И там же сейчас валяется разорванная в хлам туша твари. Единственной, и как понимаю той, что тут с нами «общалась. Как видно вожак! Хотя внешних признаков главенства, как и вообще каких либо отличий от прочих представителей вида собако-черепных, я не заметил. Как и их трупов! Они просто пробежали мимо нас, и удалились куда-то восвояси!

— Finally! — в наступившей неожиданно тишине, и уже прошедшей глухоте от канонады взрывов, я отчетливо услышал голос некого человека из лагеря людей.

И даже увидел его! Некий пузан, материализовавшийся как из под земли, и с благоговейно-довольным видом стоящий подле, как видно, мага.

Что наконец-то? Куда наконец-то? Зачем наконец-то? — не понял я, посмотрел на них, на сестру, также пожимающею плечами рядом и в положении упор лежа, на окружающие горы-насыпь, на дорогу, даже на небо над ней! А вдруг, гранаты? Артиллерия? Это нечто! Упало от туда! Но нет, ничего.

А потом проследил за взглядом, куда пялится этот толстый мужик, и разве что платочком не машет, до того счастлив видеть.

— Пара валить. — выдал вердикт поднимаясь.

Над горами, зависнув в воздухе, расположился линейный парусник. А пузан, уж очень не добро смотрит теперь уже на нас, разве что флажочками не указывая направление новом залпу.

Окончательно убедившись, что это все, не наше дело. И не желая общаться с людьми, что теперь уже все, как-то очевидно и совсем недобро пялятся в нашу сторону, жмакая кинжалы переростки. Как и с теми, что обитают на летающем паруснике, откуда-то взявшемся в небе, мы по-быстрому ретировались.

Ретировались, вдоль скал, скрывающих нас от летающего судна, не давая и думать о новом обстреле и конкретно нас, уясняя пару нелицеприятных моментов:

Дороги здесь небезопасны, как и леса. По небу могут летать корабли и они умеют стрелять из пушек. Нам не пережить и одного залпа. И, как бы, уже темнеет. Не стоило нам вообще туда лезть!

А еще — с чего это так красноречиво на нас смотрели те «бойцы с нечестью» с бортами телег вместо щитов, что явно сами не ждали нападения. Типо «ну все! Выходите гаврики! Допрыгались.». А мы ведь как ни посмотри, а вообще не причем! Совсем! Но доказывать это желания не имею.

— Придется ночевать в чистом поле — простонал я обреченно — и спать по очереди.

— Ну или найти себе поселение по ближе, и заночевать там.

— Если там есть гостиница, и нас туда пустят — не оценил я оптимизма сестренки.

— Неважно, пустят или нет, главное что бы это город был хотя б в три дома — и видя, что я явно не догоняю её мысль, пояснила — Ключ!

— Ааа!

— Во! А еще — помнишь как ты ключ получил?

— Ну. — нукнул я, припоминая — За достижение.

— За город! Так может и за второй дадут?

— Ну… вполне возможно, но мало вероятно. — не согласился я.

— Возможно! Но попытка?

— Пытка, если она с паяльником! Да и к тому же… я ведь уже говорил — совершенно непонятно как система отличает поселение от не!

— Логично. — окончательно погрустнела сестренка.

— Не дрейфь! Вдруг кто попадется по пути и подвезет! И не прирежет вначале — погрустнел и я тоже.

Не повезло. Хотя смотря как посмотреть! Попутчиков не попалось, но и резать нас ни кто не захотел! Вообще транспорта по пути не встретилось. И поняв, что спать, даже по очереди, плохая идея в условии росы, ветра, и вообще холода, мрака и влажности — ХВАТИТ С НАС! Решили ушататься до смерти, и топать всю ночь. Впотьмах — не привыкать! Глаза вообще быстро адаптируются. Не превеликая внимания — на войне тьма спасенье!

Ноги разболелись ужасно, даже удобные ботинки натерли, а эта устойчивость… я довольно быстро смекнул, что мне она сейчас вообще не в бок! Купил сапоги стрелка, что, несмотря на значение «случайно» в характеристиках, оказались с тем же параметрам что и у сестры, и вздохнул с облегчением.

Впрочем — ненадолго. Как продолжала движение сестра на подвернутой ноге — вообще не представляю! Хотя сам вывих, вроде как уже успел зажить — хвала великому хп! Но комфорта движению это явно не добавило. Все же третий десяток километров мотаем, на неподготовленных ногах.

Несколько раз в дали выли волки. Слышался шум, бряканье камней, и топот и топок, от уже знакомых сороконожек. Несколько раз мы думали — ну вот и все! Уже, похоронка. Но… обошлось. В родимое село, ввалились уже под утро, и подобно паре зомби. Оказавшийся в наличии ночной сторож деревни, плотненький мужик одетый в опознанную системой одежду стрелка, и вывалившийся прямо пред нами как из неоткуда, только сплюнул, заглянув в наши осунувшиеся лица, ожидая увидеть явно кого-то еще. Иного, другого, неживого.

Сплюнул, порекомендовал не шарахаться в таком виде по ночам — могут и пристрелить! Решив, что зомби восстание, или вурдалак какой приперся, и исчез, не ответив на встречное «а тут бывают зомби?».

Зайдя к себе «домой», мы вырубились практически с порога, не обратив никакого внимания на древесную щепу, отсутствие замка. И мебели. Проспав сном праведника до следующего утра.

— Нас ограбили! — взвыла сестренка, хватаясь за голову — Вынесли все! Подчистую! Даже гнилой пень, — указала она на место, где совсем недавно стоял чурбан из леса, используемых за место стула — И тот уволокли!

— Охо-хо-хо-хох — повздыхал я в ответ, понимая, сколь болезненно она это восприняла.

Ведь нас уже грабили когда-то — было дело, увы! И так же вынесли всё, что могли, оставив при голых стенах, ободранных обоях и разломанной мебели. Даже удивительно, что не подожгли.

— Что значит не чем не можете помочь? — возмутилась до глубины души сестрица, роняя свои руки вместе с телом на стол инспектору.

— А то и значит! Вы у нас кто? Незарегистрированные! И жилья — не имеющие. — пробормотал хозяин стола и кабинета в ответ, и сестрица сразу как-то сдулась — Какое может быть ограбление?

— Но… но как же? — пролепетала она, отстраняясь.

— Сожалею. Ничем не могу помочь. — пробормотал мужчина, протирая лоб платочком — Даже если б нашел преступников, привлечь их не за что. А самосуд вершить не позволю. Зачем вам знать, кто это был? Чем вам это поможет?

Да… это было вполне ожидаемо. Ну а чего еще мы ждали? Взломали «систему», обжились в пространственном кармане с дверью посреди города… незарегистрированной дверью! В стене таверны, хозяин которой вполне может быть против! И теперь еще и… какие-то права качаем? Типо нас ограбили? Хе-хе! Очень смешно. Иначе и не скажешь.

— Но… но. Но все же! — продолжала лепетать сестрица, не веря, что вот так вот, снова, в эту же, клоаку — Мы хотя бы будем знать! Кто на руку нечист! И… прошу… пожалуйста…

— Хорошо. Пойдемте. — легко согласился инспектор, ошарашивая нас и вставая из-за стола.

— Эээ. — пробормотала сестра, переглядываясь со мной — Че, правда?

— Да. Но как уже говорил — без самосуда.

— Что-то пошло не по плану, пробормотал я ему в след, ни к кому конкретному не обращаясь.

Покинув коморку инспектора, мы быстро добрались до нашей дыры, благо идти тут совсем не далеко. Дыры, в некотором смысле слова буквально — деверь хоть и осталась на месте, но табличкой «бомжи» и подписью «заходи, кто хочет» обзавелась. Ладно хоть не буквально! Но от того еще только хуже. Толкнув дверцу пальчиком, мы обнаружили свежие следы ботинок. Кто-то уже нагрянывал пока ходили, в надежде поживиться.

Инспектор вздохнул, глядя на это дело, и как видно, поняв и без нас, что тонкая пленка еще невысохшей пятиминутной грязи сама по себе материализоваться не могла, достал компас. Еще раз вздохнул, и достал еще один компас, идентичный пред идущему. А затем еще один. Убрал два из них, и я даже не удивился, когда еще один такой же, но из другого кармана. В третий раз вздохнул, и произнес, убирая все навигаторы по своим местам.

— Идемте.

Мы вышли, отошли немного от харчевни, идя вдоль домов единственной улицы, кольцом опоясывающих главную площадь.