Воевода только кивнул. Последний разговор его убедил окончательно. Викторию нужно выводить из игры. Иначе это будет бомбой под стабильность клана. Не сейчас. Лет через пять. Ну, может быть, пятнадцать. Но она рванет. И плохо будет всем.

Недаром его отец и ряд… специалистов клана на полном серьезе рассматривали вариант ликвидации девушки. «Ты еще молод, у тебя будут дети!» — раздался в ушах голос Демида Николаевича.

— Ррррр, — негромко выдал Юсупов, со злостью впечатав кулак в спинку переднего кресла.

— Все в порядке, господин⁈ — тут же обеспокоился телохранитель.

— Все хорошо, — ровно ответил он, чувствуя как прилив злости откатился обратно.

Мужчина достал из внутреннего кармана пиджака небольшой комм и, не обнаружив новых сообщений, вернул его обратно.

— Мальчишка… — вздохнул он устало.

И речь шла вовсе не о щенке из его клана, а о том, кто совсем недавно заявил: «Ты охренел⁈». И, в чем-то, возможно, был даже прав. Но игра шла честная. Свои обязательства Юсуповы выполнили. Односторонний договор о ненападении и признании на четверть века был красиво отпечатан и «укутан» в папку из тончайшей кожи, инкрустированную самоцветами. Осталось лишь передать его Павлу.

Впрочем, это была формальность. Реально он уже действовал.

Только что убранный в карман комм завибрировал, отвлекая от мыслей.

— Слушаю, Павел Анатольевич, — негромко ответил он.

— Лев Демидович, — столь же ровно ответил молодой Волконский. — Скажу честно, я зол. Однако до сих пор верю тебе. Исключительно потому, что ни одного ОБГОВОРЕННОГО пункта ты не нарушил. Готов встретиться в ближайшее время. Если мои данные не врут, то ты приближаешься к столице с Северо-Запада со скоростью в двести пятьдесят километров в час.

Воевода подался вперед. Соответствующий электронный индикатор показывал «247».

— Сильно, — хмыкнул он, допуская каплю эмоций в голосе.

Кажется, кто-то имел возможность получать данные от ПВО столицы. Даже если и разово… все равно сильно.

— Каким образом вы видите нашу встречу? — поинтересовался клановец.

— Мне нужно полчаса твоего времени, — прикинул Лев Демидович.

Он не собирался давить на парня. И вовсе не из врожденной гуманности. Просто каждый человек на принуждение реагирует по-разному. Павел — с агрессией. Вот такая вот особенность. Так что «жестить» стоило лишь в одном случае — если компромисс не должен быть найден ни при каких условиях. Не тот случай.

— Тогда в течение двух часов я буду готов, — негромко сообщил Волконский.

Воевода Юсуповых удивленно уставился на комм. Готовность — это, конечно, хорошо. Но вот даже не поинтересоваться есть ли время у него… Тут одно из двух: либо клановец прямо сейчас хочет оскорбить собеседника, либо…

— Где именно, Павел Анатольевич? — ровно поинтересовался мужчина.

— Вас проводят, Лев Демидович, — коротко ответил парень и дал отбой.

— Ознакомились? — поинтересовался очередной следователь-канцелярист.

На памяти Льва Демидовича, уже пятый или шестой. Иногда они повторялись. Как всегда, после "беседы, он чувствовал себя так, словно кто-то могущественный чайной ложкой вынул мозг из его черепной коробки чайной ложкой, а после без всякого разбору свалил все обратно. В данный момент Юсупов бы затруднился ответить, а что именно он наговорил. Благо, все его слова были отпечатаны в итоговом протоколе.

— Ознакомился, — коротко сообщил он, положив на стол протокол его беседы с представителем «ока государева».

«Это надолго.» — решил мужчина. Возможно, год или два еще будет вестись расследование поступков бывшего Главы Юсуповых. Так что еще не раз придется ему отвечать на одни и те же вопросы. Успокаивало лишь то, что из вариантов «плохо», «очень плохо» и «просто ужасно», отец выбрал первый. Все могло быть намного хуже.

В этот раз потери будут исчисляться деньгами. Да, большими. Да, нужными сейчас в других проектах. Но это не жизни родичей не собственная голова. И именно по результатам этих «бесед» станет ясно, сколько именно должны Юсуповы империи.

— Тогда… С моих слов написано верно, мною прочитано здесь и подпись, пожалуйста. Благодарю, Лев Демидович.

— Могу быть свободен? — негромко поинтересовался воевода.

Интересный опыт для одного из первых лиц клана — почувствовать себя простолюдином в полиции.

— Нет, — покачал головой очередной безликий следователь. — Прошу вас уделить еще полчаса вашего драгоценного времени.

Это звучало издевательством. Каждый из присутствующих знал, что Юсупов проведет в этих стенах столько времени, сколько понадобится. Тем не менее, он нашел в себе силы ровно кивнуть:

— Конечно.

— В таком случае, пройдемте, — все так же без всяческих эмоций выдал канцелярист.

А вот это было уже что-то новенькое. До сего момента Льва Демидовича, чего уж словами играться, допрашивали многократно. Как правило, после подписания протокола беседы, его тут же и отпускали. И уж совершенно точно «уралец» не помнил, чтобы его куда-то приглашали «пройти».

Но и спорить мужчина не стал. Нет у него власти в этих стенах. Так что соглашаться надо пока предлагают вежливо.

— Прошу за мной, — коротко бросил следователь и первым вышел в коридор.

Балтийский Лев поднялся и поспешил следом. «Хоть ни как арестант!» — хмыкнул мужчина, бросив взгляд на спину здешнего «Вергилия». Ведь ни один конвоир не повернется к «объекту» спиной.

— Нам сюда, — коротко объявил его невзрачный проводник, указывая в сторону лифтов. — Вас встретят.

«Уралец» зашел в кабинку, приветливо распахнувшуюся при его приближении. Никаких пошлостей, вроде кнопок с номерами этажей, внутри не оказалось. Только голые стены из матового металла.

Тем не менее, створки закрылись сразу же, едва он шагнул внутрь. Лифтовая кабина тут же начала движение. «Вверх.» — отметил про себя мужчина. Правда, тут же задался вопросом: «А чем оно мне поможет, ежели чего?». И ответа найти не успел. Створки распахнулись явно намекая, что пора выходить. Воевода очень сильно сомневался, что этот лифт может остановиться где-нибудь еще. Кроме точки назначения, естественно.

Его уже ждали. Два человека. Хмурый мужчина и крепкая, но ничуть не утратившая миловидности, женщина.

— Лев Демидович, — шагнула с легким кивком вперед валькирия. — Прошу за мной.

Идти далеко не пришлось. Всего через три двери девушка остановилась и постучала в дверь. Дожидаться не стала. Тут же распахнула ее пред мужчиной и отступила в сторону.

— Заходи-заходи, гость дорогой! — раздался изнутри очень знакомый голос.

— Доброго дня, Константин Васильевич, — негромко произнес Юсупов, шагнув в светлый кабинет «полковника Петрова». — Чему обязан нашей встрече?

Впрочем, на этот вопрос «уралец» и сам смог бы ответить. То самое «чему» расселось напротив Седого Филина и увлеченно опустошало его запасы шоколадных конфет.

— Чаю? — негромко спросил «полковник».

— В другой раз, — коротко выдал воевода, прикидывая, как именно могла сложиться вот такая вот ситуация.

— Зря, — высказал свое мнение Павел, потянувшийся к вазочке за еще одной конфетой. — Чай у Константина Васильевича воистину превосходный!

Волконский знал это наверняка. В конце концов, он немало сил приложил к тому, чтобы коллекция Седого Филина регулярно пополнялась редкими и дорогими сортами. Все-таки, подчиненным он был довольно… беспокойным. А извиняться перед лицом начальствующим уметь нужно.

— Что ж… — негромко констатировал хозяин кабинета, поднимаясь на ноги. — Я вас оставлю. Павел Анатольевич, у тебя полчаса.

Молодой человек тут же сбросил с себя мнимую расслабленность и подтянулся.

— Успеем, — констатировал он.

Больше «полковник Петров» не добавил ничего. Просто кивнул всем присутствующим и вышел в коридор.

— Присаживайся, Лев Демидович, — предложил Волконский, кивнув на кресло напротив себя за переговорным столом. — Конфетку? Нет? Лааааадно… Тогда объясни мне, мил человек, почему Юсуповы до сих пор считают, что я должен жениться на Виктории Львовне⁈