Впереди, Хьюберт с Таммароном остановились чуть слева, Гидеон справа, а лучники выстроились прямо перед дверью, причем двое присели на корточки, а другие двое встали над ними. Люди Ричарда расположились позади полукругом с мечами наголо… хотя едва ли следовало ожидать, что Ориэлю с Сорлем удастся пробиться через стрелков. Райс-Майкл меньше всего желал видеть, что сейчас произойдет, но знал, что не посмеет отвести глаза, и что пленители его желают, чтобы он увидел это… И как бы они ни пытались запугать его, он должен запомнить все, что случится сегодня, дабы рано или поздно отыскать способ расплатиться сполна с этими подлыми предателями.

— Ваше высочество, — Таммарон постучал в дверь. — Ваше высочество, это Таммарон. Мастер Ориэль с вами? Произошел несчастный случай.

Целитель не мог бы не откликнуться на зов, и предательство было хуже вдвойне, поскольку никогда прежде Таммарон активно не сотрудничал с заговорщиками.

— Мастер Ориэль, вы нужны нам, — продолжал взывать Таммарон. — Принц очень неудачно упал, по-моему, сломана кость…

Слова эти возымели желаемый результат, как и опасался Райс-Майкл. Микаэла распахнула дверь. Сорль попытался удержать ее, обнажив клинок и пытаясь одновременно прикрыть собой Ориэля, ибо Целитель заранее ощутил опасность, но Гидеон силой распахнул дверь и вломился внутрь, схватив рыдающую принцессу, дабы уволочь ее подальше от стрел лучников.

Скорее всего, Сорль погиб еще прежде, чем тело его коснулось пола, ибо первые же три из четырех стрел поразили его, и одна попала прямо в глаз. Четвертая стрела и три из следующего залпа угодили в Ориэля, который вскинул руки в тщетной попытке защититься, и одно острие пронзило ему ладонь. Две других стрелы попали в предплечье и в плечо. Все эти раны были неглубокими и не задели кость, но следующая угодила прямо в грудь, и это ранение, несомненно, должно было стать смертельным.

Целитель с криком повалился на колени, уцелевшей рукой бессильно пытаясь ухватиться за стрелу в груди. К ужасу Райса-Майкла, — а теперь его пленителя больше не волновало, закричит ли жертва, — лучники спокойно натянули тетиву по новой, чтобы дать еще один залп, тщательно посылая свои стрелы так, чтобы они лишь ранили, но не убили несчастного Дерини. Целитель вскрикивал с каждой стрелой. Две поразили его в ноги, третья — в уже раненую руку, а последняя под углом вошла в пах.

Сила ударов была такова, что Целитель отлетел назад. Колени его подкосились, спина выгнулась от боли. Заметив какое-то движение позади Ориэля, двое лучников ворвались в комнату, готовые вновь выстрелить, тогда как двое других прикрывали их из коридора; но это был лишь Катан Драммонд, младший брат Микаэлы. Заливаясь слезами, он с отчаянным криком пытался укрыться за перевернутым стулом.

Двое стражников опустили луки и схватили мальчика, грубо вздернув его на ноги и подтащив к сестре, чьи рыдания доносились из королевской опочивальни. Когда они скрылись, двое оставшихся стрелков осторожно приблизились к стонущему Ориэлю, а затем прошли вглубь комнаты, чтобы дать дорогу Ричарду и его помощнику.

Вне всяких сомнений, Ориэль был в агонии. Даже из коридора Райс-Майкл с трудом мог заставить себя смотреть на это.

От ужаса его едва не вывернуло наизнанку, и он бессильно обвис в руках рыцаря Custodes. Когда Ричард вошел в комнату, чтобы полюбоваться своей жертвой, чья кровь пятнала бесценный келдишский ковер, его помощник обнажил кинжал и вопросительно покосился на своего хозяина.

— Э, нет, — вполголоса возразил Ричард, но достаточно громко, чтобы его слышали и Ориэль, и Райс-Майкл. — Мастер Ориэль, кажется, не одобряет coup de grace, я слышал, он сам сказал об этом моему отцу.

Райс-Майкл закусил губу, ибо лишь теперь он понял, почему именно Ричарду доверили исполнить эту часть плана. Целитель устремил полный боли взгляд на Ричарда… вероятно, он тоже понял это.

— Сожалею лишь о том, — холодно продолжил Ричард, — что мераша, которой были смазаны наконечники стрел, убьет тебя прежде, чем потеря крови из ран… хотя лучники мои были очень осторожны. Но я не мог рисковать, вдруг ты бы вздумал прибегнуть к своей грязной магии, чтобы избежать расплаты. Однако сколько бы тебе ни оставалось, Дерини, надеюсь, ты будешь страдать.

И с нарочитым презрением он плюнул Целителю в лицо, затем отошел от корчащегося на полу тела и двинулся в сторону опочивальни, откуда доносились истерические рыдания, ибо, похоже, Микаэла также видела и слышала многое из того, что только что здесь произошло.

— Пусть кто-нибудь скорее приведет сюда лекаря, — донесся голос Хьюберта, прежде чем закрылась дверь.

— Мика, — измученно прошептал Райс-Майкл. Но они не пустили принца к жене… пока месть Ричарда, наконец, не свершилась. Скорбь и ужас окончательно лишили его воли, и принц даже не пытался сопротивляться, когда охранник втащил его в комнату и швырнул на колени между мертвым Сорлем и умирающим Дерини. Даже с мерашей Ориэль умирал очень долго. Но прежде чем он погрузился во тьму, из которой ему не суждено было пробудиться, Райс-Майкл взял окровавленную руку Целителя и прижал ее к груди.

— Прости меня, Ориэль, — прошептал он, прежде чем Custodes успел оттащить его прочь. — Я не верил… Пусть Господь дарует тебе покой…

Рыдая, он вновь опустился на колени. Больше ему не позволили коснуться умирающего, но не дали и уйти. Он все еще заливался слезами, когда Ориэль, наконец, испустил последний вздох, и не мог остановиться даже когда королевский лекарь отвел его в соседнюю комнату, беспокоясь за здоровье принца почти так же сильно, как и за юную женщину, у которой в этот миг начались преждевременные роды.

Джаван вместе с Карланом и Гискардом устремился туда, где его копейщики успешно теснили рыцарей Custodes, одновременно пытаясь разглядеть, что сталось с Реваном и Тависом. Последователи Ревана обернулись против своего недавнего кумира и его ученика, точно дикие звери, едва лишь осознали обман, а лже-михайлинцы стояли рядом, наблюдая, как двоих несчастных рвут на куски. Все кончилось прежде, чем Джаван успел сообразить, что происходит.

Он видел, как толпа набросилась на Ревана и поглотила его; и он никогда не забудет этой картины, когда на песок упала внезапно отсеченная окровавленная рука, лишенная кисти… А затем какой-то человек с безумными глазами, торжествующе вскинул этот обрубок, точно дубинку и с истошным хохотом устремился вместе со своими товарищами на всадников в синих плащах.

Последовала резня, которую изначально и затевали лже-михайлинцы, — дикая убийственная оргия, после которой не уцелело ни мужчин, ни женщин, ни детей, ибо те, кто командовали всадниками, не пожелали оставить в живых никого.

А Джаван не в силах был прекратить резню, поскольку им еще предстояло совладать с рыцарями Custodes. Его люди восторженными криками приветствовали короля, когда он вступил в бой рядом с ними, и с удвоенными усилиями набросились на предателей, нанося тем серьезный урон, несмотря даже на то, что были хуже вооружены.

Вот когда пригодились Джавану долгие месяцы изнурительных тренировок. С убийственным восторгом он ринулся в бой, размахивая мечом.

Карлан прикрывал его со спины, всегда оказываясь именно там, где он был нужен больше всего, а Гискард, держась поблизости, радостно поражал всех тех, кто пытался угрожать штандарту Халдейнов или его королю.

Медленно, но верно, они одерживали верх, и силы Custodes уменьшились уже более чем наполовину. Однако в этот миг на холме рядом с Полином и Раном возникли новые всадники. Их было не менее полусотни. Большинство из них оказалось вооружены маленькими гнутыми луками, и предводитель их нес знамя Манфреда Мак-Инниса, графа Кулдского. Он был слишком далеко, так что Джаван затруднялся определить, был ли то сам Манфред. Однако когда он привстал на стременах, чтобы подать знак Альберту, тот приветственно замахал ему в ответ.

— Боже правый, теперь нас и впрямь предали, — крикнул Джаван Карлану. Тот собрал полдюжины копейщиков, и они сомкнулись вокруг короля, готовые отразить новую опасность. Свежие силы бросились в атаку вместе с Раном и его стражниками.