— Блек сод нот майн! — сказал Лерка, но его, похоже, не поняли. Или не захотели понять. Первый из противников атаковал Лерку, точнее, его меч, своим оружием — идиотской палкой с лезвием и крючком на конце. Меч у него, впрочем, тоже был — в ножнах на поясе. Сделанный «под Европу».

— Да он меня в плен взять хочет! — Лерка метнулся назад, красиво сблокировал меч того, второго дядьки, который был не готов к атаке, и поэтому все проморгал. Затем Лерка от души рубанул его по заднице.

Это было ошибкой — черный меч в его руках почуял кровь и ожил.

Пораженный пониже спины, Леркин противник взвыл, и отступил, зажимая «рану» свободной от меча ладонью. Крови было — море. Его товарищ шагнул было к Лерке, но был остановлен резким окриком. Тот, раненный, сказал длинную фразу, в которой Лерка различил только слова «домн» и «сод». Ему было не до того — оживший меч хотел идти в атаку, и Лерка даже сделал шаг вперед. Противники — кто бы мог ожидать — бросились наутек. К сожалению — в направлении гор.

— Ты — мой! — сказал Лерке меч. Не словами сказал, а как бы внутри головы.

— Нет, — сказал Лерка, — это ты — мой!

Меч не удивился, вместо этого он как бы сжал леркину голову железным обручем — обручем с шипами.

— Ты — мой!

— Дурак ты! — Лерка упал на колени, по прежнему держа клинок двумя руками. Он бы и рад был его выпустить…

— Ты — мой! МОЙ! — боль становилась все сильнее, и Лерка каким-то образом знал, что ее можно остановить одним-единственным словом. Согласием. Просто сказать — да.

— Мой!

— Да отвяжись ты! — Лерка попытался разжать пальцы, но вместо этого проснулся. Звонил будильник. Утро.

— Бой откладывается, — пробормотал мальчишка. — Здорово. Ну и что мне теперь делать?