– Экспекто Патронум! – выкрикнула она и из её палочки выскочила странная зверушка: не то маленький носорожик, не то бегемотик с толстым морщинистым рогом на носу и огромными стрекозиными крыльями.

Зверёк резво подбежал к Тёмному Лорду, который только что справился с последствиями хулиганской выходки феникса, и боднул его своим рогом в то место, которое мужчины берегут больше любой другой части организма. Тёмный Лорд снова сказал "Ы" и согнулся. Эйвери, стоявший рядом, сделал какое-то сложное движение палочкой и словно путал зверушку сетью, а несколько других Пожирателей наложили на Патронуса пыточное заклинание. Луна закричала, рухнула на землю и забилась в судорогах. В глазах у Невилла потемнело. Забыв о собственном Патронусе, он направил палочку в толпу Пожирателей, окруживших Тёмного Лорда и выкрикнул "Инсендио!".

Упругая струя оранжевого пламени накрыла Волдеморта и его ближайших сподвижников. Раздались крики, засверкали вспышки заклинаний. Кто-то выставлял щиты, кто-то отбегал в сторону, кто-то начал бросать в и без того уже разрушенную таверну взрывные заклятия. Крыша обрушилась окончательно, Невилл отскочил в сторону, ища в этой пыли неожиданно замолчавшую Луну...

...Волдеморт стряхнул со своей мантии последние искры и огляделся. Рейд, который планировался как лёгкая прогулка, медленно, но верно катился к позорному провалу. Потери были ужасающими. Ладно, молодняк, но ближний-то круг! Вон Эйвери, весь из себя такой прожаренный и закорюченый, словно он то ли пытался удрать от огненного шторма, толи бежал закрыть собой господина, Нотт с обожжённой мордой что-то ищет в пыли, наверное палочку, МакНейр пошатываясь держится за шею – судя по сочащейся сквозь пальцы крови словил Секо. Пора уносить ноги, потому что если сейчас появятся авроры... На этом Тёмный Лорд запнулся, ибо обнаружил перед собой средних размеров серебристую дворнягу с характерным остекленевшим взглядом и приоткрытой пастью, из которой сочилась всё такая же серебристая слюна. Вот тут-то Волдеморт и понял, что и в самом деле пора. Потому, что, во-первых, грюмовского Патронуса даже Круциатусом так просто не остановишь, а, во-вторых... "Интересно, можно ли подцепить бешенство от Патронуса?" – отстранённо подумал Тёмный Лорд. Очень некстати припомнилась история о том, как этот самый пёсик покусал одного дементора, так этого дементора потом пришлось прибить, ибо стал он какой-то неадекватный...

– Уходим! – рявкнул Волдеморт и трансгрессировал, не забыв ухватить Нотта за шиворот...

...Учеников переправляли в Хогвартс через камин неожиданно уцелевшего Сладкого Королевства. Невилл чуть ли не бегом нёс Луну в больничное крыло, где уже было полно целителей и авроров, а сама хозяйка хогвартской больнички как-то потеряно ходила от койки к койке. В таком скоплении светил волшебной медицины она явно чувствовала себя лишней.

– Невилл! – раздался удивлённый возглас. Юноша обернулся и столкнулся взглядом с Нарциссой Малфой. – Во имя Гекаты! Что с тобой?! Клади её сюда!

– Были в Трёх Мётлах... Луна послала своего Патронуса... а его как-то связали, она не могла его отпустить, когда... его Круциатусом... Я их подпалил, а они стали взрывать... ну... заклинаниями...

Он положил свою ношу на кровать и попытался ощупать лицо, которое почему-то плохо чувствовал.

– Не трогай! – Нарцисса отвела его руку. – Так это ты их так? Молодец!

Она уложила его на другую койку и позвала кого-то, Невилл так и не понял кого, а сама занялась Луной.

Невиллу дали одно зелье, боль отступила, потом другое, после которого сознание слегка затуманилось, потом он смутно помнил, как над ним колдовали сразу два целителя, что-то доставали из его лица, рук, спины... Утром он так и не смог вспомнить, как заснул...

...Дамблдор оторвался от чтения пергамента, который ему вручил Грюм.

– Жора говорит, что Круглой Печати там не было, но кто...

– И не могло быть, – немного раздражённо парировал Дамблдор. – Печать невозможно поставить на документ, который противоречит Принципам. Значит так, Аластор, мы должны оказаться в кабинете Амбридж через три секунды после того, как она произнесёт "Круцио". Ни раньше, ни позже.

– Поттеры нас съедят.

– Наоборот, поблагодарят за расторопность.

– За то, что мы не предотвратили это безобразие с их дочерью?

– Им незачем знать, что мы знаем об этом заранее.

– Они будут трясти фаджевскую банду, и будь уверен, Жора выложит им всё, или я совсем не знаю Джеймса.

– Значит, следует позаботиться о том, чтобы Жора не смог ничего ляпнуть. Как я понимаю, он задействован в операции в Хогсмиде? Думаю, твои люди выловили ещё не всех Пожирателей?...

***

...Педсовет подошёл к концу, учителя разошлись по своим делам. К счастью, Амбридж ушла одной из первых, поэтому Дамблдор, не опасаясь ненужных ушей, мог попросить Сириуса задержаться.

– Слушаю, Альбус, – сказал профессор Блэк, усаживаясь напротив своего начальника.

– Неспокойно мне, Сириус, – сказал тот, хмуро глядя в стол. – Что-то готовится.

– Амбридж? – задал риторический вопрос Блэк. – Так у неё теперь нет никаких козырей. Если бы Гарри не было, да и то...

– Вот в том-то и дело. По-хорошему, ей уже давно пора свернуть свою деятельность. Нет, Сириус, поверь моему опыту, здесь что-то готовится!

– А что?

– Откуда я знаю?... Прошу тебя, мальчик мой, пожалуйста, носи при себе детектор чёрной магии, постоянно. И не простой, а специальный. Только не говори, что у тебя его нет. И если вдруг тебе хоть что-то покажется подозрительным, сразу же принимай меры. Самые жёсткие. Лучше мы лишний раз извинимся перед министерством, чем недоглядим...

...Кондрат Перверзев закончил Тибидохс – русский аналог Хогвартса – в восемьдесят шестом. В том же году он поступил на магический факультет Высшей школы КГБ: было в этой богоугодной конторе особое подразделение, состоящее из одних магов. Создали его ещё при Дзержинском, по особой договорённости между Кощеем и Политбюро ЦК. И отбирал туда людей лично Верховный Маг Всея Великая, Малая, Белая и прочая Руси, Кощей, про которого говорили, что он и в самом деле бессмертный. А вот в августе девяносто первого, аккурат к выпуску, СССР, с его ЦК, КПСС и прочими атрибутами, отправился в небытие. Кощей показал новому руководству новой России свой костлявый кукиш и отозвал магов из спецслужб. И пошёл Кондрат на вольные хлеба, имея полный набор весьма опасных для окружающих знаний.

Довольно быстро перебрался он в Европу, благо для волшебников этот путь всегда был, да и будет, наверное, гораздо проще, нежели для остальных граждан некогда великой некогда державы, а оказавшись в Англии, быстро нашёл себе место в аврорате. Что ни говори, а авторитет Конторы Глубокого Бурения и её школы вырос не на пустом месте. На новом месте службы зарекомендовал себя Кондрат... несколько неоднозначно. С одной стороны, действительно классный специалист. С другой начальство быстро поняло, что ему можно поручать, скажем так, весьма деликатные миссии. Весьма деликатные. И начальство вполне устраивало, что из моральных аспектов этих поручений, Кондрата интересовали только те галеоны, которые он за работу получал.

А сам Кондрат ещё в Тибидохсе твёрдо усвоил, что работать надо только на себя, поэтому вполне мог взять причитающийся за миссию гонорар, пойти к клиенту миссии и взять деньги уже с него, за спасение его шкуры. Если ему, Кондрату, это было выгодно. Может за это и направил его Кощей в своё время в КГБ? И умудрялся Кондрат проворачивать эти дела так, что ни заказчик, ни "клиент" не имели к нему претензий. Только один раз старлей Перверзев прокололся, но и тогда выкрутился: просто убрал обоих, и всё.

И была у Кондрата ещё одна черта, на которую заказчики обычно не обращали внимания, а зря. Русский пытливый ум, который постоянно мучил своего носителя вопросом: "А почему?" Действительно, почему это вдруг сам Грюм дал ему задание убрать недоумка Престона? Престона Кондрат помнил, тот пару месяцев поработал в одном с ним подразделении, пока Жору не отозвали "в личное распоряжение министра магии". И уж в чём Кондрат был абсолютно уверен, так это в том, что Жора никогда не станет его клиентом: не того полёта птица. И нате вам! Причём за такой гонорар, да с такими геморроями, словно не плохого аврора надо упокоить, а самого министра! "Вот и славненько, – сказал сам себе Кондрат, – осталось только выяснить, кто мне за него живого больше заплатит."