Не смотри ни в один из шаров, пока ты/я не раздобудешь Чёрную Книгу и не доставишь её до Марипони. Пожалуйста. Я знаю, что для меня/тебя это будет действительно трудно, но это очень важно.

Твоя ты,

Литлпип.

Я перечитывала записку снова и снова, но это всё равно не имело смысла. Я посмотрела на шары памяти. Я хотела свои воспоминания назад! Я хотела знать, что я сделала за последние два дня. Мне нужно было знать, зачем я использовала Праздничные Минталки снова. Что может быть настолько крайне важным, что заставило меня это сделать?

Голубоватое магическое поле закрыло крышку, удалив шары памяти с глаз моих долой, и коробочка всплыла из моих копыт. Хомэйдж подняла её магией, поместила в свой сейф и закрыла. Огромная картина Прекрасной Долины встала на своё место.

Она повернулась ко мне, улыбаясь.

— Ну а теперь, как скоро ты собираешься отправляться?

Я покачала головой. Я чувствовала себя потерянной, двигающейся по не контролируемому мною течению. Я не знала своих планов, что должна была делать дальше.

Всё, что я знала, это что Вельвет Ремеди нужно время, чтобы восстановиться. На самом деле, Каламити тоже. Может быть, это нужно всем нам. Я ненавидела идею провести ещё один день для себя, когда в Эквестрийской Пустоши были ещё пони, страдающие и умирающие лишь потому, что меня там не было, чтобы им помочь. Но это время было не для меня. Оно было для моих друзей. И я ничего не могла сделать без них. Я нуждалась в них. Сейчас даже больше, чем когда-либо.

— Я думаю, у нас есть день или два, — сказала я нерешительно. — Но не более того.

Хомэйдж улыбнулась.

— Чудесно! Я начну обед.

Я вспомнила кое-что.

— Тридцать один?! Как ты вообще смогла сделать это со мной!

— Я знаю твоё тело как прекрасный инструмент, — ответила она, направляясь на кухню. — И я могу добиться самой красивой музыки из него!

Я почувствовала слабость.

— Я... не... о том...

Я посмотрела вокруг, внезапно задумавшись над тем, где же Ксенит.

* * *

<-=======ooO Ooo=======->

— Привет, я! Добро пожаловать в мои воспоминания!

Я смотрела на себя в зеркало в полный рост. Я видела Хомэйдж и Лайфблума, двигавшихся на заднем фоне. В комнате было темно, и в центре стоял пустой стул под ярким прожектором. Зеркальные вставки в потолке отражали свет, отскакивающий от стула, в результате чего потолок, казалось, блестел.

Это только оглавление, сказала я себе. Посмотреть только этот шар — вполне допустимо. Я чувствовала себя сбившейся с толку, мне требовалось хоть немного контекста.

— Если вы — не я, то эти воспоминания не для вас, — почувствовала я, как говорю это по факту своим собственным ртом. Это было в высшей степени странно, моим хозяином была я. — Пожалуйста, не смотрите больше шаров и верните их немедленно ДиДжею Pon3 или его помощнику в Башне Тенпони.

Зуда больше не было. Я стояла перед этим зеркалом уже после того, как Лайфблум применил на мне заклинание чистки Порчи.

— Ну а теперь, предпологая, что это всё-таки я... это в высшей степени странно. А я-то думала, что написать заметку — уже странно... — Я прервалась, видимо, чтобы ещё раз собраться с мыслями. Я что, всегда так бессвязно изъясняюсь?

— Итак, первая большая вещь, что ты должна знать... — Я ещё раз прервалась. Я почувствовала, как моё тело делает вздох.

— Чёрт побери, Литлпип! — сказала я, топнув. — Я смотрю это, после того как я сказала себе не делать этого, не так ли?

Я почувствовала прилив смущения, поняв, что я себя поймала.

— Изнасилуй Селестия твою пизду палящим солнцем, если я даже не могу следовать инструкции, данной самой себе! У меня что, нету хоть чуть-чуть долбаного самоконтроля?!

Я почувствовала, как снова топаю. Почувствовала, как пыхчу. Всё это воспоминание было слишком нереальным.

— Чёрт побери! Хорошо... извиняюсь за это, если я смотрю шар, когда уже должна. Если это так, то я должна бы перед собой извиниться.

Сделав глубокий вдох, я начала снова:

— Я собираюсь сделать этот коротким, на всякий случай, если, боюсь, я действительно идиотка. — Я подарила себе мрачный взгляд, затем продолжила: — Во-первых, теперь ты уже поняла, что есть два вида заклинаний памяти. Первый тип записывает память, как чары, наложенные на реколлектор. Второй же удаляет память полностью. Это тот тип, который Министерство Морали использовало, когда не было нежным.

Я почувствовала, как я нахмурилась, и Литлпип в зеркале нахмурилась в ответ.

— Во-вторых, у меня есть план, как победить Богиню. Я рассказала всем его по частям, только их части. Единственная пони, которая знает весь план — это я. К сожалению, мы ничего не сможем сделать с Богиней, если не сможем даже подойти к ней. И если я пойду, зная план, Трикси прочтёт его прямо из моей головы. Конец игры. Так что... — Я почувствовала, как подняла переднюю ногу и сделала резкое движение, Литлпип в зеркале сделала именно это.

Дерьмо. Я знала, что была права. Другая я, то есть. Аргх!

— Так что, во имя любви Селестии и Луны, во имя любви Хомэйдж, не смотри больше ни единого проклятого шара, пока не притащишь Чёрную Книгу в Марипони.

Я топнула в гневе.

— Серьёзно, я так разочарована во мне! — Затем робко добавила: — То есть, если я действительно сделала это. Если я и впрямь воздержалась, как себе и сказала, то это действительно неловко.

Я почувствовала себя виноватой и совершенно злой на себя.

— Итак, чётвёртый шар памяти — это мой разговор с Блэквинг. Я уверена, мне понадобится узнать многое из того, что мы удалили. Шестой мне понадобится знать по нескольким причинам. Это тот, где я приняла Праздничную Минталку. Я начинаю задаваться вопросом, было ли это правильным шагом? Но мне очень, очень нужно было быть наиболее убедительной. Ты увидишь.

— Восьмой шар памяти — это приветствие Хомэйдж, когда мы вернулись в Башню. И этот, я знаю, я захочу переживать снова и снова.

Я подмигнула себе.

<-=======ooO Ooo=======->

Заметка: Максимальный Уровень.

Добавлена квестовая способность: Прикосновение Порчи (1) — Воздействие Порчи изменило вашу физиологию. При наличии Острой Лучевой Болезни (400+ рад) любая повреждённая конечность автоматически регенерируется.

<<< ^^^ >>>

Глава 32. Беседы в Затишье

«Мы могли бы организовать наше собственное тайное общество.»

— Итак?

Успела я только левитировать картину Прекрасной Долины на место, как вошла Хомэйдж.

— Что итак? — спросила я, надеясь, что звучала не так виновато, как себя в данный момент чувствовала.

— Ты прокралась у меня за спиной и взломала мой сейф, чтобы посмотреть свои воспоминания, даже после того как я и ты сама сказали тебе не делать этого?

О, Богини. То, что я разочаровалась в себе, уже было достаточно плохо. Но сколь плачевным было то, что я ворвалась в сейф Хомэйдж для этого?

Я ненавидела своё любопытство, и я ненавидела себя за то, что оказалась столь слабой. Я смотрела на Хомэйдж, гадая, что же сказать. Должна ли я признаться ей в содеянном? Будет ли ей больно? Знает ли она уже?

— Литлпип, — сказала Хомэйдж грустным, но строгим голосом. — Я не знаю, что меня расстраивает больше. То, что ты ворвалась в мой сейф и пыталась отменить всё то, над чем ты так усердно работала, или что ты в самом деле собиралась лгать мне об этом.

— Но я... — Моё сердце разбилось.

— Ты сделала паузу, чтобы подумать, — нахмурилась Хомэйдж. — Это не займёт много времени, чтобы подумать, как сказать "да".

Я опустила глаза к полу.

— Я думаю, этим вечером тебе лучше поспать где-нибудь в другом месте.

Я почувствовала, как моя кровь замерзает. Я с мольбой смотрела в глаза Хомэйдж. Красивая маленькая серая единорожка наградила меня грустной улыбкой.