Вызывающе вскинув голову, Камилла ответила:

– Я стану говорить только с одним человеком. Если он не придет, я ничего не скажу. Убивайте меня, казните – и ничего не узнаете.

– Будь по-твоему. Кого ты хочешь видеть?

– Магнуса Бейна, – обнажила зубы Камилла.

– Магнуса Бейна?! Высшего мага Бруклина? Зачем он тебе?

– Только он услышит от меня ответы. Он или никто.

Больше вампиресса не сказала ни слова. Саймон, глядя ей вслед, отнюдь не чувствовал себя победителем. Напротив, внутри ощущалась странная пустота, и как-то болезненно скрутило желудок. Саймон глянул на трупы рабов; они ему нравились не больше хозяйки, но они и не выбирали способа существования. Как и Камилла, наверное. Хотя для Охотников она была и будет монстром. Не потому что убила других нефилимов, просто иначе о вампирах они думать не могут.

Втолкнув Камиллу в портал, Джейс нетерпеливо махнул Саймону рукой:

– Идешь, нет?

«Что бы ты ни говорила, как бы ни оболгала меня, ты ненавидишь мой род…»

– Иду, – ответил Саймон и неохотно пошел к переходу.

– Как по-твоему, для чего Камилле Магнус? – спросил Саймон.

Они с Джейсом стояли у дальней стены Святилища, большой комнаты, соединенной с Институтом узким коридором. По сути, Святилище – не часть Института, его намеренно не освятили, дабы держать здесь вампиров и демонов. Святилища, по словам Джейса, вышли из моды с изобретением Проекций, однако время от времени и им находилось применение. Похоже, настал именно такой, исключительный момент.

Потолок подпирали колонны, а в коридор до Института вели широкие двойные двери. Огромные выбоины в полу говорили о том, что тварей в Святилище помещали не мирных и довольно крупных. Саймон невольно задумался: сколько еще просторных помещений с колоннами предстоит посетить? У одного из столбов стояла Камилла; двое Охотников заломили ей руки за спину. Мариза расхаживала взад-вперед, то и дело обмениваясь фразами с Кадиром. Видимо, пытаются выработать план действий.

Окон, по понятной причине, предусмотрено не было. Всюду горел ведьмин огонь, заливая комнату причудливым беловатым свечением.

– Не знаю, – ответил Джейс. – Может, хочет взять уроки моды?

– Ха-ха… А кто это рядом с твоей матерью? Лицо знакомое…

– Кадир. Ты, наверное, встречал его брата, Малика. Он погиб при штурме корабля Валентина. Кадир – второй после мамы член Конклава. Мариза на него очень полагается.

Кадир завел Камилле руки за колонну и заключил ее в цепи. Вампиресса коротко вскрикнула.

– Освященный металл, – бесцветным голосом заметил Джейс. – Он их обжигает.

«Их»… В смысле «вас». Саймон – родич Камиллы, общение с Джейсом не делает его особенным.

Кадир отступил, бесстрастно глядя на хнычущую вампирессу. Черные руны на его смуглых руках вились до самой шеи. Нефилим бросил Маризе несколько слов, среди которых Саймон разобрал три: «Магнус» и «огненное послание».

– Снова Магнус, – проговорил Саймон. – Он ведь путешествует.

– И Магнус, и Камилла долгожители. Неудивительно, что они знакомы. – Джейс равнодушно пожал плечами. – Магнуса в любом случае призовут. Мариза хочет слышать ответы, очень хочет. Камилла высушила нефилимов не ради крови. Ради пищи не обязательно так напрягаться.

Мельком вспомнив о Морин, Саймон почувствовал себя дурно.

– Ну, – как можно спокойнее и хладнокровнее сказал он, – заодно и Алек вернется. Разве не здорово?

– Еще как, – безжизненно ответил Джейс. Его внешний вид оставлял желать лучшего: от беловатого свечения ведьминого огня скулы проступили еще острее. Джейс сильно похудел; ногти его были обкусаны до мяса, под глазами темнели неизменные синяки.

– Хотя бы план твой сработал, – добавил Саймон, пытаясь добавить огонька в беседу. Именно Джейс придумал сфотографировать логово Камиллы – чтобы навести портал. – Хорошая идея.

– Я и не сомневался. – Комплимент ему нисколечко не польстил.

Тут распахнулись двери, и в Святилище влетела Изабель: черные волосы развеваются, ботинки стучат по каменному полу. Оглядевшись и почти не обратив внимания ни на Камиллу, ни на Охотников, она сразу направилась к Джейсу и Саймону:

– Зачем выдергивать бедных Магнуса и Алека? У них билеты в оперу пропадают!

Уперев руки в бока и не глядя на Саймона, Изабель выслушала объяснения Джейса.

– Ясно, – сказала она. – Глупая затея: Камилла просто тянет время. Чего ради ей нужен Магнус? – Изабель обернулась к вампирессе, которую успели привязать к колонне серебристо-золотой цепью; металлические звенья пересекали тело нежити на груди, ногах и даже лодыжках. – Освященный металл?

Джейс кивнул:

– Наручники имеют подкладку, но если Камилла начнет дергаться… – Он издал шипящий звук.

Саймон, вспомнив, какую боль ему причиняла Звезда Давида на тюремной решетке в Идрисе, чуть не ударил Джейса.

– Ну, пока вы ловили вампиров, я успела смотаться на окраину города и замочить там Гидру, – поделилась Изабель. – На пару с Клэри.

– С Клэри? – встрепенулся Джейс. – Ты взяла ее с собой на охоту? Изабель…

– Все не так. К моему приходу она уже билась с демоном.

– Тогда откуда ты…

– Клэри прислала мне сообщение. – Изабель полюбовалась идеальными ногтями.

– Сообщение? – Джейс схватил Изабель за руки. – С ней все хорошо? Она не пострадала?

Изабель опустила взгляд на свои запястья и снова посмотрела Джейсу в лицо. Больно ей было или нет, Саймон сказать не мог, но взглядом девушка могла бы разрезать стекло. Не менее острый сарказм сквозил в ее голосе:

– Нет, Клэри наверху, истекает кровью. Я не сказала сразу, потому что люблю нагнетать саспенс.

Джейс, опомнившись, отпустил ее:

– Клэри здесь?

– Наверху, – повторила Изабель. – Отдыхает…

Джейс, не дослушав, выбежал из Святилища. Глядя ему вслед, Изабель покачала головой.

– А чего ты от него ждала? – произнес Саймон.

Какое-то время Изабель молчала. По ходу дела, твердо решила его игнорировать.

– Ежу понятно, – ответила она вдруг. – Просто хотелось бы знать, что у них с Клэри за беда.

– По-моему, они и сами не знают.

Изабель беспокойно прикусила нижнюю губу. В этот миг она словно помолодела, и вместе с тем на лице у нее отразилась непривычная внутренняя борьба. Что-то с ней происходит. Саймон терпеливо дожидался, пока Изабель обернется к нему.

– Не дай бог мне такого. Идем, поговорить надо.

И она зашагала по направлению к дверям в Институт.

– Серьезно, что ли?!

Изабель посмотрела на Саймона испепеляющим взглядом:

– Прямо сейчас – да. Правда, не обещаю, что настроение продлится долго.

Саймон примирительно поднял руки:

– И мне надо поговорить с тобой, Из. Только мне в Институт нельзя.

Между бровей Изабель залегла тонкая складка.

– Это еще почему? – Осекшись, девушка глянула на двери, на Саймона, на Камиллу, снова на Саймона. – А… да, вспомнила. Как же ты сюда прошел?

– Телепортировался. Джейс говорит: здесь есть коридор и несколько дверей, ведущих наружу. Для вампиров.

Саймон указал на узкую дверь в нескольких футах от него. Дверь была заперта на ржавую задвижку, и, судя по всему, этим выходом давно не пользовались.

Пожав плечами, Изабель согласилась:

– Пошли.

Заскрежетала щеколда. С нее легким красноватым облачком слетели хлопья ржавчины. За дверью оказалась небольшая комната с голыми каменными стенами, вроде монастырской ризницы: несколько дверей, ведущих, скорее всего, наружу; никаких окон; застоявшийся холод, от которого Изабель в коротком платьишке вздрогнула.

– Послушай, – сказал Саймон, решив, что бремя вины обязывает его начать разговор первым. – Мне правда очень жаль. Невозможно простить…

– Согласна. Раз уж ты начал, объясни: в честь какого праздника ты тусуешься с типом, заразившим Майю ликантропией?

Саймон как можно беспристрастнее пересказал историю Джордана. Важно объяснить Изабель, что он не знал, кто такой этот Джордан, и что сам Джордан раскаивается в содеянном.