Итепу сделал широкий жест своей рукой с толстыми пальцами:

– Я тронут твоей заботой о моем благополучии.

Раздосадованный своей неспособностью переубедить своего собеседника, Раньи протянул руку к контейнеру с крепкими напитками. Содержимое было приятного терпкого вкуса.

– Ты мне нравишься, Итепу. Как и другой твой приятель, тоже лепар.

Мне кажется, что в какой-то мере ты представляешь лучшую часть Узора, хотя ты, как и остальные, – дезориентированы. Ты невинен, честен. Твои более рафинированные союзники не обладают этими качествами.

– Ты тоже мне нравишься, Раньи-аар. Я рад, что мне разрешено тебя сопровождать. Должно быть, ужасно понимать, как далек ты от своих друзей, от своих сородичей. Как ужасно быть одному среди врагов. – Легкая дрожь пробежала по телу амфибии, завершившись резким движением хвоста. Я лично не смог бы долго такое выдержать.

– Это потому, что ты не боец. Не проклинай себя за отсутствие способностей, которые тебе не были даны при рождении. Каждому из нас в этом временном существовании отведена своя роль.

– Но разве ты так уверен в том, какова именно твоя роль? – маленькие черные глазки взглянули на него с комичной мордочки лепара.

– Конечно. – Раньи уселся на кровать. – Борьба во имя Назначения.

Чтобы мои друзья и мои родные мной гордились.

– Они, наверное, уже гордятся тобой. – Итепу выпрямился, опираясь хвостом о пол. От него пахло водой, в которой он и его товарищи проводили время, свободное от работы. – Наверное, это просто прекрасно – быть так уверенным во всем, всегда знать, что именно делать, твердо знать, что правильно, а что нет. К сожалению, лепары – глупый народ. Вселенная озадачивает нас. Нам сложно выбирать в бесконечном количестве возможностей. Если бы только Космос был более простым местом для жизни. Тогда мы чувствовали бы себя увереннее, как с’ваны, как ашреганы, как амплитуры.

– Учителя? – Раньи с удивлением взглянул на Итепу.

– Да. Лепары думают, что амплитуры заслуживают восхищения. Правда, нас беспокоит их отношение к слабым народам. Их отношение и их намерения.

– Но так не может быть всегда, – искренне сказал Раньи. – Вы могли бы измениться.

Итепу дотронулся до панели на стене, и дверь скользнула в сторону.

– Думаю, мы предпочли бы, чтобы амплитуры изменились. – Он постоял в дверном проеме. – Я надеюсь, Раньи-аар, что наши союзники не нанесут тебе вреда. Я надеюсь, ты проживешь долгую и счастливую жизнь среди своих близких. Очень многое в тебе интригует меня. Многое, чего я, простой представитель своего простого народа, никогда не смогу понять. – Дверь за ним закрылась.

Власти сделали все от них зависящее, чтобы держать его приезд в секрете. Он был единственным пассажиром на борту челночного корабля, которого доставили из подпространства на поверхность Юли. Там его быстро перевели в небольшой, пилотируемый воздушно-реактивный мобиль. Он очень походил на плот-истребитель, с той лишь разницей, что был более комфортабелен. У нет были затемненные окна и удобные сиденья. Раньи и его эскорт на большой скорости мчались через небольшой город с незнакомой ему архитектурой. Вскоре они уже оказались над холмистой зеленой долиной, по которой были разбросаны небольшие, очевидно, сельскохозяйственные предприятия. Поля были засеяны разнообразными культурами: зеленого, желтого, коричневого и пурпурного цветов. Юла был удобным и процветающим миром. Цивилизованным. Мирным. Молодые люди, живущие здесь, не бегали по лабиринтам и не занимались военными приготовлениями.

Раньи их пожалел.

Пышные, быстр движущиеся над головой облака до боли напоминали ему родину. Несколько дождевых капель упали на ветровое стекло мобиля и испарились. Интересно, что делают сейчас его родители, как скоро они узнают о его исчезновении с поля боя? Он старался не думать об их реакции на это сообщение. Несомненно, Сагио стойко вынесет это сообщение. Синза была слишком юной, чтобы понять суть происшедшего. Но все они будут горды узнать, что он пожертвовал своей жизнью во имя Назначения. Хотя он и не пожертвовал собой целиком. Он был еще жив. Но он и не собирается просто так удовлетворять интерес сбитых с толку ученых Узора. Он найдет способ оказать им сопротивление. Ради чести своих родителей. Ради Коууада и ради обреченного Хусилата, которых ему уже не суждено увидеть.

Но возможности послужить Назначению, наверное, ему еще представятся. Взявшие его в плен не слишком-то заботились о безопасности. Его сопровождали два человека – оба мужчины. Водитель – вейс – сидел в отдельном отсеке впереди и был отделен от узника прозрачной перегородкой. Два охранника сидели по обе стороны от Раньи. Их серьезные и узкие лица были повернуты по ходу движения. Они не выглядели усталыми. Раньи был потрясен их сходством между собой, но восхищения они у него не вызывали. Доказательством того уважения, с которым к нему относились, служил тот факт, что запястья его были связаны за спиной. Это было неудобно, и он сказал об этом, но тут его хозяева были готовы вести себя самым нецивилизованным образом.

Пока они ехали, Раньи изучал свой эскорт. Это были первые люди, которых он видел так близко и которых ему не нужно было убивать. Один был шире в плечах, выше и более массивен, чем он сам. В правом ухе у него торчала небольшая металлическая кнопка, из которой лилась тихая музыка. Раньи не смог бы сказать с уверенностью, было ли это связано каким-то образом с его манерой двигаться на своем месте, время от времени пощелкивая пальцами, как нервозные массуды. Точно такая же кнопка была связана с универсальным транслятором, висевшим на груди. Человек справа от него, несмотря на меньшие размеры, казался не менее компетентным. Кожа его была очень темной, особенно по контрасту со своим коллегой. Раньи знал, что цвет кожи у людей был весьма разнообразен, в то время как все ашреганы отличались одинаковым золотистым оттенком кожи. Большую часть времени этот человек смотрел в окно на проносившийся мимо пейзаж.

Они двигались уже по более пересеченной местности. Вместо полей его взгляду открылись фруктовые сады и заросли деревьев. На горизонте показались горы с заснеженными вершинами. До сих пор на борту корабля он видел больше юланцев, чем здесь, на планете.

Никто их не обгонял и никто не проезжал мимо. Может быть, это своего рода запретная зона, подумал Раньи.

У каждого из присутствующих имелся транслятор, и Раньи задумался, для чего здесь вейс. Ведь их роль в рамках Уива ограничивалась переводческими услугами.

Впрочем, они, конечно, могли выполнять и другие функции. Но он ожидал, что вести мобиль будет юланец или о’о’йан. Может быть, это какой-нибудь ученый, которому поручено наблюдать за ним, пока он везет Раньи к месту назначения. Ему стало смешно от мысли, что вейсу путешествие в компании двух вооруженных людей могло показаться значительно более неприятным, чем Раньи.

Вейс, являвший собой само воплощение элегантности и одиночества, ни разу не повернулся, чтобы взглянуть на своих пассажир. Раньи думал, что если сам он сейчас вдруг бросится вперед, заскрежещет зубами и выкатит глаза, то водитель просто потеряет сознание от страха. Пытаться же донести до людей понятие Назначения, скорее всего, будет пустой тратой времени. Они слишком нецивилизованны, просто варвары. Они и на попытку обычного разговора могут ответить насилием. Поэтому он сидел молча, изучая окружавший его мир.

Мобиль начал замедлять движение, и он слегка нагнулся вперед, чтобы лучше видеть. Что-то вроде легкого транспортного корабля двигалось с севера на юг, прямо перпендикулярно их маршруту. Пилот их мобиля остановился, ожидая, пока более медленное и неповоротливое судно проследует мимо. Темнокожий человек раздраженно заерзал на своем месте, на лице его появилось выражение отвращения. Его более массивный компаньон продолжал двигаться в такт не слышной музыки. Под ними недвижимо стоял мобиль.

Раньи вскочил с места, рванулся вправо, пальцы левой руки ударили по дверному механизму в той последовательности, которую он запомнил, когда они в первый раз садились в него. Он упал прямо на колени к темнокожему человеку, а ногами плотно обхватил его за шею. Использовав всю силу своих мышц, он с силой швырнул его голову назад. Череп того с силой ударился о прозрачную перегородку заднего отсека. Кровь брызнула на Раньи, который уже вскочил на ноги и ринулся прочь в открытую дверь.