В этой точке первоначальный план, задуманный как повторение Каннского охвата во Второй мировой, полетел ко всем чертям, и ротам «Альфа» и «Браво» приказали оставить позиции на вершине гряды, спуститься в долину и прикрывать отход роты «Чарли». Отряд огневой поддержки батальона получил приказ покинуть вершину и открыть огонь из своих мощных тераваттных лазеров.

Смышленый бого-король в задних рядах заметил неуклюже двигающихся солдат, которые волокли громоздкие лазеры вниз по склону, приказал своему феоду открыть по группе беглый огонь и перебил лазерный взвод батальона. Когда убили капитана Райта из «Альфы», секундная неразбериха позволила группе преследующих послинов проскочить на плечах роты «Чарли». Фланговый огонь этой группы, примерно двести нормалов и бого-король, уничтожил второй взвод «Альфы», и вся масса послинов бросилась в брешь, опрокинув центр батальона. Кентавры набрасывались на солдат, сдирали с них сверкающие бронескафандры и разделывали их на праздничное барбекю. До гребня ясно доносились гиканье и победные крики.

— Да, — сказал генерал Хаусмэн по каналу наблюдения, — это было… у меня нет слов.

— Очень быстрый способ растратить миллиардный кредит, сэр? — сострил Майк.

— Наихудшее поражение со времен матча команды Камберлендского колледжа против Университета Джорджии? — спросил его начальник штаба, генерал Бриджес.

— А? — произнесло несколько голосов, среди них и генерал Хаусмэн.

— 222:0 в пользу Университета, — сказал Ворчащая Развалина.

— Отключить виртуальную реальность, — услышали они подполковника Янгмэна на командирской частоте.

Образы долины, дыма, пыли и пирующих послинов исчезли, уступив место огромному грузовому трюму, усеянному совершенно неповрежденными бронескафандрами, застывшими в разных позах.

— ПИР, подключи подполковника Янгмэна и майора Нортона к этому каналу связи, — приказал генерал Хаусмэн. — Подполковник Янгмэн, майор Нортон, слушайте. Я хочу иметь первые доклады на столе начштаба завтра к двенадцати ноль-ноль. Разбор полетов назначаю на шестнадцать тридцать. О’кей, вам надрали задницу, но вы исправляетесь. Послезавтра повторим, по городскому сценарию. За работу. Конец связи.

— Господи, — продолжал он по внутренней частоте, — надеюсь, на Барвоне дела обстоят лучше.

Провинция Тткпт, Барвон V.

25 февраля 2002 г., 12:28 по Гринвичу.

— Сержант, у тебя есть патроны на девять миллиметров? — спросил Трэпп, тщательно прицелившись в послина с дробовиком, бредущего по болоту. Давно рухнувший массивный лесной гигант почти весь скрылся в грязи, наружу выглядывал только широкий комель с торчащими корнями. Два земных солдата спрятались за ним в ожидании кентавров.

— Нет, — буркнул Мосович, зубами затягивая узел бинта на левом плече. Дробинки прошли так близко, что чуть не оторвали ему левую руку и сорвали рацию с бедра. Хорошо, что это была не граната.

МП-5 прошипел легкое «пфут», и послин ткнулся рылом в пурпурную жижу.

— Что ж, похоже, пришло время рукопашной.

— Надеюсь, что нет. У меня только один. Держи, — сказал Джейк, бросая Трэппу свой кольт сорок пятого калибра. — Все, что есть…

Патроны пятидесятого калибра давно закончились, но были потрачены не зря. Крупнокалиберная винтовка представляла единственное оружие, способное остановить блюдца бого-королей. После первой недели бого-короли поняли, что от погони лучше держаться подальше.

Трэпп и Мосович усеивали свой след телами послинов. Два эксперта по убийствам использовали все средства из своего арсенала за прошедший месяц, пока удирали от мстительных обитателей Объекта Б, но положение начинало походить на последнее утро в Аламо.

— Хрен с ним, это лишь пули, — философски заметил «котик». — Ты справишься одной рукой с «уличным подметалой»?

— Я немного могу действовать левой, и она только поддерживает. — Джейк посмотрел в направлении, откуда они пришли, и положил дробовик на искривленный корень. Он быстро проверил, не забит ли ствол.

— Я уложу первого, кто появится, затем, когда они рассыплются, мы отходим. Взрывчатка осталась?

— Только гранаты, — сказал Трэпп. — И я хочу их сберечь.

— Зачем? О’кей, приготовься. — Кусты на другом конце поляны зашевелились.

— С чем? — пробормотал Трэпп, повесил МП-5 на плечо и достал несколько фугасных гранат. Поражение осколками было минимальным из-за грязи, но ударная волна в жидкости действовала очень эффективно. — А, ладно.

Группа из пяти послинов выскочила из-за папоротников и понеслась через поляну. Выстрелы Мосовича свалили четырех, но другая небольшая группа атаковала чуть в стороне. Ни одна из групп не стреляла, намереваясь сойтись в рукопашной, несмотря на огонь. Пока Мосович разворачивался к новой группе, Трэпп швырнул гранаты. Одна упала точно посреди второй группы, но другая отклонилась в полете и упала дальше радиуса поражения. Когда обе гранаты взорвались и одна полностью уничтожила вторую группу, отряд численностью со взвод бросился в атаку сбоку поляны.

Мосович переключился с одиночных выстрелов на огонь очередями, когда кентавры приблизились. Трэпп бросил еще три гранаты, но горстка оставшихся послинов быстро сократила дистанцию, и пришло время рукопашной схватки.

Трэпп крутанул МП-5 и истратил три последних патрона на три выстрела в голову, когда послины подошли слишком близко, чтобы «морской котик» мог промахнуться. Он швырнул уже бесполезное оружие во врагов и вынул нож. Он изучил физиологию убитых ими послинов. Оказалось, что грудь покрывала надежная костяная броня, поэтому в случае рукопашной схватки он планировал зайти сзади. Теперь все зависело от того, кому улыбнется госпожа удача.

Затвор дробовика Мосовича остался в заднем положении, и он понял, что ему конец. Минимум шесть послинов еще держались на ногах, и он пожалел, что отдал Трэппу свой кольт. Он достал нож и вышел из-за комля. Кентавры обнажили свои метровые клинки.

Когда они ринулись вперед, Трэпп ухватился за выступающий корень и с размаху нырнул в жижу. Когда оставшиеся послины подскочили к раненому сержант-майору, увенчанная сталью рука взметнулась из грязи и вспорола брюхо последнему. Покрытая грязью фигура выскочила из болота и скользнула на спину следующего послина, так что он даже не успел взбрыкнуть. Молниеносно, почти незаметно для глаза, сверкнула сталь. Когда практически обезглавленный кентавр рухнул в грязь, остальная группа повернулась к ловкому нападавшему, но он снова исчез в трясине.

Пока оставшиеся без лидера послины шарили в грязи в поисках верткого, как угорь, «морского котика», Мосович прыгнул на спину одного и быстро перерезал ему горло. Хотя ему было далеко до «котика», он хотел доказать, что тоже не промах с ножом.

В этот самый момент в десяти метрах от кучки рыщущих послинов Трэпп еще раз вынырнул из мутной жижи с кольтом в руке. Он резко опустил ствол, чтобы вылить воду, обхватил рукоятку обеими руками и быстро выстрелил три раза, убив трех послинов. Когда он повел стволом в сторону четвертого, заряд дроби отбросил его назад, во все стороны полетели кровь и клочья внутренностей.

Кольт выпал из руки «котика», и Мосович понял, что у него остался только один шанс. Он «ласточкой» прыгнул со спины мертвого послина и нырнул в грязь за пистолетом.

Последние два послина бросились к этому месту и принялись шарить в фиолетовой слизи. Один забулькал от восторга, когда зацепил за ремень и вытащил облаченного в камуфляж воина из жидкой могилы. Мосович извивался в хватке, словно угорь, уперся сапогом в сбрую зверюги и вывернулся, словно акробат, чтобы поднять руку. Последнее, что довелось увидеть изумленному послину, было дуло кольта сорок пятого калибра.