Но Егор как будто почувствовал мое состояние. На мой телефон громко пришло сообщение о том, что он перевёл крупную сумму мне на счёт, открытый Никитой.

Нехотя я натянула на себя футболку Егора и пошла уточнять.

– Ты… ты наверное ошибся и случайно перевел мне деньги? – нерешительно предположила я, замерев в дверях его кабинета. 

Он встал из-за компьютерного стола и в три шага оказался около меня. 

– Нет, мышка, – Егор с ухмылкой провёл пальцами по моей шее, где, я знала, были отчетливо видны следы его яростных поцелуев. – Это оплата… за твои ночные… услуги. 

Его руки скользнули вниз по моей спине и с силой сжали мою попу.

– Что?.. – неверяще выдохнула я, качнувшись назад, всё ещё чувствуя возбуждение от своих утренних ласк и от того, что его пальцы… случайно задели меня… там.

Это было неправильно, мне не стоило это чувствовать! Ведь он… он только что сказал, что оплачивал… секс со мной? Словно я была… той самой девушкой древнейшей профессии… словно я и впрямь могла… делать это за деньги?!

К счастью, я не успела додумать всё это до конца, как Егор рассмеялся. 

– Я ещё не настолько низко пал, чтобы платить за возможность трахнуться, мышка! Нет, это деньги за твою работу моделью. Помнишь, ты позировала мне ночью в мебельном магазине? Ты ещё облилась колой, – он насмешливо принялся напоминать мне ту ночь, как будто я могла забыть ее. – А потом я перепачкал твою голую грудь взбитыми сливками, и ты ещё была такой мокрой между ног. Впрочем, с тобой так всегда. И даже сейчас…

– Я помню, помню, – перебила я его наконец, отчаянно покраснев из-за своих глупых подозрений, из-за воспоминаний и… из-за пальцев Егора, которые уже начали меня дразнить.

– Отлично, – хмыкнул Егор. – Клиент той рекламы перевел мне деньги, и я поделил их между тобой и собой, потому что всё-таки эта фотосессия была не твоей инициативой, а заказом клиента. 

Я с величайшим трудом пыталась слушать то, что он говорил, но смысл его слов ускользал от меня. Лишь его голос, насмешливый взгляд, тревожно-будоражащий аромат и… движения пальцев заполняли меня, заставляя дышать чаще, заставляя желать прижаться к нему, ощутить его тепло и силу его мышц. 

– Ты… ты имеешь ввиду?.. – пробормотала я, переступая ступнями по полу и неосознанно расставляя ноги шире.

– Ты работала моделью, а я фотографом. И мы оба получили деньги за свою работу, – ухмыляясь, объяснил мне Егор и насмешливо посмотрел в мои глаза. – Что с тобой, мышка? 

Я опустила глаза в пол, придумывая ответ, а затем вновь подняла их на него. 

– Ты так… странно действуешь на меня, – честно прошептала я, покраснев ещё сильнее. 

Моя рука в поисках поддержки качнулась вперёд, и я осторожно провела кончиками пальцев по его предплечью и скользнула к ладони. Егор тут же сжал мои пальцы и склонился ко мне. 

– Знаешь что, мышка? – жарко прошептал он в ответ мне на ухо. – Ты действуешь на меня точно так же. 

Его бёдра прижались к моим, со всей откровенностью подтверждая его слова. Я успела только выдохнуть, как на столе требовательно зазвонил телефон. 

Егор бросил взгляд туда и, извинившись, отстранился от меня. 

– Привет, Снежка, – сказал он кому-то в трубку и посмотрел на меня. – Занят, да. Так. Так. Ты уверена? Ладно, спасибо за информацию. 

Егор сбросил вызов и серьезно посмотрел на меня. 

– Похоже, у твоего урода-мужа не все так гладко, как ему бы хотелось. 

Слово «муж» моментально отрезвило меня, заставив обнять саму себя и с тревогой выслушать Егора. 

– Кажется, он был не совсем честен с тобой. 

– Что ты хочешь сказать?

– Информация пока не точная, – качнул головой Егор. – Но возможно, что ты его вторая жена. 

Я нахмурилась. 

– Эрик старше меня на 19 лет, так что ничего удивительного…

– Я имею ввиду, что его первая жена вполне жива и по-прежнему считается его женой. Иными словами, он забыл с ней развестись. Двоеженец он, короче. 

– А это запрещено? – испуганно выдохнула я. – Меня могут за это посадить?

– Не тебя, – усмехнулся Егор. – А его. Но насчет «посадить» я не уверен, а вот в том, что ваш брак признают недействительным, сомневаться не приходится. 

– Значит, мне не придётся разводиться? – уточнила я. 

– Да. И тебе достанется всё то, чем владел твой отец. Не подумай, что я говорю это из меркантильных соображений, – Егор примирительно вскинул ладони. – Но этот урод отжал у меня фотостудию, которую я хотел купить, так что… я просто за тебя рад.

Я молчала, переваривая информацию, и пыталась понять, во что всё это могло вылиться для меня. Ведь мой отец всегда считал, что я бы не справилась с его бизнесом, а значит, мне не стоило туда лезть. С другой стороны я могла бы попробовать... Особенно если получить образование…

– Переживаешь о том, что он тебе изменял? – спросил вдруг Егор, подходя ближе ко мне. 

Я удивленно посмотрела на него. Это могло быть последним, о чем я бы переживала.

– Что? Нет, конечно нет. Вот только владение недвижимостью… Не думаю, что я справлюсь. 

– Об этом не переживай, – отмахнулся Егор. – Мы с командосом придумаем, как устроить всё так, чтобы это дело не доставляло тебе хлопот. 

– С командосом... – пробормотала я и, подавшись вперёд, стыдливо уткнулась носом в его грудь.

– А что с ним не так?

– Просто он… он наверное самого дурного мнения обо мне, – призналась я. – Он видел, как я… как я…

– Как ты ласкала себя? – хмыкнул Егор, и я вздрогнула. 

– Ты знаешь?

– Он мне сказал, – Егор ладонями обхватил мое лицо и заставил поднять голову. – Но ты не должна этого стыдиться. Командос со стриптизершей тоже много интересного натворили пару лет назад, так что теперь он наверное только завидует мне… и тому, какая ты застенчивая и развратная одновременно. 

– Я раньше никогда не была такой, – прошептала я в ответ, рисуя невидимые узоры на груди Егора. – Наверное, это ты меня…

Я запнулась, подбирая слово. 

– Я тебя развратил? Ты это хотела сказать? – усмехнулся он. – А кто из нас покупал здоровенный фаллоиммитатор? Кто подглядывал за оргией? Кто из нас облизал чужой палец и дал деру из фотостудии в мокрых трусиках, м?

– Я… но всё это было совсем не так… – тихо объяснила я. – Тогда это ощущалось чем-то преступным и стыдным, а с тобой…

– А со мной это ощущается чертовски горячо, м? – глаза Егора потемнели, и меня опалило жаром желания того, что ждало меня.

– С тобой это ощущается… чертовски нужным, – прошептала я и рвано выдохнула, когда ладони Егора обхватили мою шею и притянули меня к нему.

Спустя полгода стало ясно, что девушка в сером покорила не только меня. После своей второй в жизни фотосессии она стала всё чаще мелькать в рекламе, попадаясь мне то тут, то там.

Я испытывал смешанные чувства от происходящего. Как фотограф, я гордился мышкой и ее способностью с удивительной легкостью раскрываться перед камерой. Мне было чертовски приятно осознавать, что это я, я первый разглядел в ней этот уникальный талант. Но, как мужчина, я ощущал себя ревнивым индюком, врываясь в фотостудии, где снималась мышка, чтобы просто удостовериться, что съемка не вышла из-под контроля, и поделать с собой я ничего не мог.

Я ведь прекрасно знал, какой раскрепощённо-сексуальной делает ее объектив камеры. Дерьмо! Я же сам приучил ее к этому, сам фотографировал ее во время секса, сам заставлял принимать эротические позы! Это были горячие снимки для домашнего архива, но теперь я частенько видел на рекламных баннерах скромно улыбающуюся девушку в сером с этим ее жарким взглядом, кричащим “возьми меня!”. Я разъярённо рычал, проезжая мимо, а потом при первой возможности набрасывался на свою мышку и трахал ее до изнеможения, где придётся.

Ей всё это нравилось – она была успешной моделью и была нарасхват в нашем регионе. А ещё она была чертовски желанна мною и иногда ночью она шептала мне, что во время съёмок представляет, как я появляюсь в фотостудии и беру ее прямо там, перед несколькими камерами. Эти слова не оставляли мне выбора, и я вновь и вновь трахал ее до тех пор, пока мы оба не падали без сил.