— Конечно, но... но...

— Ну что?

— А как же... ну, то есть после сегодняшнего случая? Когда я так прокололся?

Лек подался вперед и внимательно посмотрел на него.

— Я думал, мы все уже выяснили. Да, прокололся. Также, как и Тайла. А думаешь, я не прокалывался? Думаешь, Эндрю никогда не прокалывался, — он посмотрел по сторонам и хмыкнул. — Впрочем, Эндрю, может, и не прокалывался. — Когда все отсмеялись, Лек продолжил серьезным тоном:

— Упав с лошади, ты встаешь и снова садишься в седло. Разбив самолет при посадке, ты садишься в другой самолет — при условии, что тебе дадут еще одну машину, — он улыбнулся. — Ну вот, я тебе даю машину. Что скажешь? Лицо Майка расплылось в улыбке. Что он мог сказать? У Майка оставалось одно невыполненное дело, от которого он бы с удовольствием увильнул — нужно было извиниться перед Тайлой. На следующий день она пришла в док с рукой на перевязи и, увидев Майка, не улыбнулась, но ничего не сказала.

Майк подождал минуты две, заканчивая работу за одним из компьютеров. В конце концов он глубоко вздохнул и направился к креслу, в котором сидела Тайла, изучая данные полетной телеметрии. Он напрягся и сказал:

— Привет, Бродячая Кошка.

Тайла, вздрогнув, подняла голову. Лицо ее было хмурым. Казалось, она не помнила этого прозвища. Майк откашлялся.

— Как рука?

Она пожала плечами.

— Нормально, — голос звучал безучастно. Какие бы чувства ее ни обуревали, она их держала при себе.

— Знаешь... ну... я только хотел сказать...

— Хорошо поработали, да?

— А?

— Для Лека. Для команды, — она мрачно посмотрела на распечатку данных и сказала:

— Вчера было слишком много ошибок. Слишком много этих чертовых ошибок, — в голосе звучала горечь.

— Я знаю, и мне очень жаль...

— Послушай, — сказала она с нажимом. — Мы оба напортачили. Оба, понял? Но я — пилот, и я за все отвечаю.

— Наверное, — тихо отозвался Майк.

— Главное — это команда, — Тайла сжала губы, и Майк кивнул. — Не думай, пожалуйста, что мне нравится это твое «наверное», потому что мне оно вовсе не нравится, — добавила она колючим голосом. — И эта штука мне не нравится, — она ткнула в повязку левой рукой. — И болит дьявольски, если хочешь знать, — она скривила губы. — Но команду подводить нельзя. Майк прочистил горло.

— Верно.

— Так что не подведи нас.

— Хорошо, — он чувствовал, что заливается краской.

— Как я подвела, — добавила она и вновь посмотрела на распечатку.

Майк кивнул — больше сам себе, нежели ей. Видимо, это максимум, на что она способна, принимая его извинения. Он повернулся и пошел прочь.

— Эй, Дворняга, — окликнула она его.

Майк обернулся.

Не поднимая головы, она пробурчала:

— Не вини себя. Майк слабо улыбнулся.

— Ладно, — сказал он и зашагал прочь.

Не успел Майк и глазом моргнуть, как надвинулся день гонок. Во всяком случае, так ему показалось.

— "Скользкий Кот", летите к скрученному кольцу.

— Понял. Майк, следи за дорожками. Дайте-ка мне три фантома, посмотрим, как мы с ними справимся.

— Фантомов нет! Это «Скользкий Кот». Мы в скрученном кольце, трансфактор один... ускоряемся до транс два...

— Фантом на хвосте, Лек. Выходит из обходной дорожки, на восьми часах.

— Вижу, Майк. Давай-ка еще раз опробуем ту компенсирующую программу.

— Программа запущена...

— Подпусти его поближе, фантомчика... хорошо... теперь вильни в сторону...

— Он попал в турбулентность, Лек. Отстает.

— Хорошо-о-о...

— "Скользкий Кот", это «Зеленые Просторы». Хотите посоревноваться один на один? Обещаем, что не заденем вас.

— Хо-хо! Будет хвастаться, «Зеленка»! Мы обещаем не выдавать никому твои

секрет.

— Какой секрет? Никакого секрета, кроме опыта, Лек!

— Посмотрим. Майк, следи за этими шутниками, пока они не отстанут на безопасное расстояние.

— Понял, Лек.

— Спасибо за гонку, «Зеленые Просторы».

— В следующий раз ты нас не перехитришь, Крувен.

— Поблагодари моего стажера. А твоему стажеру не мешало бы подучить теорию...

— Теорию? Не смеши меня!

— Майк, мы с тобой словно одни на трассе. Я хочу, чтобы ты попрактиковался в прыжках в обходной туннель. На тренажере ты вчера показал неплохие результаты. Попробуй-ка в реальности, а?

— Ты... ты смеешься?

— Ну, что ж, если ты не готов...

— Я готов! Только подстрахуй меня, Лек. Подстрахуй меня...

— Кончай болтовню и вперед!

— "Скользкий Кот", летите к скрученному кольцу. Гонка начинается на зеленый свет.

— Понял. Майк, это твоя гонка.

— Повтори!

— Бери управление. На весь полет. Посмотрим, на что ты способен.

— Ю-пиии! То есть... ой... взял.

На этот раз все было по-настоящему.

Двенадцать кораблей собрались у входа в паутину, готовые к двенадцативитковой гонке класса ААА. Стайки кораблей медленно отделялись от Питфола и летели к координатной сетке, отмечающей входные кольца. Контроль Движения нашептывал в уши пилотов команды, координируя старт. У Майка взмокла шея под шлемом. Рядом с ним сидел Лек, спокойный и сосредоточенный.

— Джентльмены, проверьте двигатели.

Лек нажал регулятор мощности, корабль завибрировал от прилива сил. Майк просмотрел показания приборов и дал Леку добро на старт — как будто Лек сам не следил за приборами. Вибрация стихла, и Лек перевел «Скользкого Кота» в режим плавного ускорения. Одиннадцать других кораблей взмыли над экватором растянутым звеном. Каждый пилот выбирал собственную точку на входном поясе, но все они находились на одинаковом расстоянии от старта. Поскольку это была первая гонка Майка, он был настроен держать рот на замке и не сводить глаз с приборов — за исключением тех случаев, когда Лек что-нибудь спросит или сам он заметит что-нибудь, что нужно будет сообщить Леку.

— Все в порядке, Майк?

— Да, вроде все хорошо.

— Я имею в виду тебя. Ты в порядке? — Лек повернул голову в шлеме и смотрел на него, словно большеголовый инопланетянин. Майк улыбнулся, но пальцы, лежащие на контрольных кнопках, подрагивали. Лицо Лека смутно виднелось сквозь строчки данных, бегущие по лицевому щитку шлема.

— Готов и рвусь в бой. Десять секунд... семь... шесть...

Корабль рванулся, затылок вдавило в подголовник кресла. Когда корабли все вместе устремляются к скрученному кольцу, это похоже на стайку дельфинов, ныряющих в носовую волну корабля и старающихся обогнать друг друга. Вспыхивают двенадцать реактивных двигателей, на экране появляются двенадцать идентификационных цветовых кодов и танцующие силуэты кораблей.

На Майка обрушился поток информации из следящего компьютера. Он старался выявить изменения, а Лек тем временем боролся за позицию на старте. Один корабль вырвался вперед с избыточной скоростью, рискуя подорвать двигатели на первом этапе борьбы за лидерство. Лек в это время находился на противоположном конце ряда, и получилось так, что два других корабля, прорываясь через главное кольцо, захватили второе и третье места. Леку удалось оказаться на четвертом месте, опередив двух очень агрессивных гонщиков. Остальные растянулись позади, в груве. Пока Лек уточнял расстановку сил, Майк слился с компьютером, словно тот был продолжением его мозга. Впрочем, почти так оно и было: его глаза моментально ловили показания, мысли мелькали со скоростью светящейся точки на дисплее, а пальцы молнией бегали по контрольной панели.

Нервозность прошла, оставшись где-то возле плоскости эклиптики — а они теперь подбирались к северному полюсу системы. Он коротко сообщил Леку о позициях других кораблей, особенно о тех, что летели позади, потому что Леку было трудно уследить за ними. Майк бросил взгляд на широкоугольный экран, и у него вновь перехватило дыхание. Паутина мерцала на солнце, призрачная золотая сеть, сквозь которую двигались сияющие факелы кораблей. А за паутиной виднелись стремящиеся к солнцу туннели свернутого пространства, соединяющие Питфол с другими планетами. Зрелище захватило его лишь на долю секунды, но когда глаза и мысли вернулись к приборам, он понял, что пора быстро настраиваться на работу. Кто-то позади них летел в обходном туннеле, готовясь к обгону.