Следует различать две главные формы, два стиля искусства: античный и современный. Характер первой пластичен, объективен; характер второй романтичен, субъективен. Античный стиль изображает индивидуальность одновременно и как всеобщий, существенный характер, не превращая его при этом ни в абстракцию, ни в аллегорию, а оставляя его живой тотальностью. В объективной ясности и в объективной направленности он гасит все случайное и произвольное субъективного.

Искусства различаются по родам благодаря тому элементу, в каком они выражают прекрасное и каким более детально определяются предмет и дух этого выражения. Для внешнего созерцания живопись дает изображение в красках на плоскости, ваяние – бесцветное изображение в телесной форме. Для внутреннего созерцания музыка выражает прекрасное в лишенных представления тонах, поэзия – посредством языка.

(Ораторское искусство, строительное искусство, искусство садовника и т.д. не являются чистыми изящными искусствами, ибо в основе их кроме выражения прекрасного лежит еще и другая цель.)

Основными родами поэзии являются эпический, лирический и драматический. Первый изображает предмет в виде внешнего события; второй – единичное чувство, иначе говоря, происходящее в душе субъективное движение; третий – в строгом смысле слова поступки как действие воли.

Религия дает выражение (Darstellung) абсолютного духа не только для созерцания и представления, но и _{207}для мысли и познания. Главное назначение религии состоит в том, чтобы возвысить индивида до мысли о боге, создать его единение с богом и уверить индивида в этом единении.

(Религия – это истина в том виде, в каком она существует для всех людей. Сущностью истинной религии является любовь. Как познание истины человеческой воли, любовь есть прежде всего умонастроение. Религиозная любовь не просто природная привязанность, не просто моральное благоволение и не какое-то неопределенно всеобщее расслабленное состояние души; она подтверждается, в частности, абсолютным самопожертвованием. «Да любите друг друга, как я возлюбил вас». Религиозная любовь представляет собой бесконечную власть над всеми конечными проявлениями духа: над дурным, над злом, над преступлением, а также над положительными законами и т.д. Христос позволил в субботу своим ученикам выдергивать колосья и исцелил руку. Божественная любовь прощает грех, превращает происшедшее в непроисходившее для духа. Марии Магдалине прощается много за то, что она возлюбила много. Любовь выше даже соображений морали: Мария умащает Христа, вместо того чтобы дать это масло нищим, и Христос одобряет это. Субстанциальное отношение человека к богу – это прощение грехов. Основу любви составляет осознание бога и его сущности как любви, вот почему любовь есть вместе с тем и высочайшее смирение. Не Я должен быть для себя объективностью в любви, а бог, но, познавая его, я должен забыть о самом себе. Прощение греха не есть нечто временное, не является следствием внешнего наказания, а представляет собой внутреннее, вечное прощение, существующее в духе и чувствах. В уничтожении своей ничтожности и заключается величие любви. Субстанциальное отношение человека к богу кажется в своей истине чем-то потусторонним, но любовь бога к человеку и человека к богу устраняет отделенность посюстороннего от представляемого как потустороннее и означает вечную жизнь.

Это тождество мы созерцаем в Христе. Сын человеческий, он есть и сын божий. Для богочеловека не _{208}существует потустороннего. Он почитается не как вот этот единичный, а как всеобщий, как истинный человек. Внешнюю сторону его истории необходимо отличать от религиозной. Пройдя через действительность, через низменное, постыдное, он умер. Его боль была глубочайшим проявлением единства божественной и человеческой природы как в жизни, так и в страдании. Блаженные боги язычников представлялись как бы в потустороннем мире; Христом же освящена сама обычная действительность, это низкое, которое отнюдь не презренно. Его воскресение и вознесение на небо существуют только для веры: Стефану было видéние, в котором он видел Христа одесную бога. Именно возвращение в себя и составляет вечную жизнь бога. Возбуждать же исходя из отдельных обстоятельств, из деталей сомнение в том, было ли это внешней действительностью, глупо и низко. Для веры не имеет значения чувственно происходящее, для нее важно, то, что происходит вечно. История бога.

Примирение бога с человеком как само по себе свершившееся, а не как случай, не как произвол бога осознается в церкви. Знание этого есть святой дух общины. Царство божие – это прежде всего та незримая церковь, которая охватывает все страны света и разные религии; затем – внешняя церковь. В католической церкви община разделена внутри себя на священников и мирян. Священники наделены полномочиями и властью. Примирение с богом производится отчасти внешним образом; вообще у католиков господствует менее духовная действительность религии. У протестантов же священники являются лишь учителями. Перед богом как присутствующим духом общины все в общине равны. Дела, как таковые, бессильны. Важна вера и образ мыслей. Зло сознается как нечто само по себе ничтожное. Эта боль должна пронизать человека. Чтобы соединиться с богом вопреки злу, он должен, если он отказывается от зла и отходит от него, свободно принять милость бога. Только в душе достигается действительное единение с богом. В ней проясняется и чувственная форма таинств.)_{209}

Наука есть постигающее познание абсолютного духа. Поскольку он схватывается ею в форме понятия, всякое чуждое абсолютному духу бытие снято в этом знании и знание достигло полного равенства с самим собой. Это понятие, которое имеет содержанием само себя и себя постигает._{210}