И тут совсем рядом послышался посторонний звук. Антон поднял глаза и увидел охранника, который удивленно глядел на него сквозь защитный стеклянный экран станка. Казалось, он не может решить – звать ли ему своих или разобраться с чужаками в одиночку. Вот что-то мелькнуло в его глазах, на лице появилась решимость... Антон застыл, парализованный внезапной опасностью.

И вдруг позади охранника появилась Анна.

Антон помнил, как легко она расправлялась с резиновыми тренировочными роботами. Человек оказался перед ней еще более беззащитен, чем «безмозглый гумми». Она замахнулась прикладом карабина, нанесла удар, потом еще один и еще...

Охранник упал, не успев даже крикнуть.

– Антон, ну давай же!

– Сейчас!

Одна секунда – и «Супервизор» ушел в сеть. Аварийная рамка мгновенно сменилась стандартным диалоговым окном. Антон слышал, что к нему уже бегут охранники, пальцы тряслись от напряжения, но он смог ввести решающую команду: «ОТМЕНИТЬ ВСТРОЕННЫЕ ДИРЕКТИВЫ...».

Система на мгновение задумалась, а затем стоящее в цехе железо начало оживать. Пробежала волна разноцветных огоньков, тонко запели сервоприводы, зашевелились гидравлические узлы, зашелестел охлаждающий газ в радиаторах... В последний миг Антон успел втащить Анну в безопасную зону.

Ему показалось, что мир разбивается на куски.

Установленная вокруг техника как будто сошла с ума. Сдвинулись со своих мест кран-балки, бешено закрутились манипуляторы, покатились в разные стороны кибер-тележки, обрывая искрящиеся провода... Все это сопровождалось таким грохотом и звоном, что моментально заложило уши.

Лишь на первый взгляд движения взбунтовавшегося металла казались бессмысленными. На самом деле он четко выполнял команду оператора, обработанную спаренными «Хризолитами»: вымести из машинного зала всех лишних. Можно было только догадаться, какие жуткие секунды переживала сейчас заводская охрана, на которую со всех сторон обрушились железные лапы, колеса, цепи. Электронный мозг не получал команды, а значит, и не пытался уничтожить этих людей, но любая неосторожность для любого из них могла закончиться трагедией.

Антон скосил глаза на Анну. Она лежала на полу, скорчившись и закрыв голову руками. Казалось, она дрожит от страха, и это легко было понять – среди бушующего железного океана условная граница безопасной зоны не выглядела особо надежной.

Но вот шум стал стихать. Антон понял: охранники разбежались. Он поднялся в полный рост и увидел два карабина, валяющихся в проходе.

– Все, – сказал он, когда в цехе стало почти тихо. – Здесь никого, кроме нас, нет.

Анна приподняла голову, затем тоже встала, настороженно оглядываясь.

– Точно, никого?

– Еще бы! Стой, где стоишь. Если выйдешь за пределы квадрата, этот кошмар начнется по новой. Я посмотрю, что делается в сети...

– Наши, – тихо произнесла Анна, подняв глаза к потолку.

– Что? – Антон с недоумением посмотрел на нее.

– Вертолеты... Это наши, я узнаю их по звуку. Ты разве не слышишь?

– Слышу, – Антон понял, что какой-то новый звук доносится с улицы. До этого он принимал его за шум еще не успокоившихся механизмов. – Ты уверена, что наши?

– Смотри! – крикнула Анна, указывая за окно.

Туман почти рассеялся. Сквозь широкое пыльное окно было видно, как над пиками громоотводов плывут два винтокрылых аппарата, похожие на огромные кабачки. Они медленно снижались, их шум становился все громче, превращаясь в рев.

– Ну – все! – Анна бессильно опустилась на пол и не смогла сдержать усталой, но радостной улыбки.

Такую же улыбку Антон чувствовал и на своем лице. Бояться уже было нечего. Кроме, может быть... А впрочем, это не страшно по сравнению с тем, что было.

Блаженство заполняло весь мир, однако Антон все же не забыл обратиться к Системе и отменить свою последнюю директиву. Лишь после этого можно было безопасно выйти из цеха.

– Ну, идем? – с нетерпением предложила Анна.

– Идем, – кивнул Антон, и ноги понесли его, забыв про усталость.

Блокирование разведбазы проходило как-то очень уж спокойно и скучно. Никто не убегал, не отстреливался, все по первому требованию спецназовцев выходили из помещений, послушно становились лицами к стенке, складывая руки на затылках. Повсюду валялось брошенное оружие – охранники поспешили заранее избавиться от него, чтоб не схлопотать пулю от какого-нибудь нервного полицейского.

Бойцы спецотряда, будучи разочарованными таким вялым ходом операции, не упускали возможности ткнуть кого-нибудь прикладом в затылок или врезать тяжелым армейским ботинком по голени. Со стороны главного входа уже потянулась автоколонна: тягачи с полицейскими гербами на дверях волокли жилые вагончики для следователей и охраны, контейнеры с запасами, полевую кухню. Отлаженная машина ЭКОПОЛа наконец-то смогла раскрутиться на все обороты.

Антон сидел на ступеньках у входа в цех и наблюдал, как вокруг суетятся люди. Он уже попытался пройти к входу в подземелье, но бойцы из оцепления не пустили его, сказав, что там есть кому разбираться.

Всем почему-то было не до него. Даже штатные полицейские программисты предпочли заниматься с серверами самостоятельно, хотя помучиться без помощи Антона им предстояло изрядно. Их можно было понять. Они хотели, вернувшись домой, вспоминать, как было трудно...

Пару раз мимо пробегал Сергеев, ничего не говоря, а только ободряюще кивая. Однажды в поле зрения появился Шевцов, но и он прошел мимо, одарив Антона долгим, ничего не выражающим взглядом. Анну сразу увели медики – оказалось, у нее кровоточит плечо. Антон не помнил, когда она могла пораниться.

– Сидишь?

Антон открыл глаза. Напротив него стояли, чуть покачиваясь от усталости, Самурай и Печеный. Под слоем грязного налета на лицах просвечивала бледная кожа, руки бессильно висели по швам.

Антон поспешно встал, сгреб друзей в охапку. Некоторое время они стояли, обнявшись, и молчали.

– Как Обжора? – спросил Антон.

– Никак, – глухо ответил Самурай. – Уже увезли.

– Куда?

Самурай отстранился и посмотрел каким-то странным взглядом.

– Куда увезли? – повторил Антон. – Вон же медпункт, в вагончике.

Однако наткнувшись на молчание и все тот же странный взгляд, он оцепенел.

– Что с ним?!

– Он застрелился, – сказал Самурай.

– Что? Обжора?! Застрелился?!! – Антон не верил своим ушам. Ему казалось невозможным, что Обжора может такое сделать. Кто угодно, только не он.

– Когда вы ушли, – заговорил Печеный, – он начал очень переживать и говорить, чтоб мы тоже уходили. Он не хотел, чтоб мы из-за него оставались в этом подвале, и не верил, что вы вернетесь с подмогой. Говорил, чтоб вернулись за ним потом.

– И что? – произнес Антон, не отрывая глаз от лица Печеного.

– А что? Мы сказали, что будем ждать все вместе.

– А он как-то дотянулся до моего автомата, – продолжил Самурай, – и шарахнул... Еще успел крикнуть, чтоб мы уходили.

– Ясно... – прошептал Антон, не слыша самого себя. – Значит, трое.

– Трое? А где Леденец?

– Леденец? – Антон ответил им таким же взглядом.

– И он тоже? – как-то недоверчиво спросил Печеный.

– Да.

– Черт! – Самурай отошел на несколько шагов и отвернулся.

Молчание длилось несколько минут.

– Вас покормили? – спросил Антон.

– Нам сказали, чтоб мы не путались под ногами, – ответил Печеный.

– Пойдем поищем кухню, – сказал Антон и первым направился к остановившейся автоколонне.

Розовощекий повар в грязном халате поверх полицейской формы что-то недовольно пробурчал, когда Антон потребовал выдать всем по пачке галет и банке холодного консервированного какао. Ничего более сытного не было – кухня едва лишь начала разворачиваться.

– К нам идут, – сообщил Печеный.

К кухне приближались Сергеев и Шевцов. Антон знал, что сейчас ему придется пережить неприятные минуты, но ни капли не боялся. Теперь, когда миссия «Фантома» закончилась, он хотел только одного – расстаться с ЭКОПОЛом и никогда больше не встречаться. В памяти всплыло предупреждение Анны, что полковник разберется с ослушником самым простым и доступным способом.