с этим должна справиться.

Выхожу на балкон, про который вчера говорила Малика. Здесь и правда очень красивая разделительная перегородка. Витиеватый узор выкрашен в белый цвет. Он идеально подходит под тон стен и стиль дома в целом. Я бы пустила по ней живые цветы.

С тихим хлопком двери на вторую часть балкона выходит Эмиль… в трусах!

Нервно сглатываю и давлю в себе желание спрятаться в комнате. Мужчина всё равно меня уже увидел, так что сбегать просто глупо.

– Доброе утро, – он облокачивается предплечьями на перила и чиркает зажигалкой в попытке прикурить.

Отворачиваюсь, чтобы не пялиться на почти голого чужого мужчину. Но мозг уже успел оценить и сильные ноги с напряжёнными икроножными мышцами, перетекающими тугими канатами на бёдра, и пресс с тёмной дорожкой волос от пупка до резинки синих боксеров, и широкую грудь. А также руки. Признаюсь сама себе, что руки у него особенно шикарные.

О чём я вообще думаю?!

Даю себе мысленный подзатыльник и гашу очередной порыв сбежать с балкона. Пусть не думает, что меня так просто запугать! Я закалённая своей матерью и работой в баре. Такого там успела насмотреться, что уж с Эмилем как-нибудь справлюсь.

Кстати, о баре. Мне сегодня Костю менять вечером. Добираться отсюда довольно долго, так что надо завтракать, разбирать вещи и валить.

– Ты меня игнорируешь? – его голос пробирается куда-то внутрь меня. Вспоминаю, что вообще-то ему так и не ответила.

– Извините, задумалась. Доброе утро, – открываю балконную дверь, чтобы уйти.

– Можно на «ты», – ещё один хлопок двери их спальни, и изящная женская рука с идеальным маникюром проходится по сильной мужской спине. Эмиль невольно передёргивает плечами и даже не оглядывается на жену.

– Я пока не готова. Завтракают здесь тоже все вместе? – решаю уточнить важный вопрос, потому что время у меня поджимает.

Что может грозить за нарушение неизвестных мне правил, я пока понятия не имею. Да и узнавать не хочется.

– Нет. Только ужин. Все разъезжаются в разное время. Дома остаётся персонал и Малика, – он пропускает жену перед собой, обнимает её за талию. Она игривой кошкой прижимается к его паху попкой.

«Блин!» – возмущаюсь про себя и всё же сбегаю с балкона.

Саша

Малика будто пометила своего мужчину у меня на глазах. Ужасно! Фу-фу-фу! Даже завтракать резко перехотелось. И я решаю сразу свалить отсюда. Лучше Костику помогу или девчонкам в зале, чем сидеть в красивой «клетке».

На работу я в основном всегда выхожу в джинсах. Это удобно и практично. Ещё и соблазнов для подвыпивших посетителей меньше. Их и достаю из пакета.

– Вещи разберу после смены, – обещаю себе.

Зудящее под ложечкой желание быстрее отсюда сбежать становится нестерпимо сильным, оно покалывает на кончиках пальцев, заставляя меня ускориться.

Нахожу футболку, любимую тонкую рубашку в бело-синюю мелкую клетку, остальное небрежно запихиваю обратно.

– Ну что ты делаешь? – возмущается мать, войдя без стука в мою комнату. – Шкаф тебе для чего?

– Некогда мне. Завтра разложу, – скидываю с себя топ и шорты.

– Ты куда-то собралась? – недовольно прищуривается она.

– В отличие от некоторых, – вылезаю из горловины футболки и приглаживаю волосы, – у меня есть работа, на которую надо ходить.

– Саш, не дури, – мать садится на край кровати. – Какая работа? Ты посмотри вокруг? Здесь есть всё, что нужно.

– Это всё чужое. Мне не надо, спасибо, – застёгиваю молнию на джинсах. – Так можешь жить только ты.

– Неблагодарная у меня дочь, – мама высказывает свою любимую фразу. – Не смей так разговаривать с мужчинами Альзаро! Я хочу, чтобы этот брак был для меня последним.

Ничего не отвечаю. Собираю свой старенький рюкзачок, проверяю наличность и выскакиваю из комнаты.

Ни «Как у тебя дела, дочка?», ни «Как спала на новом месте? Не обидел ли тебя кто?». Про элементарное «А чего ты не завтракала?» я вообще молчу. В голове только два заносчивых жутковатых хозяина жизни, один опаснее другого.

Сбегаю вниз по лестнице, выхожу во двор и шагаю по каменной дорожке к воротам, любуясь красивыми ухоженными клумбами. Зазевавшись, больно врезаюсь в выросшего из ниоткуда типа в чёрных брюках, футболке, с гарнитурой на ухе и кобурой на поясе.

– Извините, – отвожу взгляд в сторону.

Опять неуклюжая Саша не увидела препятствие.

– Вам запрещено покидать территорию особняка без сопровождения, а охрану ещё не выделили, – равнодушно сообщает мужчина.

– Как запрещено? – у меня вдох застревает в груди. – Я ведь не пленница здесь. Кто запретил? – решаю поинтересоваться, уже догадываясь об ответе.

– Я, – громом звучит у меня за спиной.

Саша

Вздрогнув, медленно поворачиваюсь к Эмилю и тихонечко радуюсь, что мужчина всё же оделся. Сильные ноги скрыли чёрные брюки, а торс – настолько белая рубашка, что аж слепит глаза.

Секундное противостояние взглядов, и я, проиграв, отвожу его первой.

Кончики пальцев снова покалывает, воздух вокруг сгущается, становится душно и неуютно. Справа от меня вверх поднимаются ворота большого гаража, и оттуда один из «людей в чёрном» выгоняет знакомую машину.

– Ты остаёшься дома, – категорично заявляет Эмиль.

– Не могу. Я должна быть на другом конце города через три часа, иначе подведу одного очень хорошего парня, – смотрю в тёмные, опасно сверкающие глаза мужчины.

– Тогда тем более ты остаёшься дома! – он поворачивается ко мне боком и идёт в сторону машины, показывая, что разговор окончен.

– У меня работа! – почти кричу ему вслед. – Там человек не вытянет ещё одну ночь на ногах. Ну пожалуйста, – я готова умолять его, понимая, что Костик останется ещё на одну смену и с недосыпа может влететь на недостачу в лучшем случае.