Теперь сошлись его фронтовые дороги с дорогами старых боевых друзей. Начав войну командиром звена, он к этому времени вырос до командира 129-го истребительного полка, с которым нам предстояло действовать бок о бок. И вот смуглый, худощавый, черноволосый летчик в вылинялой добела гимнастерке, на которой искрятся Золотая Звезда, два ордена Ленина и два Красного Знамени, чистый, подтянутый, аккуратный, обнимается и целуется со всеми окружившими его ребятами. Он улыбается, глаза его сияют, он восторженно выкрикивает имена и бросается обнимать очередного боевого товарища.

Оказывается, он знал, что полк летит на «его» аэродром, и ждал нас.

«Так вот он какой, Фигичев!» — с улыбкой думаю я и проникаюсь еще большим уважением к этому общительному, доброму человеку, боевая храбрость которого, дерзость и находчивость не знали, казалось, границ.

Через три дня перелетели на аэродром Стефанешты (это уже Румыния), а с рассветом следующего дня начали облет района боевых действий.

Несем боевое дежурство, летаем на прикрытие наземных войск. Привычная наша «работа»!

Полк находится в подчинении командующего 2-м Украинским Фронтом в составе 5-й воздушной армии.

…До 28 мая сидим в готовности номер один и номер два, прикрывая из состояния боевого дежурства наши войска в районах Яссы и Тыргу-Фромос.

Стало известно, что противник готовится к наступлению на ясском направлении. Необходимо было ослабить его авиацию, помешать ей выполнить задуманные гитлеровским командованием планы.

Вот и приказ: с рассвета 29 мая наш полк должен блокировать передовые вражеские аэродромы, на которых базируются истребители.

Почти полгода мы готовились к этим боям. Знали и понимали, что они будут не менее упорными, чем те, которые пришлось вести нам до этого.

Длившийся более пяти месяцев перерыв требовал известной психологической подготовки «стариков». Не секрет ведь: день-два не слетаешь на боевое задание, уже это чувствуется там, в небе, когда мгновения решают исход твоих или вражеских атак. Быстрота реакции, умение взаимодействовать, безошибочно выбирать самый оптимальный вариант атаки… Это целый комплекс, вырабатываемый практикой и поддерживаемый постоянными тренировками.

Случился перерыв — неизбежны «провозные» для восстановления утраченных навыков. Закон этот строг и не признает компромисса, не пасует перед авторитетами, не преклоняется перед званиями и рангами…

В общем, хотя и противостоит полку 4-й воздушный флот противника, с летчиками которого нам уже приходилось драться в небе Кубани и южной Украины, новые встречи с ними еще таят немало загадочного.

…Погода отличная — тепло, ясно, безветренно. Самолеты рассредоточены, хорошо замаскированы в лесопосадках и садах.

Местное население тепло и радостно встретило нас. Но какая-то настороженность в глазах людей все же заметна: фронт близко… Читаем их мысли: «А вдруг снова придут гитлеровцы!»

Детвора, особенно мальчишки лет десяти — двенадцати, так и льнет к нам. Весь день она толчется возле аэродрома, предлагает различные денежные знаки — марки, форинты, левы и даже доллары — в обмен на рубли. Нам смешно: зачем?

Удивляет: совсем еще дети, а в коммерцию уже втянуты.

Вечерком невдалеке от нашей столовой заиграла вдруг скрипка и, тонко подпевая ей, на высоких нотах весело отозвалась флейта. Мы потянулись туда, на площадь, где в нашу честь начинался импровизированный концерт.

Женщины держат корзинки с черешней, клубникой — угощают нас. Старики — бутылки с искристым, рубинового цвета домашним вином, наливают в стаканы, а наши знакомые ребята разносят их и произносят «просим»… Звучала «сырба», горячил кровь «чардаш», радовала сердце быстрая полька. Плясали местные девчата, плясали и Пал Палыч, Жердев, Руденко. И даже Дмитрий Константинович Мачнев не удержался и вдвоем с Пал Палычем показал собравшемуся народу русскую пляску.

Играла музыка, звенели медали. Развеселились все.

…Когда покидали Стефанешты, многие пришли проводить нас. Были среди них и взрослые, и дети.

…30 мая был днем первых сильных воздушных сражений с активным и многочисленным противником после наших «каникул». С рассвета восьмерками полк летает на боевые задания. После мощной артиллерийской подготовки к массированных ударов авиации противник силами четырех танковых, пяти пехотных и одной горнострелковой дивизий перешел в наступление из района Ясс в общем направлении на Карпиций.

К этому времени мы уже подлетали в район прикрытия и услышали в эфире отрывистые команды, предупреждения и… ругань. Издали замечаем несколько горящих самолетов: идет воздушный бой.

«Наверху» уже светло — встающее из-за горизонта солнце золотит наши самолеты. А земля еще окутана сумерками, и внизу то и дело сверкают оранжевые вспышки.

Для Виктора Жигалова нынешний боевой вылет — четвертый по счету. Но встреча с противником — первая. В это утро состоялось боевое крещение новичка.

…Группу ведет Николай Чистов. Ведомым у него Иван Руденко. Во второй паре — Саша Ивашко с Вячеславом Березкиным. Это — ударная группа.

В четверке прикрытия — Жердев, Душанин и мы с Жигаловым. Наша пара — крайняя, идем на высоте 5000 метров — выше всех. Пара Чистова ниже на тысячу метров, и временами теряется из виду на фоне темных еще полей и дыма…

Слышен радиообмен Покрышкина с ведущим нашей восьмерки, командир поторапливает, сообщает обстановку. Только что отбомбившиеся фашистские бомбардировщики атакованы истребителями других полков нашего корпуса. А на подходе на трех — трех с половиной тысячах метров более двадцати «Фокке-Вульфов-190».

«Фоккеры» уже видны.

— Жердев, прикрой! — скороговоркой произносит Николай Чистов и сразу же своим звеном устремляется в атаку. За ним последовала пара Жердева.

Мы оттянулись, идем парой по большому кругу и наблюдаем за действиями товарищей, готовые в любую секунду прийти им на помощь. Внимательно слежу за воздухом. Непрерывно верчу головой, посматриваю каждый раз назад: как там ведомый?

«Молодец, Виктор! Без подсказки принял боевой порядок „пеленг“, точно выдерживает установленную дистанцию в 200 — 250 метров. В случае если попытается атаковать противник, ведомый тут же отсечет его огнем».