Майк просканировал уровни энергии команды и одобрил, все находились в желтой зоне, но далеко от критической отметки.

— О’кей, вот план, — сказал Майк, показав схему всему взводу. — Разведчики ведут к комнате во втором ряду от помещения станции. — Он высветил ее. — Между ней и помещением станции проходит коридор, делает правый поворот, десять метров до станции слева. Мы проверяем коридор, затем команда выдвигается к двери помещения станции, остальной взвод остается на месте. Порядок движения такой: Виз, Мур, я сам, Лайл, Кнудсен, Дункан, Брекер.

Виз, обеспечиваешь безопасность в конце коридора. Согласно сенсорам здания дверь обозначена как запертая. Мур, выбиваешь дверь и падаешь вниз. Я снимаю все, что движется непосредственно у двери, затем Лайл, Кнудсен и Дункан проходят мимо меня. Потом двигаюсь я. Виз отходит назад и в дверь. Мур двигает вперед. Брекер держит дверь Я загружаю векторы движения в ваши системы.

Послины сняли или разбили часть сенсоров помещения, так что у нас нет точных сведений, где они. Если кто-то выйдет из строя, векторы изменятся автоматически. Остальной взвод войдет по моей команде. В это время я обеспечу безопасность коридора Вопросы?

— Сколько послинов во всем помещении станции? — спросил Дункан.

— Около тридцати, — ответил Майк.

— Тридцать? — подавился Дункан. — И нас только семь?

— Да, — сказал Майк, — великолепно, не так ли [27]?

— Сэр…

— Перестань, сержант. Нет времени для споров. Ты можешь отказаться от участия в команде захвата в любое время. Оно абсолютно добровольное. — Майк подождал немного.

— А, ладно, — сказал Дункан после секундного раздумья. — Хотя я не думаю, что это удастся, лейтенант.

— Мнение понял. Еще вопросы?

Вопросов не было.

— Разведчики, вперед.

Переход к коридору вокруг помещения энергостанции прошел успешно, но когда они достигли последнего поворота, то наткнулись на препятствие.

— Часовой, — прошептал сержант Визновски.

— Вот и облом, — прошептал Дункан.

— Они вряд ли слышат нас через броню, сержант Виз. И это вряд ли «облом», сержант Дункан. Я это учитывал. О’кей, всем присесть и не шуметь. Тихо, команда, выстроились в колонну.

Майк настроил компенсаторы и подошел к двери. К счастью, вокруг было достаточно маскирующего шума благодаря реву термоядерного реактора в дальнем помещении. Он внимательно рассмотрел дверь, убедился, что она легко отворится, и открыл дверцу отсека на животе. Он вытащил кристалл-аккумулятор, который ему передал солдат, и несколько раз подбросил, приноравливая хватку

— Мишель, дай прицельную сетку. Левая рука на автомате, прицел визуальный.

Он рывком отворил дверь, шагнул в коридор и посмотрел на послина-нормала, охраняющего помещение станции.

— Огонь.

Псевдомускулатура скафандра взмахнула левой рукой по вертикали и послала килограммовый кристалл со скоростью двести километров в час прямо в лоб послину. Кентавр рухнул, словно камень, который его ударил.

— Вперед.

Визновски тенью проскользил мимо к дальнему концу коридора, и он встал за Муром. Когда Мур достиг двери, Майк проверил, все ли стоят по местам, наклонился, левой рукой вытащил перепончатый клинок мертвого часового и сказал:

— Давай.

Мур отступил полшага назад и швырнул себя на дверь и вниз, инерция протащила его на пару метров в помещение. Майк испытал огромное облегчение, что они не ворвались сюда с пальбой из всех стволов, когда осознал, что он смотрит на первичный контур охлаждения термоядерного реактора.

— Никаких гранат, — зарычал он, выискивая взглядом послинов. Как только послин попадал в поле зрения, его ПИР выщелкивал патрон из гнезда для обойм под левой рукой и швырял его круговым движением, как в игре с пластмассовой «летающей тарелкой». Патроны были трехмиллиметровыми каплями обедненного урана. Они попадали в цель на скорости свыше ста метров в секунду с убийственной точностью.

В комнате находились семь послинов, открыто стоявших по всей ширине комнаты, за исключением одного, прямо перед ним, которого не было видно. Пятеро напротив возились с управлением первичного охлаждения, один слева только что вошел, и один прямо перед ним двигался слева направо. Движущийся стал первой целью. Капля обедненного урана весила около шестидесяти граммов, летела со скоростью пули сорок пятого калибра и попадала точно в яблочко.

Капля вошла в крокодилову голову послина в районе сустава челюсти. Она продолжала двигаться вверх, прошила черепно-позвоночный сустав и вышла из затылка. Из шеи послина хлестанула желтая кровь, и он начал падать, уже мертвый. Трое у контроля охладителя были уничтожены столь же эффективно — они умерли прежде, чем первая цель успела рухнуть на пол. Но вошедший в помещение послин являлся продвинутым нормалом с лучшей реакцией и оружием.

Майк хрюкнул, когда трехмиллиметровая бусина прошила насквозь левую ногу, и из-под руки швырнул патрон в агрессивного послина. Тот успел увернуться и нырнул под прикрытие консоли вспомогательного управления. Майк снял последнего обычного послина и прыгнул влево, выхватывая пистолет. Он поменял местами пистолет и меч, по-ковбойски перебросив из одной руки в другую. Он все еще надеялся сократить шум до минимума. Но не был уверен, остался ли в этом смысл, сверхзвуковой «бум» рэйлгана должен был быть слышен по всему зданию.

Внезапно послин прыгнул вверх на метр с лишним из своего убежища, трехмиллиметровые бусины отлетали рикошетом от более тяжелой кирасы Майка, отбрасывая его назад. Майк крутанулся на левой ноге, удары зарядов разворачивали его в контролируемом вращении, и метнул клинок. Метровой длины мономолекулярное лезвие просвистело в воздухе и вошло в грудь послина с шипением нагнетаемого воздушного шлюза. Послин содрогнулся, уронил рэйлган и упал на все четыре колена, кашляя желтой кровью.

Майк выхватил нож, пнул винтовку в сторону и отсек послину голову, для надежности. Он проверил комнату, но все послины были убиты, и его штурмовая команда уже рассредоточилась. Ему оставалось только пойти в направлении собственного вектора.

Самому себе Майк назначил обезопасить левый внешний фланг. Он подозревал, что в случае контратаки удар будет нанесен с этого направления, и предпочел управиться с ним сам.

Он захромал вперед, но скафандр уже начал процесс биомеханического ремонта. Медицинская система обнаружила местное поражение и обработала рану быстрозаживляющим составом, антибиотиком и кислородом. Внутренняя оболочка брони закупорила отверстие, остановила кровотечение и откачала пролившуюся кровь на переработку в пищу, воду и воздух. В то же самое время ремонтная система принялась восстанавливать внешнюю твердую оболочку, за один раз накладывая одну молекулярную заплатку. При наличии достаточного времени, энергии и материала системы саморемонта были способны полностью устранить даже крупные повреждения.

Когда О’Нил получше уяснил размеры комплекса, он приказал взводу перейти в комнату охлаждения, отправив сержанта Брекера прочесывать территорию. Еще три раза он натыкался на послинов, но ни разу больше одной твари, и никто не имел тяжелого оружия. Нормалы боролись храбро, но тщетно, одномиллиметровые заряды рэйлганов и дробовиков рикошетили от скафандра со звуком, напоминавшим стук дождя по металлической кровле. Им попался только еще один продвинутый нормал, его прикончили сержанты Визновски с Дунканом. Потерь не было.

К концу прочесывания Майк почувствовал себя измотанным напряженными часами боя. Спотыкаясь, он вернулся в комнату охлаждения реактора, где полные счастья саперы подключали бойцов к энергопитанию. Он встал в очередь и в конце концов рухнул в одно из маленьких кресел индоев.

— Как ситуация, сержант Грин? — прохрипел он.

Он не имел понятия, почему был так выжат, несмотря на Провигил-Ц. Он принимал участие в полевых испытаниях, которые длились дольше и были напряженнее их нынешних превратностей. Во время тестов он в течение семидесяти двух часов участвовал в виртуальном сражении и в конце был свеж как огурчик. Сейчас все выглядело так, словно Провигила вовсе и не было. Они чувствовали бы себя лучше, приняв обычный амфетамин.