Себастьян что-то крикнул на незнакомом ей языке. Одновременно Клэри увидела бегущего к ней демона-скорпиона. Она отпрянула, но демона настиг бич Изабель: по полу растекся вонючий гной. Внезапно Портал озарился ярчайшим светом, и в нем появился Джейс.

Клэри затаила дыхание. Никогда еще Джейс не напоминал так Ангела отмщения, проходящего сквозь огонь. Его светлые волосы, казалось, горели, глаза сияли, в руках он держал оружие – скептрон Джонатана. За спиной Джейса Клэри видела темные очертания демонов, которые были бессильны напасть на вора.

Джейс поднял скептрон, и Себастьян, вцепившийся в перила балюстрады, смертельно побледнел.

– Джонатан, Джонатан, я запрещаю!.. – крикнул он.

Юноша стукнул скептроном по полу, и камень навершия ярко вспыхнул. Свет разлился по всему залу, и Клэри увидела, как демоны рассыпаются в пепел.

Девушка зажмурилась – сияние было нестерпимым, и вдруг наступила тишина. Открыв глаза, она обнаружила, что вестибюль почти опустел – остались только ее друзья, демоны исчезли… а Себастьян стоял неподвижно на лестнице, по-прежнему бледный и испуганный.

– Нет, – сквозь зубы произнес он.

Джейс так и стоял со скептроном в руке; камень наверху теперь напоминал перегоревшую лампочку. Он с усмешкой взглянул на Себастьяна.

– Думал, мы не знали, что ты нас ждешь? – сказал он. – Так знай, мы рассчитывали на это. – Он сделал шаг вперед. – Я слишком хорошо знаю тебя. Ты управлял мной, заставлял меня делать то, что хочется тебе, но я многое понял про тебя. Я знаю твои мысли, твои планы, тебя не так уж сложно просчитать. Ты думал, что мы не догадывались о том, что ты устроишь ловушку, но, как видишь, просчитался.

– Заткнись, – прошипел Себастьян. – За это вы заплатите кровью. – Он исчез так быстро, что даже выпущенная Алеком стрела не смогла его настигнуть.

– Джейс, – окликнула Клэри. Он, казалось, застыл. – Джейс, Себастьян сказал, что мы заплатим кровью, но на самом деле, я думаю, он имеет в виду не нашу кровь, а кровь Люка, Магнуса и мамы. Мы должны найти их.

– Согласен. – Алек опустил лук; во время битвы он сбросил красную куртку, которая мешала ему; футболка была вся в отвратительных пятнах черного ихора. – Я подозреваю, что в этом здании могут быть потайные ходы. Нам надо разделиться. Джейс, Клэри, поднимайтесь по лестнице и идите в правую сторону, а мы посмотрим, что слева.

Клэри кивнула. Джейс не пошел бы без нее, а Алек – без своей сестры, Изабель и Саймон стояли, взявшись за руки, а идти всем скопом было бы глупо.

– Джейс, – повторил Алек, пытаясь вернуть парабатая к реальности.

– Я готов, – тряхнув головой, словно прогоняя наваждение, Джейс отбросил скептрон, и тот со стуком упал на пол. В эту секунду дверь распахнулась, и в вестибюль ворвались Помраченные. Ребята ринулись вверх и, добежав до балюстрады, разделились. Клэри показалось, что Саймон окликнул ее, она обернулась, но Саймона уже не было. Помраченные гнались за ними, и единственным спасением была приоткрытая дверь в торце.

Джия Пенхоллоу стояла на балконе и окидывала взглядом город. Балкон был парадный, и пользовались им редко. Было время, когда Консул выходил на балкон, чтобы выступить перед народом, но последний раз такое случилось в девятнадцатом веке, а потом Консул Фэйрчайлд решил, что это слишком уж смахивает на королевский ритуал. Но сейчас наступил особый случай.

Спустились сумерки, и в домах загорелись огни. Ведьмины огоньки в окнах частных домов, ведьмины огоньки в витринах магазинов, которые все еще работали, ведьмин огонь, освещающий огромную статую на Площади Ангела, ведьмины огоньки в палатах госпиталя… Вспомнив записку Майи Робертс, Джия глубоко вздохнула. В записке говорилось о надежде, и это было единственным, что питало всех.

Башни вспыхнули синим цветом, и Джия заговорила. Ее голос полетел над городом. Жители Аликанте ждали выступления своего Консула.

– Нефилимы, – обратилась она к ним. – Вы – дети Ангела, и вы – воины. Нынешней ночью нам предстоит схватка с Себастьяном Моргенштерном. – Ледяной ветер пронесся по холмам, окружавшим город, Джия вздрогнула. – Себастьян Моргенштерн хочет уничтожить нас, – продолжила она. – Он создал армию, в рядах которой наши бывшие братья и сестры, но знайте – они мертвы. То, что вы увидите, – это только оболочка. Помраченные – не нефилимы. Они – чудовища, в них нет ни капли человеческого, ни капли священной ангельской крови. У нас нет времени на раздумья, мы будем сражаться с ними. За Себастьяном – силы Тьмы, у нас – сила Ангела. Ignis aurum probat – огонь закаляет золото. Вы знаете, что надо делать. Вперед, дети Ангела. Вперед, возжигайте огонь войны!

Воздух внезапно пронзило завывание сирены, Эмма подпрыгнула на кровати, и бумаги рассыпались по полу. Сердце у нее колотилось. Башни за окном тревожно мигали золотым и красным.

Не успела она зашнуровать ботинки, как в комнату влетел Джулиан. На нем были джинсы, куртка и кроссовки; за поясом – короткий меч. Мягкие каштановые кудри взлохмачены.

– На город вот-вот нападут, – сообщил он. – Эмма, нам надо идти в Гард. Всех детей решили запереть в Зале Соглашений. Это самое безопасное место в Аликанте.

– Я не пойду, – отрезала Эмма.

Джулиан взглянул на нее с удивлением:

– Почему?

– Я не собираюсь прятаться, буду сражаться вместе со всеми.

Джулс запустил руки в волосы, и теперь они напоминали стог сена после урагана.

– Если так, то и я тоже, – произнес он. – Но есть одна заминка. Вернее, даже две. Во-первых, некому отвести Тэйви, а во-вторых, некому приглядывать за Ливви, Таем и Дрю.

– А как же Хелен, Алина Пенхоллоу?

– Все Пенхоллоу в Гарде, в том числе и Алина. А Хелен ждет, когда мы спустимся. Эмма, Хелен не сможет приглядеть за такой оравой, она одна. – Он посмотрел на девочку, и она подумала, что взгляд у него совсем взрослый. – Эмма, – продолжил Джулс, – ты сражаешься лучше всех нас, даже лучше меня, но… Для них я не просто старший брат. Теперь я заменяю им отца, я им нужен, а ты… ты нужна мне. – На бледном лице горели глаза цвета морской волны; Эмма давно не видела своего друга таким взволнованным.

Она подошла и взяла его за руку, их пальцы переплелись. Джулс вздохнул с облегчением. Через открытую дверь девочка видела всю четверку: Тиберий держал на руках Тэйви, Дрю и Ливви прижались друг к другу. У нее сжалось сердце.

– Пойдемте, – сказала она, чувствуя ответственность за этих детей.

Джейс выпустил руку Клэри и закрыл дверь. Девушка старалась не кашлять, хотя легкие, казалось, сейчас разорвутся.

– Что-то не так? – спросил Джейс, но тут дверь стала прогибаться от ударов, и они снова побежали.

Перед ними был длинный коридор с унылым рядом дверей; на каждой двери, в самом центре, едва заметно испускавшие свет руны. Сначала Клэри подумала, что это руны смерти и тьмы, но, присмотревшись, обнаружила, что это руны скорби, причем не просто скорби, а Скорби по утраченному миру. Откуда они здесь взялись? Клэри знала, что, когда погибал кто-то из Сумеречных, его близкие носили значки с изображением очень похожей руны – Руны скорби по погибшему, но между скорбью по одному и скорбью по многим, а тем более целому миру все-таки есть разница.

Девушка наугад подошла к одной из дверей, которая казалась чуть побольше остальных, применила Отпирающую руну, и та сработала. Они вошли внутрь.

Перед ними был полукруглый зал, отдаленно напоминающий Зал Совета в Гарде. В центре на коленях стоял Себастьян и что-то быстро чертил на полу – печати, соединенные кругом. Поняв, что он делает, Клэри бросилась к нему… и застыла как вкопанная. Перед ней выросла огромная серая фигура. Единственным отверстием в покрытом слизью туловище был рот, полный неровных зубов. Бегемот… Клэри уже приходилось видеть этого демона.