Ближе к полуночи Майк крадучись пересек грузовую зону на краю космопорта Канаверал, минуя главный вход. На темном фоне западного склона неба выделялись освещенные прожекторами краны и корабли. Через пять минут он уже был в районе загрузочных доков, где подрабатывал прошлым летом. Майк скользнул через боковую дверь во второй ангар и, оглядевшись, пробрался мимо здоровенного сухогруза в заднюю часть ангара, где они с ребятами бывало лодырничали, когда не было срочной работы. В этот час в ангаре было темно и тихо, но в любую минуту тут могла закипеть работа.

— Эй! — услышал он из дальнего конца ангара. — Кто тут?

Майк на мгновение напрягся, но тут же успокоился.

— Это я, Майк, — сказал он. Выйдя на свет, он увидел возле сухогруза долговязую фигуру. — Привет, Кенни.

— Рановато ты, — сказал Кенни.

— Ага. — Майк запрокинул голову и уставился на безмолвную махину сухогруза. Некоторое время он просто смотрел вверх, стараясь представить, как корабль рванется в небо к орбитальным докам. — Ага, — повторил он и опустил глаза, поймав на себе озадаченный взгляд Кенни. — Ну, что? спросил он, приготовившись к худшему. Кенни со свистом выдохнул.

— Пойдем в заднюю комнату, — сказал он, резко отвернувшись.

Майк пошел за ним. Вскоре он уже сидел на деревянном ящике, в руках дымилась чашка черного кофе, а рядом стояли трое из его бывших коллег и слушали его рассказ о событиях сегодняшнего дня.

— Ну, допустим, мы отправим тебя на орбитальные доки, — произнес Кенни. — Что ты будешь делать дальше? У тебя нет никаких документов, а без них тебе не дадут работу.

Майк оглядел своих товарищей, стараясь понять по их лицам, что они думают.

— Я собираюсь отправиться дальше, — сказал он наконец.

— Куда? На Марс? На астероиды? Майк покачал головой и вздохнул.

— В другую систему. На Клипсис.

— Клипсис? Гоночная система? — два других грузчика разделяли изумление Кенни.

— Точно. Может, повезет, и меня возьмут стажером. — Майк умолк и посмотрел на друзей, внезапно осознав, насколько все это странно звучит. Клипсис был фантастикой; поездка туда казалась несовместимой с реальностью. Можно было только смотреть гонки по домовизору и мечтать. Однако при виде очевидного сомнения, отразившегося на лицах товарищей, Майк лишь укрепился в собственном решении. Он пожал плечами и отхлебнул кофе.

— Ну, — сказал он, — так как насчет орбитальных доков? Кенни опустил удивленно поднятые брови.

— Что ж, оставаться тебе все равно нельзя, да? Майк не ответил.

Наконец Кенни кивнул.

— Есть один корабль, который стартует с четвертого причала. Дуг, ты знаешь главного диспетчера лучше, чем я. Можешь с ним договориться? Дуг, высокий черноволосый парень, пожал плечами.

— Попробую.

— Ну вот и попробуй. Майк, тебе еще что-нибудь нужно? У тебя есть сумка, какой-нибудь багаж?

Майк мрачно покачал головой и объяснил, что ему не удалось пробраться в дом. Признался он и в том, что у него нет денег.

— У меня есть кое-какие сбережения, но если я попытаюсь их снять, меня засекут. Кенни подумал с минуту.

— Ладно. Посмотрим, что можно сделать. Думаю, что пока тебе лучше посидеть здесь тихонько, а мы подергаем кое-какие рычаги, — он поколебался.

— А ты уверен, что хочешь улететь? Вернуться будет непросто...

— Я уверен.

— Тогда выпей еще кофейку, а я тебе вот тут сандвич соорудил...

Кении появился в темном дверном проеме неожиданно.

— Майк, в четвертом блоке нашелся полетный механик, который возьмет тебя с собой. Дуй туда и спроси Тома.

Майк застыл, пораженный внезапностью происходящего.

— Спасибо тебе, — сказал он, глотая комок в горле, и протянул руку.

Кенни пожал ему руку... и вложил в ладонь небольшую пачку банкнот.

Майк тупо смотрел на деньги, пока наконец не понял, что это такое.

— Я... я верну, как только смогу...

— Не думай об этом, — сказал Кенни. — Здесь немного, но тебе пригодится. Удачи, малыш. Может, мы о тебе еще услышим в репортажах с гонок.

— Может, и услышите, — хрипло ответил Майк. Кенни похлопал его по спине, потом Дуг с Риком подошли попрощаться, и вот он уже вдыхает влажный ночной ветерок, торопливо шагая по бетонированной площадке. В темноте смутно вырисовывался четвертый стартовый отсек, поблескивая платформами, лучевыми пушками и лифтами. Сам корабль, массивное гладкое яйцо, наполовину утопал во всей этой мешанине. Загрузка подходила к концу. Майк разглядел с полдюжины человеческих фигур, двигающихся по причалу; он направился к подножию комплекса и спросил бородатого человека в серебристом комбинезоне, где найти Тома. Тот нахмурился и показал вверх.

Майк закинул голову и увидел светловолосого парня, который махал ему, перегнувшись через перила мостика.

— Поднимайся на третий уровень! — прокричал он. Майк помахал в ответ и побежал к ближайшему лифту. Он вздохнул поглубже и засунул руки в карманы, пережидая скоростной подъем. Ступая на третий уровень, он очень старался выглядеть уверенным в себе.

Том поджидал его.

— Сюда, — сказал он, пропуская Майка в один из боковых входов корабля. Они прошли мимо грузовых захватов и взобрались по металлической лестнице в тускло освещенную и тесную каюту с тремя панелями управления и тремя креслами. В затхлом воздухе пахло озоном. В дальнем конце каюты между переборкой и водопроводными трубами пряталось еще одно кресло.

— Вот твое место, — сказал Том. — У нас один парень заболел в полете... так что ты нам не помешаешь. Если будешь сидеть здесь и не высовываться, никто не станет возражать.

Майк сглотнул.

— А если кто-нибудь спросит...

— Говори, что Старик разрешил, и веди себя так, будто тут родился. -Том повернулся к выходу. — У меня еще дела, а ты устраивайся и пристегнись.

Отчаливаем через два часа.

Майк кивнул и протиснулся к своему сиденью. Прежде чем скрыться в люке, Том быстро показал ему большой палец. Откинувшись в кресле, Майк начал самое долгое ожидание в своей жизни.

Во время старта неприятный хлопок сразу же дал ему понять, где обивка на его кресле была изношена до предела. Майк сморщился и попытался взглянуть на ближайшего к нему члена команды, который со скучающим видом нажимал кнопки на пульте. Однако вертеть головой под действием ускорения оказалось делом непростым; Майк с усилием повернул голову вперед. При этом подумалось: они вырываются в космос, а этому человеку скучно! Как кому-то может быть скучно?

Однако по мере того, как обнажившийся каркас кресла неумолимо вонзался в его плечо безо всякой надежды на облегчение до конца перегрузок, возбуждение Майка начало спадать — особенно из-за того, что со своего места он не видел ничего, кроме подрагивающей переборки, и не слышал ничего, кроме мерного рева. Он попытался представить себе вид, открывающийся в иллюминаторе перед пилотом и капитаном — восход солнца над океаном, постепенно чернеющее небо. Вибрация понемногу слабела, затем прекратилась, и он почувствовал, что приподнимается над креслом, натягивая ремни. Но через несколько секунд, когда второй силовой луч поймал корабль — теперь они должны были быть над Атлантикой, — его вновь вдавило в кресло, однако на этот раз с меньшей силой. Наконец он сумел достаточно свободно повернуть голову, чтобы разглядеть членов команды, колдовавших над своими пультами. Их ничуть не волновало его присутствие, правда, один человек заметил, что Майк на него смотрит, и подмигнул в ответ.

Майк кивнул и отвернулся. Вскоре они окажутся на орбите, а оттуда рукой подать до доков.

Прошло не меньше четырех часов, прежде чем Майк почувствовал серию толчков и услышал, как кто-то сказал:

— Причалили.

Он с облегчением понял, что не подвержен болезни невесомости. Но покинуть кресло пока не удалось.

Такая возможность представилась несколько минут спустя. Он услышал звук открываемых люков и голоса на верхней палубе — начиналась разгрузка. Сосед Майка ткнул пальцем в сторону грузового отсека и выдавил слово «Иди!». Майк торопливо расстегнул ремни, выбрался из кресла и стал неуклюже продвигаться в невесомости. Вслед за одним из членов команды он нырнул в люк грузового отсека и дальше — через открытый вход, мимо нескольких докеров, которые входили на корабль, чтобы контролировать действия роботов.