– Твоя мама, даже не изучая блокологию и легилеменцию, умела очень много чувствовать, - сказала девушка. – Прочитав её дневник, ты словно влил в себя её информацию. Вот и происходит нечто вроде резонанса.

Предположение Гермионы показалось Гарри правильным. Через некоторое время он начал привыкать к своему новому состоянию, найдя более сильные способы блокироваться. Лицевая, изнаночная – неплохо, но от такого блока рябит в глазах и отдает Снейпом. А вот дурацкая детская считалочка, гоняемая по кругу, очень помогает. Под её автоматическим повторением можно думать о своем и даже наблюдать за другими.

Прошло ещё несколько недель. Сильные впечатления от дневника сгладились, Гарри немного успокоился.

Рон весь без остатка отдался квиддичу, заявив, что после Хогвартса станет профессиональным квиддичистом, добьется славы и заработает кучу денег. И тогда Красотка, возможно, пожалеет, что не обратила на него внимания. С Луной его отношения никак не строились. Рон сказал, что у неё слишком много тараканов в голове, и предпочитал тайком бегать к тайнику мародеров, чтобы полюбоваться на волшебниц из «Чарующей плоти». Оставшийся единственный экземпляр этого бесценного журнала Рон берег, как зеницу ока. Тот номер, на который наложили одевающее заклинание Джеймс и Сириус, Рона не интересовал, а маггловский «Playboy» при попытке пронести под мантией в гриффиндорскую гостиную был отобран вездесущим Снейпом вместе с 20 очками.

А ещё Рон посмеивался над Гарри и Гермионой. Теперь, когда он узнал об их связи, то сам удивился, что не догадался раньше об их отношениях. Гарри все время держался возле Гермионы, норовя то взять её за руку, то обнять за плечи. Однажды, засидевшись до двух часов ночи над особенно нудным рефератом для Снейпа, Рон поднял голову и увидел, что его друзья тихонько целовались возле камина. Ну и на кого они были похожи! Смех да и только! А потом, не заметив его, ушли из гостиной. Наверное, в пустой класс (Рон с ужасом обнаружил, что завистливо вздохнул). Гарри не признавался, где он нашел место, неизвестное Снейпу, Филчу, а главное, Пивзу. Наверняка Гермиона не велела говорить! И как это Гарри её слушаться начал, почти беспрекословно. Особенно во всем, что касалось учебы. И Рон с отвращением посмотрел на свой исписанный огромными растянутыми буквами пергамент.

Гарри зашел на урок по защите от темных искусств. Профессор Смит уже ждала класс со своей неизменной сладкой улыбкой. Как обычно, Гарри почувствовал, что воздух вокруг быстро наполняется эротическими флюидами и фантазиями. Так, срочно На златом крыльце сидели…

Глаза парней сделались глупыми и отрешенными. Кроме Рона, который отчаянно боролся с наваждением – Ты целовалась с Малфоем, Красотка!

– Сегодня я познакомлю вас с некоторыми видами заклинания боли, - томно протянула Элизабет и посмотрела на Гарри.

Царь, царевич, король, королевич! Черт бы побрал эту красотку, снова мерещится! И такое! Сапожник, портной… И толстое, пуленепробиваемое, влагонепроницаемое, давлениевыдерживающее стекло!

– Вы уже изучали непростительное заклинание Круцио, но его использование запрещено. Поэтому часто вместо него применяется Долорус, заклинание, которое причиняет человеку примерно такую же боль, как, скажем, сильный удар, или дает примерно такое же ощущение, как боль прищемленного пальца или разбитого колена. Все зависит от того, какую силу вы вложите в это заклинание, - рассказывала Элизабет, вышагивая по кабинету походкой модели на подиуме.

Взгляды всех парней скрестились на её груди, соблазнительно обтянутой темно-синим бархатом. Гарри уткнулся в учебник, мысленно продолжая гонять считалку по кругу. Кажется, ещё немного и Рон забудет про обиду за Малфоя. Невилл, хоть бы рот не так сильно открывал. Везет Гермионе, она за глухой стеной с тихой злостью слушает объяснение этой Красотки. Мне бы такой блок!

– Потренируйтесь друг на друге. Если заклинание произносить спокойно, то боль будет вполне терпимой.

Почти до конца урока гриффиндорцы вяло бубнили Долорус, шипели от боли и докладывали Элизабет свои ощущения.

– Мистер Уизли, - обратилась она к Рону, - попробуйте вы… на мистере Поттере.

Рон, насупившись, ткнул палочкой в сторону Гарри. Гарри вздрогнул, словно его кольнуло.

– Что-то у вас не получается. Чуть-чуть сильнее, примерно так…

Гарри вскрикнул – по руке словно хлестнули крапивой. Гермиона так посмотрела на Элизабет, что Гарри начал опасаться, что услышит визг преподавательницы – от ощущения ногтей на лице.

– Прости, Гарри, - Элизабет схватила его за руку. В животе неприятно закрутило. Гарри мысленно затарахтел считалку, пока профессор не отошла от него.

Через несколько минут чье-то заклинание попало ему в грудь. У Гарри перехватило дыхание и закружилась голова. Почему-то быстро приблизился пол. Гермиона и Рон вскрикнули, увидев упавшего и хватающего ртом воздух Гарри. Секундой позже над ним нагнулась профессор Смит. Гермиона злобно пронаблюдала за тем, как Красотка помогла подняться Гарри.

– Ты в порядке? – участливо спрашивала профессор. - Присядь за парту, так… уже дышишь нормально? Все хорошо?

Элизабет отошла к другим ученикам. Гарри остался сидеть за партой. Дыхание его восстановилось, боль в груди утихала, но почему-то появилась вялость во всем теле.

– Гарри! – перед ним возникло обеспокоенное лицо Гермионы.

– Я в порядке, - соврал он, пытаясь сфокусировать взгляд.

Прозвонил колокол – сигнал того, что урок закончился. Гарри встал, но пошатнулся и оперся о парту. Гермиона собрала его и свои вещи и велела Рону нести ранец Гарри.

– Круто тебя долбанула эта красотуля, - проворчал Рон уже в коридоре. Гермиона поддерживала идущего Гарри под руку.

– Что? – переспросила она. – Это сделала Смит?

– Нечаянно, конечно, когда Невилла поправляла, но двинула будь здоров. Правда, Гарри? – ответил Рон, поправляя на плече ранец друга. Гермиона нахмурилась.

Однажды вечером Гарри уже собрался незаметно уйти в свою комнату, когда его перехватил Рон.

– Слушай, Гарри, - замялся он, - я… ну в общем пригласил Луну на свидание. Мы решили все-таки попробовать встречаться.

– Здорово, - обрадовался Гарри.

– Гермиона сказала, что из-за этой вашей блокологии видит, что я очень нравлюсь Луне.

– Да, - кивнул Гарри. – Она часто думает о тебе и волнуется, когда встречает в Общем зале. А ещё любуется, как ты здорово летаешь на метле.

– Класс! – воскликнул Рон. – Правда?

Гарри покивал и заговорщицки подмигнул другу.

– Ну так вот, - приободрился Рон, - я пригласил её встретиться после отбоя в пустом классе. И там я хочу… поцеловать её. По-взрослому, - многозначительно добавил он.

– И? – выжидающе посмотрел на него Гарри.

– Э-э, я видел, ты умеешь это делать…вы так целовались…прикольно, молодцы. А я не умею.

– Я тоже не знал, как это делать. В первый раз… это было смешно и слюняво. Но потом все само получилось, - ответил Гарри и покраснел.

– Ну так покажи, а? – попросил Рон.

– Как? – не понял Гарри.

– Ну ясно, что не на мне, приведи Гермиону. Объясни ей все…На ней и покажешь, - ответил Рон.

– Но… я не знаю, она может не согласится, - растерялся Гарри.

– Не будь эгоистом! – возмутился Рон. – Уговори её! Я тоже хочу, как ты, встречаться! Думаешь, я не заметил, что тебя все время нет по ночам в нашей спальне!

– Рон, я… я понимаю, - начал было Гарри.

– Да ничего ты не понимаешь! – прервал его Рон. – Мне уже исполнилось 17! И поэтому я имею полное право встречаться с девушкой!

– Хорошо, - согласился Гарри, - я поговорю с Гермионой. Но только… Луна ещё маленькая для того, о чем ты думаешь, Рон.

– Значит, пока мы ограничимся тем, что просто позажимаемся в темном пустом классе, - ответил Рон. А Гермиона, можно подумать, уже не маленькая!