«Среда, три часа дня. Хотя у меня накопилось немало новых гипотез, построенных на интуиции, не буду притворяться, что я получил большое количество новой информации, базирующейся на фактах.

Моя главная догадка на этот момент, не подтвержденная документально, состоит в том, что Алан Стэнвик абсолютно честен. Все, что он говорит, правда: он умирает от рака и действительно хочет, чтобы я убил его завтра вечером, в половине девятого».

Флетч успел вернуться домой, принять душ, съесть сэндвич и выпить кварту молока.

На кофейном столике перед ним лежали первые экземпляры и копии показаний Гамми и Толстяка Сэма и записка Каммингса. Тут же стоял диктофон.

«Вчера утром Алан Стэнвик усадил меня в машину, чтобы убедиться, что я не передумал.

В разговоре он спросил у меня номер рейся «Транс Уорлд Эрлайнс» на БуэносАйрес. Я ответил, что не знаю номера, так как он не называл его мне. В действительности я узнал номер, когда позвонил в аэропорт и спросил, забронировано ли мне место.

Мое неведение относительно номера рейса означало для Стэнвика следующее: во-первых, я, несомненно, бродяга, глупый и доверчивый, как он и думал; во-вторых, ему стало ясно, если кто-то и интересуется подробностями его жизни, то не я.

Не выходя из роли, мне удалось задать ему один из основных мучивших меня вопросов: почему бы ему, если уж он хочет покончить с собой, не разбиться на самолете, чего, собственно, от него и ждут?

Он ответил, что не может так поступить из гордости.

Ответ я считаю приемлимым. Как он указал, люди расплачивались за гордость и подороже чем пятьдесят тысяч долларов.

У Алана Стэнвика есть любовница, некая миссис Сандра Фолкнер, проживающая по адресу: 15641В, Патнем-стрит. По понедельникам и средам Стэнвик проводит вечера у нее.

Муж Сандры Фолкнер был летчиком-испытателем и погиб, неудачно приземлившись на авианосец. Детей у них не было.

После смерти мужа Сандра Фолкнер ушла с работы, истратила страховку и сбережения, очень много пила.

Примерно через год после смерти ее мужа Алан Стэнвик узнал, в каком она состоянии, и пришел ей на помощь. Им руководил только инстинкт милосердия. Он сам был летчиком испытателем, поэтому можно допустить, что его симпатия к вдове летчика-испытателя абсолютно бескорыстна.

Он заплатил за лечение миссис Фолкнер в больнице и с тех пор обеспечивает ее материально. Как я полагаю, их связь длится около двух лет.

Сандра Фолкнер не отрицала интимных отношений с Аланом Стэнвиком.

Джоан Коллинз Стэнвик не подозревает об этом романе и уверена, что по понедельникам и средам ее муж задерживается до поздна на работе.

При этом я могу засвидетельствовать, что Джоан Коллинз Стэнвик сама изменяет мужу.

Возвращаюсь к Сандре Фолкнер… Любовница Стэнвика не знает о том, что он неизлечимо болен, если это правда. В обозримом будущем она не предвидит никаких изменений в их отношениях, например, его внезапной смерти. Она считает что у Стэнвика превосходное здоровье и их связь будет продолжаться.

От себя могу отметить, что к своей любовнице Стэнвик проявляет великодушие, даже благородство. Не слишком привлекательная женщина, к тому же пьяница, пребывавшая в глубокой депрессии, она отчаянно нуждалась в дружеском участии. Стэнвик все понял и стал необходимым ей другом. У него не было причин проявлять такие чувства к вдове человека, которого он не знал, или бывшей мелкой служащей «Коллинз Авиэйшн».

Однако он их проявил

Это самая удивительная черта в характере Стэнвика. Он исключительно принципиальный человек, верность его не знает границ.

Доказательством этого могут служить его частые, совершаемые втайне от всех, полеты в родной город Нонхиген, в штате Пенсильвания, где живут его отец и мать, его отказ войти в стденческое братство в Колгейте без своего друга Берта Эберхарта, его последующая поддержка последнего, хотя судя по всему, у них совсем разные интересы, его отношения с любовницей, которые куда выгоднее ей, чем ему.

Несмотря на очевидное честолюбие Стэнвика, можно сделать вывод, что он предельно порядочный и честный человек.

Тем не менее, будучи профессиональным журналистом, я обязан сохранить скептицизм до самого последнего момента.

Вполне возможно, что я не подобрал всю правдивую информацию, что-то упустил или пришел к ложному заключению. Возможно, не смог задать нужных вопросов. Поэтому нельзя доверять утверждению Стэнвика, что он умирает от рака, пока я не докажу обратное… «

Флетч выключил диктофон, постоял перед диваном, затем положил микрофон на столик и, перемотав касету с записями о Стэнвике, вновь включил диктофон. Вышагивая по комнате, он вслушивался в собственный голос, вначале пробивающийся сквозь транспортный шум, затем отчетливо звучаший в тишине комнаты, и напоминал себе, что неделю назад понятия не имел, кто такой Стэнвик Голос не всегда отделял факты от догадок, наблюдения от интуитивных посылок, но тем не менее создавал живой образ человека, Алана Стэнвика.

Флетч прослушал кассету еще раз, прокручивая в голове события последних шести дней, стараясь вспомнить мелкие, несущественные подробности и впечатления, не попавшие на пленку. Джоан Стэнвик очень одинока и пьет мартини перед ленчем, а ее муж в это время испытывает экспериментальный самолет в Айдахо. Доктор Джозеф Делвин очень быстро подошел к телефону, узнав, что речь пойдет о Стэнвике. Его не удивило, что звонят из страховой компании. Квартиру Сандры Фолкнер вроде бы ограбил ребенок. Эберхарт назвал дочь Алана Стэнвика, Джулию, мерзавкой. Алан Стэнвик не прикуривает от зажигалки, вмонтированной в приборный щиток автомобиля. Он, Флетч, еще не купил перчатки.

Флетч сел на диван и вновь взял микрофон.

«Алан Стэнвик — порядочный человек. Принципиальный и верный. Сильный. Честолюбивый. Все в его жизни ясно и взаимосвязано… за одним исключением. Я не понимаю его отношений с родителями. Он не пригласил родителей на свадьбу. Не сказал им, что у них пятилетняя внучка. И в то же время он навещает их, летая через всю страну, каждые шесть недель. Напрашивается разгадка: он поддерживает отношения не с родителями, а с Нонхигеном».

Флетч выключиил диктофон и пошел в спальню к телефонному аппарату. Часы показывали половину пятого.

— Мистер Стэнвик? Хотите верьте, хотите нет, но это опять Сидней Джеймс из «Кейзуэлл Иншурерс».

— Я знал, что ты позвонишь. Как только вы, любители телефонных разговоров, узнаете номер в другом городе, остановить вас уже невозможно.

— Я полагаю, что беспокою вас в последний раз, сэр.

— Все нормально, сынок. Я надеюсь, что нет. Вчера я снова подкупил акции телефонной компании.

— Должно быть, скобяная торговля процветает.

— Идет неплохо. С тех пор, как стоимость наемного труда подскочила до небес, люди так и рвутся в мой магазин, чтобы купить инструменты для работы по дому, за которые они никогда не возьмутся. Держу пари, что половина проданного мной лежит новехоньким по чердакам.

— Кажется, вы говорили, что в эти дни прибыль дает только телефанная компания.

— От скобяной торговли тоже есть кой-какой навар. Правда, в этом я могу признаться только тому, кто звонит из Калифорнии. Кстати, как ты решил с «Бронзовой звездой»?

— Я ее получу, сэр.

— Это хорошо, сынок. Отлично. Ты пришлешь ее нам?

— Нет. Я разыскал пустое место на полке для носков. Туда и положу.

— Думаю, ты принял правильное решение. Нельзя отказываться от награды своей страны.

— Все равно, я благодарен вам за ваше великодушное предложение. Как поживает миссис Стэнвик?

— Когда я приходил домой на ленч, миссис Стэнвик чувствовала себя прекрасно. Знаешь ли, старые модели самые лучшие. Сработаны надежнее, потребляют меньше топлива.

— Mистер Стэнвик, в нашем последнем разговоре вы сказали, что Алан бросил бокс, не поехал на национальный чемпионат из-за девушки.