— Не забудь вернуть, а то сочту за неправомерный захват и задержу тебя.

— Я выше по званию. Или ты начальник местной охраны?

— Не будешь меня голенького рассматривать, может, отвечу на твой вопрос.

Подняв с пола губную помаду, кинул её Насте, та с трудом поймала. Я, посмотрев Гнору прямо в глаза, сказал: — Мы пока выйдем, а вы оденьтесь. Быренько.

Г лава 3

— Что Хэнки, — тонкий показал очевидно неприличный жест, как паровозик входит в тоннель, — детей любишь?

— С-c-cука! Рот еще раз откроешь…

— То что? — Вальяжно расхаживая перед его носом, перебил Джин.

— Закрою навсегда тебе! Его. Я.

— Хватит собачится, — рявкнул я на двух баранов, — как вообще мы смогли сделать из маленьких роботов целую робошлюху? Четырёхногую блять!

— Ножки оттяпать и притяпать к другой тушке. Делов-то. — Ответил на вопрос Вениамин.

— И чем мы их, по-твоему, оттяпали, а затем притяпали?

Немного подумав, Веня заключил: — Может, что-то другое было.

Мы не стали дальше думать-гадать, потому что один из нас точно знает, как это можно было сделать.

Подойдя к двери, отделяющей челнок и основной корабль, постучав и открыв её, я задал очевидный вопрос:

— Вы что это тут делаете?

— Я, как видишь, лечу его руку, — нежным голосом ответила Настя.

— А-а, так вот как это называется. Я то, грешным делом, подумал что, он тебя лапает, пока вы сидите на полу и лижитесь.

Хоть комбинезоны надели, синие, с длинной серебристой молнией, с глубоким декольте…

— Энеральд, заканчивай язвить и пожирающе смотреть, — оскалился Гнор.

Подойдя поближе, я указал на десяток кукол лежащих на пути к штурвалу. — А ты, Гнор, говори, что именно сделал с роботами.

Со стороны казалось что, я был готов спалить весь этот притон разврата.

— Собрал, настроил. Лучше погляди. — Слизав чужую помаду со своей губы вдруг заорал: — Внимание всем присутствующим, освободить проход, затем сесть на места!

— Всем, и нам тоже? — Тонкий, косясь на медсестру, подошёл ближе.

— Не, я просто без понятия как к ним обращаться, поэтому и общие фразы, на которые они должны откликнутся.

Все маленькие роботы одной большой кучей начали кататься по челноку, словно извивающийся шар из червей. Они, расползаясь в разные стороны и спотыкаясь друг об друга, достаточно быстро расселись по местам, заняв чуть больше половины всех доступных кресел, и неожиданно для нас выросли до размеров взрослых.

Да они в сложенном режиме были! — Хотел закричать я, но меня пробрало на смех, когда увидел, как четырёхногие роботы поджали под себя одну из пар ног и спокойно, как все, уселись.

Пока мы лицезрели картину маслом, крейсер, на котором мы все находились, начало трясти, сначала незаметно, затем еле осязаемо, а потом тряхнуло так, что я ударился головой об потолок и на секунду забыл, где нахожусь. Артефакты в глазах неустанно твердили, что я ещё не отошел в мир иной.

С трудом встав на ноги, я понял, что ничего не слышу, вокруг меня сидели или лежали одни только контуженные. Настя пыталась поднять их на ноги, хотя сама с трудом стояла, опираясь о стенку. Я же решил выйти из челнока и понять, что же произошло. Повсюду мелькали огни тревоги и, наверно, выла сирена.

Подбежав к смотровой площадке, я увидел как грозу галактики, гигантский материнский корабль, Удуун Молак -1рен4, что-то обволакивает. Не пропускающая свет, извивающаяся масса уже успела поглотить треть гигантского судна и начала подбираться к ядру. Когда она достигнет кристалла, за нами может прийти полный беленький, нет, даже жирнющий слепяще-белый писец.

Всепожирающая тьма постоянно испускает во все стороны мощнейшие лучи чистой энергии. Один из таких лучей нас и зацепил.

От появления угрозы до невозможности противостоять ей, прошли считаные минуты. Капитан крейсера не успел объявить боевую тревогу, как уже нужно было спасаться.

Вернувшись к челноку, я пошел к штурвалу, по пути скомандовав:

— Всем занять места, эвакуируемся.

За считанные секунды все сели в кресла и пристегнулись.

Челнок был рассчитан на двадцать человек. Нас, с учётом предположительных робошлюх, было восемнадцать.

На место второго пилота сел Веник.

— Ты умеешь им управлять? — сквозь звон в ушах я услышал, как мне орет в ухо сосед.

Ничего ему не ответив, я кивнул и дистанционно закрыл шлюз, отделяющий основной корабль и челнок. Запустил двигатели и заорал: — Отстыковываемся!

С помощью двух основных двигателей мы мигом отлетели на километр от крейсера, затем я начал раскрывать крылья. Четыре по диагонали, в точке пересечения которых, мы и находились. К несчастью, челнок мало приспособлен для длительного пребывания в космосе, всё же, его основной задачей была доставка персонала на или с планеты, но меня это не беспокоило, ведь мысль была одна: “Если сейчас же не убраться отсюда, нас разорвут на части обломки кораблей”.

Инициировав запуск дополнительных двигателей, часть которых находилась на крыльях, я ввел ближайшие координаты населенной зоны, за пределами текущей позиции, и приготовился к прыжку.

За секунду до того, как челнок должен был начать совершать прыжок, обломок корабля отрывает челноку два правых крыла. Крутясь юлой, мы попадаем в подпространство — Варп. Для нас это значить лишь одно — всё плохо, всё очень плохо. Неуправляемое судно может выбросить где угодно, поскольку координаты выхода становятся непредсказуемы.

Спустя несколько минут, мне с трудом удалось нас стабилизировать, но челнок постепенно начинал разваливаться. Времени больше не было, я решил выходить из подпространства, перед этим отключив все двигатели, если снова войдём в штопор — умрём.

Впереди оказалась лишь звездная бездна, тишина повсеместно никуда не спешит. Над нами звезды, под нами планета. Мы падаем словно метеор. Пока не поздно, чтобы выжить, я решил подкорректировать курс. К сине-зеленой планете спешат инопланетяне!

— Держитесь! — решил я отдать самый банальный, в такой ситуации, приказ.

Когда мой слух, наконец, начал приходить в норму, первое, что я услышал, были системные звуки и оповещения, которые твердили о разгерметизации.

— Все, быстро в капсулы! — Встав из-за штурвала начал пробираться к отсеку с этими самыми капсулами.

В первую залезли Гнор и Настя. Во вторую толстый Хэнк и тонкий Джин. Я же, как капитан корабля, вместе с Веней, вторым пилотом, эвакуировался последним.

Впервые, за долгое время, мне стало страшно за свою шкуру. Когда за твоей спиной горы трупов, перестаешь ценить жизнь. Но эта жизнь всего однажды!

Падая в круглой капсуле, я мог через дверной иллюминатор наблюдать, как приближается земля, и как слева от меня молится Веня при тусклом свете “потолочной лампочки”. Не знаю, кого он там почитает, но мы не сможем выжить только благодаря его суевериям.

Достав из-под кресла полнолицевые маски, мы их сразу же надели. Вытащив оттуда же аптечку, я распотрошил её, у меня какой-то пунктик образуется на их счёт, но ничего больше не успел сделать, потому как нас сильно начало трясти, и все медикаменты разбросало по капсуле, до контакта с поверхностью оставались считанные секунды, мы вжались в кресла.

Упав камнем вниз, мы с грохотом приземлились в какое-то озерцо и начали тонуть. Иллюминаторы уже были погружены в воду. Всё вокруг нас бурлило.

— Почему мы не всплываем? — запаниковал Веня.

— Система ёбнулась! Надо вручную открыть капсулу и всплывать, — нащупав около двери рычаг, я взялся руками за него и приготовился открыть двухместный гроб. — Готов?

— Сваримся!

— Утонем!

Веник молча кивнул мне.

— Открываю! — Я со всей силы дернул рычаг, дверь пришла в движение, её механизмы с трудом справлялись с толщей воды. Беспощадный мутный горячий поток пригвоздил нас к креслам.

Подождав пока капсула на две трети наполнится водой, мы начали выбираться.