— Враг… Победа… Всё это слова, а Фреда нет, и мы с тобой одни. Вот и вся победа.

Мистер Уизли вздохнул, достал из буфета бутылку и большую рюмку, протянул жене и сказал:

— Вот что, Молли, выпей-ка это, и пойдём спать. Завтра ты будешь смотреть на мир новыми глазами…

— Что это?

— Огневиски, «Кровь дракона», подарок Чарли, двадцатилетняя выдержка.

— Ты же знаешь, Артур, что я не пью эту гадость! — воскликнула миссис Уизли. — Ладно уж, раз такое дело, налей и себе…

Возвращаясь, Джинни втайне надеялась, что увидит освещённые окна гостиной, значит, Гарри вернулся в её отсутствие, и одна причина для беспокойства исчезнет, но дом встретил её тишиной и темнотой… Джинни вздохнула — её нехитрая уловка не удалась. Ей предстояла очередная ночь в пустом доме, который стал неожиданно и ненужно большим, но после разговора с матерью Джинни успокоилась, хотя, в сущности, ничего не изменилось. Гарри отсутствовал, а измена оставалась изменой, но теперь Джинни, по крайней мере, знала, что она сделает утром — она отправится в Хогвартс и попросит помощи в поисках Гарри! Конечно, можно было бы трансгрессировать в министерство магии или в академию мракоборцев, но в министерстве Джинни не знала никого, кроме Перси и отца, а в академии не знала вообще никого. То есть, конечно, Гарри знакомил её со своими коллегами, но это были светские, ни к чему не обязывающие знакомства, и просить о помощи едва знакомых людей Джинни не хотела. От отца проку не было, Джинни даже не стала рассказывать ему о пропаже Рона, а Перси превратился в холодного, равнодушного бюрократа, и Джинни не знала, посвящал ли Гарри его в свои дела, так что могло получиться неудобно.

Оставался Хогвартс. А там кто? Джинни призадумалась. Старые преподаватели не очень-то годились на роль советников и помощников… Гермиона? Нет, она же с Гарри… И тут перед мысленным взором Джинни всплыло улыбающееся лицо Невилла. Вот кто ей нужен! Она поговорит с Невиллом и попросит его совета. Невилл — старый друг, но он и преподаватель Хогвартса, и декан факультета. Решено! Она встретится с Долгопупсом. Приняв решение, Джинни повеселела.

Внезапно Джинни заметила на каминной полке ворону Клару. Она улыбнулась, взяла игрушку, поднесла к уху и потрясла: «Выручай, подруга!»

И тут вдруг глиняная ворона ожила. Джинни от растерянности чуть не выронила игрушку, а Клара, посверкивая глазами-бусинками, разинула клюв и каркнула: «Мор-р-ргауза!»

«Что бы это могло означать?» — думала Джинни, выбирая платье, туфли и украшения, но так ничего и не придумала. Потом были причёска и макияж. Наконец, она была готова. Но как ей попасть в Хогвартс? Через камин? Но кабинет Гермионы, наверное, заперт, и хороша же она будет, оказавшись в чужой запертой комнате… Она попыталась связаться через камин с Долгопупсом, но его кабинет тоже был пуст.

Делать было нечего, пришлось трансгрессировать в Хогсмид и идти в замок пешком. Это оказалось довольно утомительным делом, потому что каблуки модельных туфель постоянно вязли в земле, и Джинни, поминутно протирая их, израсходовала целую пачку бумажных салфеток. Дворы Хогвартса, к счастью были вымощены камнем, но Джинни чуть не сломала каблук, который попал между двумя камнями.

«Дьявол! Почему у меня не было этих проблем раньше? — подумала она и сама себе ответила: — Да потому что ты, милочка, раньше никогда не ходила здесь на шпильках! Тебе стоило подумать, какую обувь надевать! Ладно-ладно, нечего ворчать! Ты жена министра магии, поэтому терпи! Вот плоский камень, и вот, просто надо шагать осторожно… Ага, просто бесценный совет, особенно когда идёшь в узкой юбке! Нарядилась как нарочно!»

Забавляясь своими неожиданными проблемами, Джинни решила поискать Невилла в теплицах, надеясь, что он не на уроке в замке.

Ей повезло, Невилл оказался во второй по счёту теплице, он бережно распутывал и подвязывал стебли какого-то странного растения с синими листьями и пунцовыми соцветиями плодов.

— Невилл, — негромко позвала Джинни, — отвлекись на минуту.

Долгопупс удивлённо повернулся на голос, который казался ему знакомым и забытым одновременно, несколько секунд разглядывал рыжую женщину в узкой юбке, модном пиджаке и блузке, и с криком: «Джинни! Как ты здесь…» распахнул объятия и бросился к ней.

Джинни отскочила:

— Невилл! Подожди обниматься, увалень, у тебя же руки в земле!

— Ох, и правда, прости, Джинни, я сейчас, стой здесь, никуда не уходи! — крикнул Невилл и побежал к фонтанчику.

— Да куда же я уйду, если я к тебе приехала? — засмеялась Джинни, радуясь встрече со старым другом, который оказался точно таким, каким она его помнила: толстым, добрым и сердечным.

— Ну вот, теперь руки чистые! — заявил Невилл, возвратившись к Джинни и для верности покрутив ладонями у неё перед носом, — теперь можно?

— Ну, теперь можно, — жеманно сказала Джинни, протягивая руку для поцелуя.

— Да ну тебя! Тоже мне, фифа-курица, жена министра! — рассмеялся Невилл, — а ну, иди сюда!

Он обнял Джинни, привлёк к себе и крепко расцеловал.

— Ну, Невилл, не знала за тобой страсти к поцелуям, — заметила Джинни, оттолкнув его и оправляя одежду. — И вообще, после такого поцелуя ты должен на мне жениться!

— Жаль, в Британии многожёнство запрещено, а то бы я… — храбро начал Долгопупс.

— Ты не представляешь, на что себя обрекаешь! Рыжие — они знаешь какие?

— А ты меня не пугай, двадцать лет брака делают мужчину отважным!

— Подкаблучником они его делают!

— Ну, и это тоже, конечно, — согласился Невилл, — но, знаешь, с философской точки зрения быть под каблуком любимой жены совсем неплохо…

— Ишь, какие вы все стали добропорядочные, — ядовито заметила Джинни, — а раньше-то…

— Н-ну… Бароны стареют… — пожал плечами Невилл. — Ты чего приехала-то?

— Поговорит надо, — ответила Джинни, — выходит так, что мне больше и обратиться не к кому. Здесь будем говорить?

— Нет, лучше пойдём ко мне в кабинет, я тебя такой настойкой угощу! Видишь эту лиану? Так вот, растёт она только…

— Невилл, прошу тебя! — взмолилась Джинни, — Травологию я сдала и благополучно забыла четверть века назад!

— Ну, в общем, настойка из неё — блеск, вкусная и бодрит. Я только это и хотел сказать, — стал оправдываться Невилл, — пойдём, угощу.

В кабинете Невилла пахло засушенными растениями, какими-то химикатами и пылью. Смесь получилась настолько резкой, что Джинни расчихалась.

— У тебя что, аллергия? — встревожился Невилл.

— Да нет, никогда не жаловалась, — пожала плечами Джинни, осторожно вытирая глаза платком. — Очень уж у тебя тут сеном пахнет, с непривычки дыхание перехватывает.

— А я давно привык, не замечаю, — улыбнулся Невилл, — сейчас проветрим.

— У тебя тут хоть кто-нибудь убирает?

— Убирает… Наверное… Домашние эльфы. Во всяком случае, пыль со стола кто-то стирает. Ты садись вот сюда, здесь чисто. Сейчас настойку пробовать будем.

Невилл отправился к шкафам, где вперемешку с химической посудой стояли книги, папки гербариев, ботанические атласы, какие-то заспиртованные корни и плоды в банках с латинскими этикетками. Джинни сразу же вспомнила кабинет Снегга, но у того в банках были заспиртованы какие-то уродцы, жабы, насекомые и прочие гадости. Здесь хотя бы были плоды растительного царства, которые отвращения не вызывали.

Долгопупс поставил на стол красивый резной графин, до половины наполненный синей прозрачной жидкостью, пару бокалов и вазочку с нарезанными яблоками.

— Что это? — спросила Джинни, опасливо рассматривая графин.

— Как что? Это моя настойка! — гордо сказал Долгопупс.

— А почему она синяя?!

— Ты же видела лиану. Плоды у неё красные, а вот листья — синие, отсюда этот изумительный синий цвет, правда, красиво?

— Знаешь, Невилл, по-моему, еда и напитки не должны быть синего цвета. Есть в этом что-то неправильное.

— Ну, почему? Никого ведь не удивляет джин «Сапфир Бомбея»? А он — ярко-синий… Ты попробуй!