4. Конунги. Образование государства в северных странах

Преимущества конунгов были предопределены их принадлежностью к высшему звену административного аппарата, генетически — племенного, но без резкой ломки преобразовывавшегося в государственный. Конунг в полном объеме своих прав наряду с титулом herkonungr («вождь рати», как и saekonungr, акцентирующим военный аспект) именовался tjo?konungr — «вождь народа», от tjo? (готск. thiudas — «народ-войско»), обозначавшего всю целостность общественного организма [3, с. 142–144]; отсюда же исландское «народовластие» — tjodveldi [208, с. 1619].

Власть конунга выражалась понятием riki — «держава, господство, государство»: Харальд Прекрасноволосый hann vann riki under sik «взял всю державу под себя» [Haralds saga ins harfagra, 6]; тем же словом обозначалась подчиненная этой власти область: Sveariki — Свейская Держава.

Эта власть восходила к племенным институтам: tjo? осуществлял konungstekja, выборы конунга; даже в XIII в. «принять и прогнать конунга» — taga och vraka konung оставалось исконным правом. Свободу выбора, правда, ограничивали во-первых, сакральность королевского рода, через Инглингов восходящего к божествам, к Одину, Ньерду, Фрейру; во-вторых, реальная мощь этого рода, отношения претендента на престол со знатью, «могучими бондами», состояние его дружины; и в-третьих, эффективность тех мероприятий, которые конунг осуществлял во время своего правления, закрепляя право избрания за своими наследниками.

Превратить в полной мере tjo? в yrtjo?, «народ-войско» — в «подданных» — подчиненное конунгу ополчение, а затем и в плательщиков даней и податей, ly?skyldir, — вот цель, к которой из поколения в поколение стремились скандинавские конунги эпохи викингов. И достигали ее: Haraldr hafdi allan ly? ilandi traelkat ok atjat — «Харальд [Прекрасноволосый] весь народ в стране поработил и подчинил», — так оценивает первые успехи королевской власти «Хеймскрингла» [Hakonar saga go?a, 1].

Начиная борьбу за объединение страны, Харальд поклялся подчинить ее med skattum ok skyldum ok forradi — «с данями, поборами и правлением»; достижение этой цели и воспринималось бондами как «отнятие одаля», когда они вынуждены были платить подати, landskyldir [Haralds saga ins harfagra, 4, 6]. Skyld ok skattr — «подати и дани», — вот основная цель государственной политики королевской власти на протяжении эпохи викингов. Поступления эти по форме традиционны, и восходят к племенным институтам чуть ли ни времен Тацита [89, с. 110 |, но в Скандинавии до конца IX в. они распределялись между родовой знатью разрозненных племенных областей. В конце IX — первой половине X в. в распределении этих поступлений происходит резкий количественный сдвиг: они концентрируются в распоряжении конунга, а это создает возможность для качественных политических и общественных преобразований.

Обозначаемые чаще всего собирательным именем skattr и действительно восходящие к племенным skattgjafir, добровольным приношениям, дарам (gjafir), известным еще во времена Инглингов [Ynglinga saga, 9-10, 26], «дани-подати» включали и так называемые «носовые деньги», некий вид подушного обложения, tegngildi ok nefgildi [Olafs saga ins helga, 136]. В распоряжение конунга поступали и сборы bor?lei?angr, сдача продуктов для корабельных команд, собиравшаяся с части домохозяев во время ополчения; и всевозможные штрафы за преступления — sakeyrir; конунгами были монополизированы и некоторые специфические, локальные сборы, такие, как finnfor ok finnkaup, право сбора дани и торговли с лопарями (вспомним о конфликте Торольва, сына Квельдульва, с конунгом!); а при внутренних конфликтах с непокорных областей взимался herskattr, военная контрибуция. Все эти сборы, безусловно, давали конунгу значительные дополнительные средства. Основой же существования королевской власти и подчиненной ей вооруженной силы, на раннем этапе — в буквальном смысле одним из источников ее пропитания — стал скандинавский вариант «полюдья», «кормления» — вейцла (veizla, шв. gaer?).

Первоначально — пир, который бонды периодически устраивали в честь своего местного конунга или хавдинга, вейцла после «отнятия одаля» стала исключительно королевской прерогативой, которой конунг либо пользовался сам, либо мог пожаловать кому-то из своих приближенных. Со времен Харальда Прекрасноволосого конунги с дружиной регулярно разъезжали по стране, и население каждой местности обязано было к указанному времени доставить строго регламентированное количество продуктов. Численность дружины постепенно возрастала: при Олаве Святом (1016 г.) она возросла от 60 до 100 дружинников, затем превысила этот порог. Олав Тихий (1066-93 гг.) возил с собою уже 240 человек.

Господствующий класс, складывающийся и объединяющийся вокруг конунга, существовал во многом за счет ресурсов крестьянского хозяйства бондов: «…вейцла послужила специфической организационной формой выкачивания из крестьянского хозяйства прибавочного продукта, первоначально — в виде натуральных поставок для королевских пиров» [47, с. 142].

Наряду с вейцлой хозяйственной базой конунга и его дружины становится своего рода «домен», комплекс земельных владений конунга, обозначавшийся термином konungsgardr, букв, «королевская ограда» [Magnuss saga ins go?a, 15]; в Швеции он назывался «Упсальский удел», Upsala o?, и был связан с главным языческим храмом и королевской резиденцией свеев [89, с. 111]. На протяжении всей эпохи викингов происходит рост королевских владений. Со времен Харальда Прекрасноволосого норвежские конунги строили в разных областях страны «королевские усадьбы», konungsbu (husabu, husbu). Выполняя определенные податные функции, они образуют сеть независимых от традиционной племенной структуры, непосредственно подчиненных конунгу административных центров. Процесс их формирования в Дании начался еще в первой половине IX в. [378, с. 31, 80], в Норвегии — после середины IX в. [47, с. 119]. В Швеции Снорри приписывает создание подобной системы одному из Инглингов, Онунду-Дорога (Braut— Onundr), который setti bu sini hvert storhera? a Svitjo? ok for um allt landit at veizlum — «поставил усадьбу себе в каждом большом хераде Свитьод и ездил по всей стране по вейцлам» [Ynglinga saga, 33]. Не исключено, что с персонажем «Перечня Инглидов» здесь контаминированы загадочный король свеев Anondus, помянутый в Vita Anskarii, составленном не позднее 888 г. [Rimbertus, XVI], и отец конунга Эйрика Эмундссоиа (Анундссона), правившего до 882 г. Если так, то Браут-Энунд реорганизовал шведскую вейцлу в середине или второй половине IX в., а его наследник закрепил эти реформы созданием общегосударственного ледунга. В таком случае укрепление государственной власти конунгов в Дании, Норвегии и Швеции проходило одни и те же фазы, и примерно одновременно.

Создание прочной экономической базы в виде королевских имений позволяло конунгу распоряжаться землями, контроль над которыми осуществлялся в виде вейцл и даней. Земли, точнее, право на доходы с них конунги раздают своим приближенным в виде ленного пожалования. Термин len — «лен» и кеннинг конунга lanar-drottinn впервые встречаются в висах скальда Сигвата Тордарссона (до 1038 г.); Кормак Одмундарссон (вторая половина X в.) называет конунга jar?hljotr — «дающий землю» [47, с. 106, 137]. Об условном, служебном характере пожалований свидетельствует и рассказ о конфликте Олава Святого с оркнейцами, опирающийся на какие-то местные предания, где сказано: er jaltar hofdu haft jafnan si?an lond tau at leni en aldrigi at eign — «ярлы получали у него [Харальда Прекрасноволосого] эти земли как лен и никогда — как собственность» [Olafs saga ins helga, 100]. Граница между условным пожалованием (len) и собственностью (eign) четко проведена.

Известны различные виды королевских земельных пожалований: dreckulaun — вознаграждение за устроенный для конунга пир; hei?laun — почетное пожалование земли, которое «свидетельствует о начавшемся уже вмешательстве королевской власти в отношения землевладения» [53, с. 75–76]. Однако основным видом лена оставалась раздача вейцл, и само слово veizla из обозначения пира постепенно превратилось в название годовых доходов феодала.