- Порядка девяноста рентген.

- Вот-вот, и никаких остаточных явлений не обнаружено.

- Так, значит, эксперимент все-таки был не совсем идиотский? - уточнил я, пытаясь сообразить, кто же ухитрился настучать. И, главное, как он узнал про наш с Антоновым эксперимент, паскуда.

- А вы что, были уверены в результате?

- Да.

- Вот поэтому вам и лететь. Несмотря на то, что ваш рост - метр восемьдесят пять, а вес - восемьдесят три.

- Худеть не буду, и не уговаривайте.

- И не надо. Наоборот, лучше слегка поправиться - небольшой жировой запас поможет вам в случае чего дольше продержаться без пищи.

- Так вы, значит, собираетесь сэкономить не только на радиационной защите, но еще и на жратве? Вот спасибо, блин! А без кислорода в случае чего мне что поможет продержаться?

- Подумайте, может, и тут у вас есть что-то. Так, значит, вы в принципе согласны?

- В верхах вашу идею уже утвердили?

- Шелепин в общем согласен, послезавтра докладываю Брежневу.

- А, ну тогда еще не все так трагично. Леонид Ильич точно будет против.

- Я в этом не уверен, но, если вам интересен результат, послезавтра вечером будьте где-нибудь неподалеку от телефона, я позвоню.

Келдыш, как и обещал, позвонил мне сразу после беседы с Брежневым.

- Леонид Ильич не против того, чтобы вы баллотировались в член-корреспонденты, - услышал я. По нашей договоренности это означало, что на самом деле Леня не против четвертой лунной экспедиции, где главную роль будут играть не мои роботы, а я вместо них. На Академию же Наук мне в свете внезапно открывшихся обстоятельств стало как-то начхать.

- Леонид Ильич ждет вас в гости завтра вечером, в двадцать один тридцать, - закончил Мстислав Всеволодович.

- Буду, - подтвердил я и сразу позвонил Октябрине, чтобы она срочно согласовала мой визит к Челомею. Для разговора с Леней надо более или менее точно представлять себе, во что меня собираются втравить.

Часа через полтора я выехал в Фили, а еще через час уже беседовал с Владимиром Николаевичем. Чувствовал он себя при этом несколько неудобно из-за того, что за моей спиной по наводке Келдыша начал предварительную проработку четвертой лунной.

- Ладно, - отмахнулся я, - начали и начали, чего уж теперь сокрушаться. Полет, значит, предполагается по схеме двух пусков?

- Да, разумеется.

- Не факт, я, пока ехал, всю дорогу боялся, что вы собираетесь весь комплект закинуть на орбиту одним «Протоном». Тогда это был бы гроб без вариантов.

- Нет, сначала лунный корабль с посадочным модулем, а потом вас и запас горючего. Кстати, это правда, что можете неделю обходиться без сна и при этом не терять работоспособности?

- Правда.

- А девять суток в случае чего протянете?

- Это в каком же таком случае?

- Вообще-то вам выделяется время на сон в пути от земной орбиты до лунной, а потом на обратном отрезке. Но вполне реально, что этими временами вы воспользоваться не сможете.

- Пожалуй, и девять суток протяну, - кивнул я. Ну да, а чего тут не протянуть-то? Если спать на диване Антонова в двадцать первом веке, тянуть можно хоть месяц. Больше - наверное, надоест, да и то не факт. Даже если около Луны и на ней самой прыгать в будущее не получится, все равно как-нибудь выкручусь. Да уж, одиночный полет чреват и не такими сюрпризами. Зато никаких разногласий и конфликтов в экипаже точно не будет.

- Да, Вить, можешь на меня положиться, - гордо подтвердил Антонов. - Я не подведу.

- А это еще что за хрень? - удивился я, повнимательнее рассмотрев эскиз лунного посадочного модуля.

- Вы имеете в виду крепление жилого отсека?

- Ну, если эту конуру из фольги так можно назвать, то да.

- Шанс на самый крайний случай. Если при посадке случится перерасход горючего и его не станет хватать для нормального выхода на лунную орбиту, то отсек можно будет быстро отсоединить, это уменьшит взлетный вес килограммов как минимум на шестьдесят.

- И лететь верхом на раме, соединяющей двигатели и баки? В одном скафандре?

- Наверное, такой шанс при всей его неоднозначности все-таки лучше, чем вовсе никакого. И, кстати, скафандр тоже планируется облегченный. Не такой, в каких по Луне ходили американцы.

- Блин, вы тут меня своими новостями, наверное, решили уморить еще до полета. Что хотят сэкономить в скафандре?

- В принципе не так уж много, учитывая ваши особенности. Вот, смотрите...

Домой я возвращался, мягко говоря, в расстроенных чувствах. Вот почему все так уверены, что я с радостным визгом соглашусь на такую авантюру? И ведь теперь не откажешься - как никак герой, надо соответствовать. Тьфу!

Вера сразу заметила, что я чем-то сильно озадачен, но только спросила:

- Не расскажешь?

- Завтра пойдем в институт вместе, там и расскажу.

Разумеется, и спецы Семичастного, и я сам регулярно проверяли нашу квартиру на предмет наличия прослушки и вроде пока ничего не находили, но мало ли. В спецкомнатах института вероятность утечки сведений будет уж всяко меньше. Прямо с самого утра туда и пойдем.

- Значит, предлагают лететь одному... понятно.

Вера, услышав, что мне предстоит, ненадолго задумалась, а потом предположила:

- И небось еще дублером поставят Гагарина.

- Почему ты так решила?

- Ему можно будет объяснить, что на самом деле он вместо тебя не полетит ни при каких обстоятельствах. Другим - труднее. Вить, а отказаться никак нельзя?

- Никак, сама же понимаешь.

- Да, понимаю... а давай съездим на улицу Крупской? Прямо сейчас. В самое начало, где должен стоять памятник, но его пока нет.

- Зачем? - на всякий случай спросил я, хотя в ответе почти не сомневался.

- Ты только не смейся... но мне кажется, что там я смогу как-то понять, как пройдет твой полет. Только там, в других местах почему-то у меня ничего такого не получается.

- Не буду я смеяться. Поехали.

- Знаешь, Вить, мне кажется, что тебе будет очень трудно, но все кончится хорошо, - сказала Вера, когда мы, постояв минут пятнадцать в сквере, отправились домой. - Ты мне веришь?

- Да, конечно.

- Ой, ну разве можно лезть целоваться, когда ведешь машину?

- А почему нет? В правилах, насколько я помню, такого запрета не прописано.

- Мало ли, небось просто не сообразили, когда писали. И раз уж тебе так неймется, то сиди спокойно и внимательно следи за дорогой, а целовать буду я. Вот только ремень перекину поудобнее, и сразу начну.

Встреча с Брежневым прошла в его московской квартире на Кутузовском.

- Ну что, Вить, все ты никак не можешь успокоиться? - попенял мне Леня с какими аж чуть ли не с отеческими интонациями, как только мы зашли в его кабинет. Понятно, он хочет провернуть это дело так, будто я сам так на эту Луну рвался, что удержать ну никак не получилось. Чтоб, значит, его потом совесть не мучила, ежели что. Кстати, не такая уж с моей точки зрения плохая позиция. Она подразумевает, что у ее носителя есть пусть и не совсем совесть, но что-то на нее довольно похожее, которое тоже может грызть.

- Так ведь вам небось Келдыш рассказывал, что он надеется обнаружить в том кратере, - пожал плечами я. - И американцы туда наверняка собираются, у них по программе еще три экспедиции. Так что - надо.

- Да, Витя, надо. И ты, хоть иногда и смотришься прямо-таки каким-то разгильдяем, а временами и вовсе антисоветчиком, в душе все-таки настоящий коммунист. Всегда готов, если это необходимо партии и народу, первым шагнуть в неизвестность.

- Да, я такой.

- Тьфу! Вот только с тобой начнешь говорить как с человеком, ты тут же что-нибудь отмочишь.

- Вы же знаете, что высоких слов я не люблю.

- И правильно, это есть признак... а, ладно. Лучше расскажи, как ты оцениваешь шансы этой экспедиции?

- Более или менее объективно смогу их оценить месяца через три-четыре, а пока - в общем как неплохие. То, что предлагает Челомей - это почти та же самая «Луна-20», только с дополнительными движками для увеличения грузоподъемности и внешними топливными баками. В общем, ничего принципиально нового не планируется. Самая опасная часть, как мне кажется, это посадка на Землю, а она уже отработана. Правда, пока только с образцами.