"За два месяца сделано много". — Думал Иван. — "Но предстоит сделать в разы больше, для подготовки армии к войне со "странами Оси". Поэтому такие тяжеловесные фигуры, пользующиеся большим авторитетом в армии и стране, как Буденный и Тимошенко, могут сильно ускорить и облегчить выполнение этой задачи. И уж если откровенно говорить, то и как полководцы явно посильней Ворошилова будут".
Сам же Иван, был доволен тем, что выполнил основную свою задачу минимум. Не только донес до руководства страны информацию по будущим событиям, главное, ему удалось убедить Сталина, Берию Ворошилова, Шапошникова, в том, что война с нацистами обязательно будет и будет она тяжёлой и долгой. Что немцы очень опасный противник, которого нельзя недооценивать. Поэтому здесь, всё закрутилось, намного быстрее и масштабнее. Вчера, нарком обороны маршал Ворошилов, подписал приказ о создании "Комиссии Главного военного совета по обобщению боевого опыта Советско-Финской войны", куда впихнули и Ивана. А маршалов Будённого и Тимошенко, назначил своими заместителями, с полномочиями, не меньше чем у него самого.
Да и недавно закончившаяся война с Финляндией, как и в известной Ивану истории, сильно поспособствовала пониманию, что к большой войне армия не готова. Здесь она хоть и закончилась на неделю раньше, но результаты были аналогичные. Восторгов и воодушевления в руководстве страны и армии, её ход не вызывал, как в общем-то во всей стране.
Но всё же, РККА, удалось почти на половину снизить уровень безвозвратных потерь, это отчасти была и заслуга Ивана. Правда, как выяснилось ещё в январе, знал он о войне с Финляндией очень не много, общие положения, без каких либо важных деталей. Два гипнотизёра работавшие с ним, помочь не смогли, под гипнозом почему-то вылезала память маршала.
Зато рассказы его дед по матери, Гаврила Филипповича Кораблёва, сейчас ещё молоденького 19 летнего младшего сержант танкиста, служащего в 34-й танковой бригаде, которые с детства врезались в память, очень помогли. Особенно про подробности разгрома 18-й стрелковой дивизии и 34-й танковой бригады комбрига Кондратьева, при выходе из окружения. Эти-то воспоминания и помогли сохранить не одну тысячу жизней наших бойцов и командиров.
Иван насколько мог точно, воспроизвёл рассказы деда, про "долину смерти" у г. Питкяранта, когда при выходе из окружения, наши части понесли страшные потери, больше 13500 тысяч. Это было почти 10 % от общего количества погибших во всей "Зимней войне". Как при прорыве из окружения, наши бойцы, не сходили с дороги, жались к бронетехнике. В результате, растянутые колоны стали лёгкой добычей, финских отрядов лыжников. Которые хоть и действовали небольшими группами в 200–300 человек, но зато их было много. Нанеся удар из миномётов, поливая отступающие колоны красноармейцев из пулемётов, автоматов, выбивая технику из 20-мм противотанковых ружей, не принимая затяжного боя, отступали в лес.
По рассказам деда выходило, что в начале, когда финики перерезали пути снабжения и они оказались в окружении. То создали крепкую оборону и те с нашими окруженными войсками, ничего поделать не могли. Но к середине февраля, закончилось продовольствие, на исходе были боеприпасы, горючего оставалось по самому минимуму. Поэтому-то было принято решение прорываться из окружения. Дед с горечью говорил — "Если бы наши тогда, сообразили, как во время Великой Отечественной, снабжать ушедшие в отрыв от тылов, или попавшие в окружение части, с помощью полков ночных бомбардировщиков, на По-2 и Р-5. То мы спокойно могли продержаться в окружении, до конца войны, ведь оставалось совсем немного". Как рассказывал дед, его разведбат, когда они далеко отрывались от тылов, продовольствием и боеприпасами, снабжали ночники. Под конец войны, это была распространённая практика в танковых частях. Этакий воздушный мост между тылом и передовыми частями. Зачастую, продовольствие скидывали даже не на парашютах, как рассказывал дед, а прямо так в тюка, почти на самую голову. Ведь бипланы могут летать очень низко. Один раз в Венгрии, деда, таким тюком с гречкой и тушенкой, даже чуть не убило, еле отпрыгнуть успел.
Ворошилов с Шапошниковым, в рассказе Ивана, услышали главное — снабжение окружённых войск с помощью По-2 и Р-5 возможно. А так как в окружение находились ещё несколько наших дивизий, вопрос их снабжения был необычайно важен. Ежедневное моральное насилие над начальником ВВС РККА Смушкевичем, Ворошилов проводил до тех пор, пока "воздушный мост" к окруженным частям не заработал стабильно. Снабжая их всем необходимым, доставляя делегатов связи и вывозя раненых и обмороженных. Как результат, были спасены десятки тысяч жизней. А всего лишь надо было, несколько под другим углом зрения, взглянуть на возможности учебных По-2 и безнадёжно устаревших Р-5.
Через две недели, после окончания войны, состоялся пленум ЦК ВКП(б), на котором Ворошилов, сделал доклад — "Уроки войны с Финляндией". В отличие от известной Ивану истории, здесь в докладе, он не стал ничего смягчать. А очень подробно прошёлся по всем выявленным недостаткам РККА, даже несколько сгустил краски. Это была уже идея Вождя, "слегка попугать благодушных", пугнуть удалось на славу. В результате делегаты осознали, что в нынешнем состоянии, Красная Армия к большой войне не готова, а значит, не дай Маркс и Ленин, случись сейчас война капиталисты их не пощадят. Иван мог только догадываться, какие картины в тот момент, перед мысленным взором, рисовало воображение расстроенным и напуганным делегатам пленума. Но предложений немедленно снять Ворошилова с поста наркома, как не справившегося, было не одно и даже не два. Только веское слово Вождя — "Есть мнение, что торопиться не надо", остановило уже готовых голосовать за снятие Ворошилова, делегатов.
— "Торопливость, как известно, нужна лишь при ловли блох" — разряжая обстановку пошутил тогда Сталин. — "С врагами пробравшимися в армию, мы в основном уже разобрались, очистив её от них. Теперь пришла пора, исправить то, что они успели натворить. Давайте вернёмся к конструктивному обсуждению сложившейся ситуации".
Вернуться к конструктивному обсуждению, получилось только на следующий день работы пленума. В тот день, платя за испуг, делегаты как один, всласть потоптались по наркому. Это, как заметил Иван, пошло только на пользу Ворошилову. Хотя они к тому моменту уже подружились, и Ивану не доставило ни малейшего удовольствия, читать в стенограмме пленума, как поливали и ругали маршала. Но объективно, это сильно тонизировало Ворошилова, тот с удвоенной энергией, отбросив обычную свою мягкость, принялся готовить реформу РККА.
В том, что Иван, подружился с Ворошиловым, нет ничего странного. Они были ровесники, многие их взгляды и устремления совпадали. А главное, реальный маршал Ворошилов, совсем не походил на свой канонический образ.
Иван много раз, с удивлением ловил себя на мысли, что никто, с кем сейчас близко общался Иван, не был похож на канонический образ самого себя, описанный в позднейшей литературе. Сталин совсем не походил на Сталина, то есть на того Сталина, которого описывали в книгах, как его враги, так и его почитатели. Нет, и неновый френч присутствовал и мягкие полусапожки, как и локтевая контрактура, из-за чего Вождь левую руку держал не всегда естественно. Если приглядеться, можно было различить и оспины на лице. И даже акцент появлялся, когда говорил быстро или волновался, не говоря про легендарные прокуренные усы и трубку. И все-таки, это был совсем другой Сталин, чем тот, которого по прочитанным книгам мог представить Иван. Ивану было удивительно видеть, что вождь любит пошутить и ценит в собеседнике это умение, довольно явно выражает свои эмоции, не прячась, как писали, за каменой маской бесстрастности. Любит вести живой диалог, явно получая удовольствие от ума и широкого кругозора собеседника, и сам являет пример широчайшей и глубокой эрудиции. Когда этого требовала обстановка, он принимал мгновенные решения, которые потом оказывались, если и не идеальными, то точно из разряда приемлемых. В спокойной же обстановке, решения тщательно обдумывал и взвешивал, не стесняясь просить совета или консультации. Правда, в гневе Сталина, Иван ещё не видел, но зато видел удивлённым.
