Повсюду царил дух мрачной сосредоточенности. Даже детишки не просто носились туда-сюда, а с важным видом перетаскивали вещи, обшаривали поселок в поисках яиц и уцелевших кур; несушек тут же отлавливали и водворяли в крепость. Собаки, заразившись возбуждением хозяев, пронзительно лаяли, гоняли скот и путались под ногами, усиливая суматоху.

«Если бы Тиаронд получил такое же предупреждение о надвигающемся кошмаре, сколько жизней спаслось бы». Серима со вздохом отвернулась и перешла на другую сторону крыши. Оперевшись на парапет, леди окинула взглядом безлюдные торфяники, за которыми, у самого горизонта, тянулась к небесам сияющая Завеса. Лишь однажды Серима видела это чудо природы вблизи: еще девочкой, когда отец взял ее с собой к барьеру. Она и доныне сквозь рев ветра слышала таинственное негромкое потрескивание чистой энергии в воздухе. Интересно, каково это – жить у самой Завесы? И что там, за ней? Может, сплошная пустота? Но откуда же взялись летающие охотники, если не проникли из-за магических границ, окружающих Каллисиору?

Вот бы узнать. Тогда у людей появилась бы надежда избавиться от этих ужасных кровопийц.

Погруженная в размышления, леди Серима не сразу расслышала, как кто-то зовет ее по имени. Она повернулась и столкнулась лицом к лицу со вторым сыном вождя Кетейном.

– Вот где ты прячешься, – протянул тот с улыбкой. – А я уж обыскался по всей крепости.

– Зачем? – удивилась леди.

Они едва знакомы. Ну, поболтали накануне – молодой человек любезно вызвался сопроводить странников к своему отцу в башню, – потом обменялись за ужином испытующими улыбками, хотя даже не сидели рядом. Сериме Кетейн приглянулся. Красив ли он? Пожалуй, нет. Но сердце леди поразили эти искры, пляшущие в зеленых глазах, и длинные темно-рыжие косички, скрепленные серебряной заколкой.

– А тебя никак не назовешь болтушкой! – рассмеялся собеседник. – Коротко и сразу к делу, как подобает воину, верно? Иного я и не ждал от королевы торгового Тиаронда. А если я скажу, что просто хотел скоротать время и узнать, как ты здесь устроилась?

– Как ни мажь требуху медом, она требухой и останется. Тебе есть чем заняться, кроме пустой болтовни. – Серима наградила его одной из своих дежурных улыбок. – Так что давай выкладывай, что случилось.

Усмешка Кетейна растаяла. Не отвечая на вопрос, он облокотился на зубчатую стену рядом с гостьей и устремил взгляд к тучам, что заволакивали небеса.

– Я мог бы сразу догадаться, что найду тебя здесь, – негромко произнес воин. – Это мое любимое место для серьезных размышлений, а судя по рассказам Тормона, кому-то сейчас есть над чем пораскинуть мозгами. Несладко тебе пришлось, да?

Голос его был серьезен, и Сериме вдруг расхотелось притворяться.

– Ты прав. Знаешь, столько всего произошло, да еще так быстро, в голове до сих пор не укладывается. Я все время повторяю себе, какое это было везение – вообще выжить.

– Ты очень храбрая. Интересно, многие из моих воинов проявили бы на твоем месте подобную стойкость? Не уверен. Странно, но потому-то мне и тяжело просить тебя, хоть это и необходимо.

– О чем речь? – На лбу Серимы появилась морщинка. – Я вам так благодарна за приют и гостеприимство, что сделаю все. Только не требуй от меня готовить еду или шить, – поспешно поправилась леди.

Кетейн опять рассмеялся.

– Ну да, стоило мне увидеть, с какой гордостью ты носишь боевой плащ и как лихо управляешься со своим вороным великаном, словно это кроткий одряхлевший пони, – да я ни минуты не сомневался: передо мной подлинная воительница!

Однако леди не купилась на лесть.

– Так в чем дело? – снова уточнила она.

– Дело в том… послушай, никто не собирается заставлять тебя. Я понимаю, как много вы все пережили, и это было бы слишком.

Терпение собеседницы иссякло.

– ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ? – проорала она.

– Поезжай со мной к другим кланам и помоги втолковать, что им грозит опасность.

У Серимы отвисла челюсть.

– Ты… ты хочешь, чтобы я скакала с горцами? Да я не знаю, с какой стороны у меча рукоятка! От меня-то что за польза?

– Видишь ли, мы тут подумали… – Кетейн повернулся и посмотрел ей в лицо. – Представь, что мои головорезы прискачут к вождям враждебных кланов и начнут рассказывать про каких-то крылатых охотников. Кто нам поверит? Любой решит, что это уловка моего отца и не слишком удачная.

– Уловка?

– Да, в нашей истории были подобные случаи: кланы объединялись для перемирия, а заканчивалось все кровопролитием. Но если с нами будет кто-нибудь из города, очевидец, так сказать… Ты видела убийства своими глазами, и твое свидетельство было бы очень ценно. Это замысел отца, и я с ним согласен. Разумеется, нам очень жаль снова подвергать тебя опасности.

– Почему именно меня? – вмешалась леди Серима. – Почему не кого-нибудь еще из нашей группы?

– Ну, во-первых, ты красивее Тормона.

– Я серьезно!

– А я что, нет?

Леди одарила его столь свирепым взглядом, что парень вскинул руки, сдаваясь на милость:

– Ладно, ладно, я все скажу. И не смотри на меня, как стервятник на овечку. Зачем я только понадеялся на свое никудышное обаяние? Думал, вот заморочу тебя, и не придется ничего объяснять.

– Лучше объясни, тогда не придется морочить!

Кетейн кивнул.

– Хорошо. Прежде всего, ты – дама. Мы ведь едем не сражаться, а вести переговоры, выглядеть надо как можно миролюбивее. У нас, конечно, довольно своих воительниц, но, при всем моем почтении, ты совсем на них не похожа. Пока. И потом, ты – это ты. Горцы наслышаны о леди Сериме – первой среди купцов Тиаронда. Главным образом потому, что твои караваны всегда были для нас лакомым кусочком. Многие из наших лично видели тебя, когда втихаря наведывались в город – собрать сведения, совершить кой-какие сделки.

– И еще потому, что я никогда не подружилась бы с горцами, не найдись на это чрезвычайно веской причины, угадала?

Серима криво усмехнулась.

– В точку! – Кетейн напряженно вглядывался в ее лицо. – Так ты едешь? Не стану врать, это может быть опасно. Если один из главарей не почтит наш флаг перемирия, надо будет защищаться с оружием в руках. Но с другой стороны, есть надежда спасти множество невинных душ.

Перед глазами Серимы вспыхнуло яркое видение: мерзкие летучие убийцы с окровавленными когтями и клыками врываются в ее комнату. Вспомнились женщины и ребятишки, за которыми она только что наблюдала.

– Конечно, я еду, – твердо сказала леди.

– Я знал, что на тебя можно положиться!

Кажется, Кетейн посмотрел на нее с каким-то новым уважением?

– Доброго коня мы тебе найдем, – продолжал он. – Вороной бестии не помешает отдых, к тому же ехать в стан врагов на таком породистом скакуне… К чему искушать судьбу, верно?

Воин ухмыльнулся. Серима, напротив, посерьезнела. Разговор о лошадях заставил ее вспомнить Тормона. Он уж точно не одобрит ее отъезд.

Ну и что с того? С какой стати ей спрашивать чьего-то разрешения? В городе «королева торговцев» жила своим умом, и впредь будет только так!

Удивительно, как быстро возможность совершить нечто полезное подняла дух леди! Она, изгой, внезапно стала частью чужого мира. Серима тотчас исполнилась благодарностью к этому человеку.

Кетейн протянул руку. Леди охотно взяла ее, и они оба отправились вниз, на конюшни.

Гальверон жестом велел Алианне помолчать и подкрался к дому, как можно тише ступая по битому стеклу, обломкам и прочему сору. Хотя окна были разбиты вдребезги, дверь оказалась целехонькой. Командир толкнул ее, та не поддалась.

– А, чтоб ей! – негромко ругнулся он. – Выламывать опасно – слишком много шума, а сдвинуть я ее не могу.

– Вижу, – отозвалась воровка и оттолкнула его в сторону. – Пусти, я попробую.

Недолго думая, она выбила камнем остатки стекла, торчащие из оконной рамы, подтянулась на руках и, извиваясь, словно уж, пролезла внутрь. Гальверон задохнулся от такой наглости, а потом зашипел: