– Опасаетесь слежки? – напрямик спросил Еремин. – Вам бы не помешала пара-тройка мордоворотов. Времена тревожные!

Элвис не удостоил его ответом. Сел в кресло напротив и закурил. Помолчал.

– Я пришел не за тем, чтобы выслушивать ваши советы! – наконец открыл он рот.

Сегодня Элвис был одет просто – в джинсы и ветровку.

«И во дворе его ждет какая-нибудь „трахома“! – смекнул сыщик. – Как пить дать за парнем началась охота! Но видит Бог, я не имел к этому касательства!»

Он разложил перед Старцевым три фотографии трех женщин. Тот внимательно изучил каждую, а потом презрительно усмехнулся.

– Впервые вижу.

Тогда следователь убрал два снимка, оставив лишь портрет Констанции Лазарчук.

– Посмотрите внимательней. Она могла быть в парике.

– Не она, – покачал головой Элвис.

– Вы уверены?

– На все сто!

Версия с Констанцией терпела крах. «Слишком гладко все выходило, чтобы походить на правду!» – невесело рассуждал про себя Константин, но наниматель не дал ему собраться с мыслями.

– Вот что, Еремин, мне придется на несколько дней покинуть столицу.

«По одному твоему виду, голубчик, я понял, что собрался в бега!»

– Приостановить расследование?

– Ни в коем случае! – запротестовал Старцев. – Наше соглашение остается в силе. Деньги будут перечисляться на ваш счет. Через день с вами свяжется один человек, мое доверенное лицо…

– Он знает о коллекции? – удивился сыщик.

– Нет. Он ничего не знает, и вы не вздумайте его посвящать!

– Зачем же он тогда нужен? Не проще ли было вам дозвониться до меня из другого города?

– Не проще, – произнес он тоном, подтверждающим самые мрачные прогнозы следователя. – Доверенное лицо будет интересоваться только конечным результатом. Вы ему назовете похитителя.

– А если мне очень повезет и в моих руках окажется похищенная вещь?

Авторитет задумался.

«Видно, в его планы раньше не входило, что я доберусь до безделушки. Мне отводилась скромная роль – найти похитителя, с которым он разберется без моей помощи. Похититель отправляется к праотцам. И я, скорее всего, вслед за ним! Но кто-то перебежал дорогу Элвису. Он должен уносить ноги. А значит, придется все переигрывать».

– Если вам повезет, оставьте ее у себя. До моего возвращения. Надеюсь на вашу честность.

Он поднялся. Пожал следователю руку, но, прежде чем покинуть кабинет, подошел к окну и вновь слегка отодвинул штору.

Потом был неожиданный телефонный звонок.

– Это детектив? Частный?

– Кто спрашивает?

– Это из того самого дома, откуда журналиста украли. Вчера утром мы с вами разговаривали.

– А-а, – припомнил Еремин хиленького матросика. – Вы хозяин Тима?

– И вправду, ёб-теть, детектив! – с восторгом откликнулся тот. – Даже собаку не упустил!

– У вас какие-нибудь новости?

– Да-да! – заорал импульсивный матросик. – Та баба с таксой ни хрена не видела! Врет или прикидывается – не знаю! Зато объявился другой свидетель. Я с ним немного поработал. Он готов дать показания. Так что с вас причитается, ёб-теть! По бутылю на рыло!

Отсмеявшись, доброволец сообщил свой адрес, и они условились о встрече.

– Закрутилась карусель! – высказался вслух сыщик.

В кабинет без доклада секретарши вошел Полежаев.

– Что себе позволяет эта девка! – возмутился строгий начальник.

– Кончай строить из себя! – Антон уселся напротив. – Можно подумать, ты забыл, как меня зовут!

– Не в этом дело! Во всем должен быть порядок!

– Ой, Костян! – поморщился тот. – Ненавижу, когда из тебя прет ментовский чинуша!

– Вот такие апофигисты, как ты, и довели страну до распада!

– Ночами не спал. Доводил страну до распада. Не хочешь перекусить? Тут поблизости неплохая кафешка. Тебя вечно с голодухи тянет на политику.

– Времени в обрез. А у меня интересная информация.

– Выкладывай! Не зря же я мчался как угорелый! Кстати, вычту с тебя за такси!

Еремин больше не реагировал на шпильки товарища. Он сделал непроницаемое лицо, как бы давая понять, что время для пустых разговоров исчерпано.

– Муровцы-тимуровцы, оказывается, тоже ловят мышей… – начал он иносказательно. – Просмотрев дискеты Констанции Лазарчук, они обнаружили одну прелюбопытную. На ней набран текст отрывка с отравленным тортом, только в более развернутом варианте. Почти на ста страницах. Есть какие-нибудь соображения на этот счет?

– Все проясняется, Костян! – вскочил писатель. – Все три отрывка, найденных нами в квартирах жертв, есть не что иное как капуста, или синопсис, если по-научному. Чтобы тебе совсем понятно было – краткое содержание романа, но романа, разбитого на отрывки. У нас в руках оказались синопсисы отрывков.

– Зачем огород городить?

– Сейчас объясню. – Полежаев сделал небольшую паузу, а потом задал вопрос: – Как ты думаешь, сколько нужно писать в год детективных романов, чтобы твое имя было у всех на устах во имя процветания издательского бизнеса?

– Сколько? – удивился Еремин. – Разве дело в количестве, а не в качестве?

– Скажешь тоже! Гора трупов, море крови – вот тебе и качество! Обыватель лопает за милую душу!

– Ну, не знаю. Два-три романа в год.

– Это я пишу два-три. А для настоящей раскрутки необходимо шлепать четыре-пять.

– Разве такое бывает?

– Бывает, но редко. Таких гигантов – раз-два и обчелся. У остальных, как говорится, кишка тонка. Тогда издатель идет на хитрость. Нанимает поденщиков. Нельзя, чтобы процесс приостановился и публика хоть слегка забыла любимого автора.

– Если я тебя правильно понял, некоторые авторы не являются авторами своих произведений.

– Ты меня правильно понял. Это практиковалось и в советские времена, но не имело такого размаха, как сейчас, не было поставлено на конвейер. Мне известны два вида поденной работы. Первый – когда нанимается один человек, который тянет весь роман от первой страницы до последней. Это не наш вариант. В другом случае – издатель нанимает сразу нескольких поденщиков на один роман. Каждый пишет свой заранее заданный отрывок. Такой метод получил название «братская могила».

– Уму непостижимо! Что могут написать совершенно разные люди? Качество пострадает.

– Про качество я тебе уже сказал. Обычно в таких романах одна линия не сходится с другой. Выпирает разностилье. Впрочем, о стиле говорить не приходится. Усредненный журналистский – это то, что нужно. Ведь обыватель любит почитывать газетенки. И чем пресса желтее, тем массовей. Любой издатель стремится к массовости, а всякие там Прусты и Достоевские могут идти спать. Обычно, когда издатель прибегает к услугам «братской могилы», он уже ничем не рискует. Автор раскручен настолько, что издай под его именем «Пособие для начинающего вулканизатора», и то бы раскрутили! Зато какая скорость! «Братская могила» может отшлепать роман за две недели! А то и быстрее! Чем больше занято в работе поденщиков, тем живей идет процесс!

– И тем мертвей роман, – с грустью добавил следователь.

– Точно. Теперь мне понятна ирония Шведенко. Он вывел на полях своего синопсиса: «А. Б. Полежаев? Нарочно не придумаешь!» Он решил, что выполняет поденную работу за меня. Он плохо представлял ситуацию в издательском бизнесе. Просто жена ему запудрила мозги моими книгами, которые он, по всей видимости, не читал.

– Значит, кое-что разгадали? – довольно подмигнул Константин. – Попробуем докопаться и до остального. Как ты думаешь, сколько поденщиков взяли на этот роман?

– Если у Лазарчук на дискете сто страниц – человек пять, не больше. Объемы детективных романов стандартные.

– Пять… – задумчиво повторил Еремин. – Троих уже нет. Идет охота на поденщиков одного романа. Зачем?

– Ума не приложу! Кроме того, что все случившееся с ними идиотски точно оправдывает название «братская могила», ничего добавить не могу.

– Почему у Шведенко и Саниной при обыске не обнаружили развернутых вариантов синопсиса?