— Уверены?

— Выбора нет.

— Идемте на УЗИ, — вздохнул доктор.

Я никак не могла запомнить его фамилию, словно в один момент резко поглупела. Да и в принципе в голове почти не было мыслей. Лишь сплошная темнота и какое-то чувство нереальности. Словно не со мной это происходит.

Я не хотела идти на УЗИ, но это даже не обсуждалось. Надо же убедиться, что я и правда беременна, исключить внематочную беременность и уточнить срок.

И, конечно, на УЗИ услышали сердцебиение.

— Ваш срок — шесть недель, — сообщала узи-специалист, водя датчиком по моему животу. — Сердцебиение прослушивается…

Она говорила еще что-то о нормах и так далее, а я смотрела в белый потолок и пыталась прогнать из головы фразу «сердцебиение прослушивается». Мне не должны такое говорить. Это слишком… жестоко.

Сердце ведь бьется у живых. Да, внутри меня, если следовать логике, пока всего лишь сгусток клеток.

Но сердце, мать его, сердце!

Взятие крови на анализы и все остальное я уже перенесла как-то равнодушно. Даже не дернулась, когда проткнули палец. Безучастно наблюдала за тем, как кровь бежит в колбу, и только спросила, уже когда оказалась в кабинете у врача:

— Это будет происходить долго?

— После результатов анализов я дам вам препарат. Желательно приходить на голодный желудок. Вы пробудете в клинике несколько часов для наблюдения, и если все хорошо, то отправитесь домой. Выделения могут начаться через два часа, а могут через сутки. Я дам вам свой номер телефона для экстренной связи, и запишу на следующий прием через двое суток.

Он снял очки и зачем-то протер их мягкой тряпочкой. Потом снова взглянул на меня и мягко произнес:

— Мадам, вы сейчас можете ехать домой и подумать. Через два дня я жду вас у себя, сейчас позвоню медсестре и скажу, чтобы записала вас на утро. За это время, пожалуйста, примите четкое решение.

— Да, — прошептала я, зачем-то трогая заклеенную после анализов руку, — да, я приму.

Обязательно приму и останусь твердой.

Конечно Берт не ждал, пока я освобожусь. Но он оставил мне подробный план, как проехать обратно. И карту метро. Так что, выходя из клиники, я была уверена, что спокойно доеду до Ирен. А там лягу и буду спать. Просто спать до предела, чтобы не задумываться о том, как было бы…

До метро я добралась часам к двум, голодная и уставшая. Странно, что стала так быстро уставать. И еще до безумия хотелось спать. А вот аппетита все не было. Я специально проверила: зашла в кондитерскую и поняла, что даже любимые эклеры не хочу. И кофе, и молочные коктейли. Даже воду не хотела.

Еще на выходе из клиники я надела шляпку Дамаль, не собираясь облегчать Ордену свои поиски. Кстати, нигде в документах не указывалось, как вещи влияют на беременность. Но ведь владелицы рожали. И передавали дочерям предметы Дамаль. Ну если рождались дочки. С другой стороны, в основном ведь носили одну вещь. Очень редко две. А если таскать пять, шесть или больше?

В метро было одновременно душно и почему-то холодно. Хотя потом я сообразила: на самом деле тут вполне нормальная температура, просто меня знобит.

Так, организм мой, что ты еще предложишь в качестве симптомов беременности?

Оказалось, головокружение. Оно настигло меня, когда я подъезжала к одной из станций. Пришлось выскакивать из вагона и садиться на ближайшую скамейку, благо они там были. Посидев пару минут, поняла, что не помогает. Голова кружилась не так сильно, но виски сдавило от духоты. Мне надо было на воздух, и срочно.

На улице резкий холодный ветер помог немного прийти в себя. Но теперь накатила слабость и задрожали коленки. Да что же это такое?! Сейчас я стала бы легкой добычей для любого члена Ордена.

— Вам плохо?

Женский голос раздался откуда-то сбоку, стоило мне присесть и прикрыть глаза.

— Я плохо говорю по-русски, — пробормотала заученную фразу. Но собеседницу это не смутило.

— Вы говорите по-английски?

— Да.

У нее оказалось хорошее произношение и едва заметный акцент. Я приоткрыла глаза и скосилась в сторону собеседницы.

Рыжие волосы, огромные зеленые глаза, приятное лицо с чуть вздернутым носом, светлый пуховик и… инвалидное кресло. Современное, способное ездить само, но все же инвалидное.

— Вам помочь? Вы болеете?

— Все нормально, — проговорила я, выпрямляясь, — просто… просто я беременна.

Вырвалось само собой.

Пока беременна.

Нет, не думай об этом. Не думай!

— О! — Девушка протянула мне руку. — Меня зовут Лиля. И вон там меня ждет муж на машине. Давайте я вас подвезу до места?

Темно-синий автомобиль и правда стоял не так далеко. А возле него курил приятного вида мужчина.

— Не бойтесь, — расценила мои колебания по-своему Лиля, — я сама в Москве только третий раз. Правда, первые два приезжала просто отдохнуть, а теперь вот… очередная попытка встать на ноги.

— Мне написали адрес, — проговорила я, — одну минуту…

Бумажка нашлась во внешнем кармане сумки, рядом с перчатками Дамаль. Их я держала поблизости, на всякий случай. В то время как платок повязала под свитер, поверх тонкой майки. Край перчаток с кружевами случайно вылез из кармашка, я поспешно его запихала назад и замерла.

Взгляд округлившихся глаз Лили не отрывался от моей сумки.

— Господи, — выдохнула, — у вас эта дрянь?!

Наткнуться в многомиллионной Москве на ту, которая знает о вещах Дамаль. Это наводит на подозрения, знаете ли. Я дернулась в сторону, временно позабыв о недомогании. Не верю в совпадения.

— Простите! — Кажется, незнакомка тоже испугалась. — Просто… просто у меня была вещь. Чулки… теперь вот.

Она кивнула на свои ноги, укрытые красивым пушистым пледом.

Красивая молодая женщина, только глаза грустные. Грусть таилась в самой глубине. Но я ее заметила. Наверное, потому, что такое же выражение видела у себя, когда смотрелась в зеркало, и у Абби, и у всех владелиц.

Тем не менее садиться в незнакомую машину я не собиралась. Ни за что! У меня теперь даже рефлекс выработался: вижу незнакомого мужчину, что мной интересуется, — удираю. Тут, конечно, девушка, но ее ждет мужчина.

— Это у вас из-за вещей? — спросила чуть хрипло. Шок и все такое, но зато самочувствие резко улучшилось. Видимо, организм решил, что сейчас придется удирать, и мобилизовался.

— Косвенно.

Я, конечно, многое слышала, но чтобы из-за ношения вещей лишались возможности ходить…

— Я поплатилась за то, что делала при помощи вещей, — пояснила Лиля. — К счастью, осталась жива. И все же надеюсь когда-нибудь пойти.

Короткий и нежный взгляд в сторону машины.

— Хорошо, что муж поддерживает во всем.

Я не знала, как реагировать на такое. Бормотать соболезнования — глупо, закидывать вопросами — неудобно. Поэтому просто молчала и смотрела на собеседницу.

— Извините, — проговорила Лиля, — понимаю, что смотрится странно то, что я вдруг увидела у вас одну из вещей и начала болтать. Просто я никогда не видела еще кого-то с такими же предметами. Мне чулки достались по наследству, но бабушка уже была немного в маразме и толком не смогла объяснить, для чего они. Я сама поняла и… поддалась искушению.

Она смотрела на меня, я же заставила себя пробормотать:

— Вещи Дамаль жестоки и порой могут заставлять делать то, от чего стыдно.

Лиля колебалась. Она снова посмотрела на мужа, что стоял у машины, потом на меня и спросила:

— Скажите, вы не будете против поговорить в кафе? В любом ближайшем. Я попрошу мужа подождать.

Засада или нет? Еще одна любительница подставить ближнюю ради Ордена? Черт, как же сложно везде видеть подвох! Я так хочу расслабиться и просто поболтать с кем-нибудь за чашкой кофе! А, кофе вроде мне нельзя. Хотя какая разница, если через два дня я уже буду опять не беременной.

Внутри все сжалось.

— Вы связаны с Орденом? — спросила прямо, внимательно следя за эмоциями на лице собеседницы. Открытая молодая женщина, не умеет играть. Вот и сейчас я увидела искреннее удивление и непонимание.