— Моя мама выходит замуж за оборотня, — заметила Клэри.

Они остановились у квадратного каменного здания с голубыми ставнями в дальнем конце переулка.

— Люк когда-то тоже был нефилимом, — сказал Себастьян. — И вспомни нашего отца. Твоя мать предала его, а он всю жизнь надеялся, что она к нему вернется. Этот шкаф с одеждой… — Он осекся.

— Но Валентин говорил Джейсу, что любовь — это слабость, что она разрушительна, — возразила Клэри.

— Разве ты не думала бы так же, если бы провела полжизни в погоне за женщиной, которую не можешь забыть, но знаешь, что она тебя ненавидит? Если бы ты знала, что тот, кого ты любишь больше всего на свете, готов вонзить тебе нож в спину? — Он приблизился к ней так, что ее волосы заколыхались от его дыхания. — Может быть, ты больше похожа на мать, чем на отца. Но что это меняет? Беспощадность у тебя в крови, а в сердце — лед, Кларисса. И не говори, что я не прав.

Себастьян отвернулся, прежде чем она успела ответить, и поднялся на крыльцо. На стене у двери был длинный ряд электрических звонков, под каждым из которых висела табличка с именем. Он нажал кнопку «Магдалина» и подождал. Наконец раздался скрипучий голос:

—  Qui est la?

—  C’est le fi ls et la fi lle de Valentine, — сказал он. — Nous avions rendez-vous?

Повисла тишина, потом раздался щелчок. Себастьян рывком открыл дверь и придержал ее, вежливо позволив Клэри пройти вперед. Лестница была гладкой и истертой, как борт корабля. Они молча поднялись на верхний этаж, а затем вошли в приоткрытую дверь — сначала Себастьян, за ним Клэри.

За дверью было просторное помещение с белыми стенами и занавесками. Из одного окна виднелась улица с ресторанчиками и бутиками. Мимо проносились машины, но их шум не проникал в квартиру. Пол был из полированного дерева, мебель выкрашена в белый, не считая обитых материей диванов с разноцветными подушками. В соседней комнате, куда они прошли, находилось что-то вроде мастерской. Свет из потолочного окна падал на длинный деревянный стол. У стен стояли мольберты, закрытые тряпками. С крюка на стене свисал заляпанный краской халат.

У стола стояла женщина, Клэри она показалась ровесницей Джослин, но точно определить ее возраст было трудно. На женщине был бесформенный черный балахон, скрывавший ее тело; видны были только белые руки, лицо и горло. На каждой из ее щек толстыми черными линиями была начертана руна, спускавшаяся от уголка глаза к уголку рта.

Клэри никогда раньше не видела таких рун, но понимала, что они значат: Сила, Сноровка, Мастерство. Густые темно-рыжие волосы женщины волнами спадали на талию, а глаза, когда она подняла их, показались Клэри странными: тускло-оранжевые, цвета гаснущего пламени.

Женщина нараспев произнесла:

—  Tu dois etre Jonathan Morgenstern. Et elle, c’est ta soeur? Je pensais que…

— Да, я Джонатан Моргенштерн, — кивнул Себастьян. — И это моя сестра, Кларисса. Пожалуйста, разговаривай в ее присутствии по-английски. По-французски она не говорит.

— Английский я подзабыла, — не сразу сказала женщина. — Много лет не доводилось говорить.

— По-моему, твой английский неплох. Кларисса, это сестра Магдалина. Из Железных сестер.

— Но я думала, что Железные сестры никогда не покидают своей крепости… — удивилась Клэри.

— Да, это так, — кивнул Себастьян. — Но если раскрыть участие кого-то из сестер в Восстании… Как ты думаешь, кто вооружал Круг? — Он перевел взгляд на Магдалину. — Железные сестры творцы, а не воины. Но Магдалина покинула крепость прежде, чем ее участие в Восстании было раскрыто.

— До того как твой брат связался со мной, я пятнадцать лет не видела нефилимов, — сказала Магдалина. Было трудно понять, на кого она смотрит, но она явно не была слепой. — Это правда? Материал у вас?

Себастьян сунул руку в мешочек, висевший на поясе, вынул из него минерал и положил на длинный стол. Солнечный луч, падавший через потолочное окно, подсветил его. У Клэри перехватило дух. Это был адамант из антикварной лавки.

Магдалина шумно вдохнула.

— Чистый адамант, — торжественно объявил Себастьян. — Нетронутый рунами.

Железная сестра обошла стол кругом и положила на минерал дрожащие, покрытые рунами руки.

—  Adamas pur, — прошептала она. — Я уже много лет не прикасалась к священному материалу.

— Он твой, можешь работать с ним. Когда закончишь, получишь еще. Если ты, конечно, уверена, что сможешь создать то, чего я прошу.

Магдалина выпрямилась:

— Разве я не Железная сестра? Разве я не давала клятв? Разве руки мои не способны придать форму небесному материалу? Я смогу исполнить обещание, сын Валентина. Не сомневайся.

— Рад слышать, — вежливо произнес Себастьян. — Тогда я сегодня еще вернусь. Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, как меня вызвать.

Магдалина кивнула. Все ее внимание было обращено к адаманту.

— Да. Можете идти.

Клэри замешкалась. Ей хотелось узнать у женщины, что именно попросил у нее Себастьян, узнать, почему она нарушила закон и стала работать на Валентина.

Словно чувствуя ее замешательство, Магдалина подняла глаза и улыбнулась.

— Вы… — сказала она, и Клэри подумала, что сейчас она спросит, почему они вместе, ведь дочь Джослин — Сумеречный охотник, а сын Валентина — преступник. Но сестра Магдалина лишь покачала головой.

—  Mon Dieu, — сказала она. — Вы так похожи на своих родителей.

16. Братья и сестры

Когда Клэри и Себастьян вернулись в дом, гостиная была пуста, но в раковине на кухне стояла грязная посуда.

— А ты говорил, что Джейс спит, — укоризненно взглянула на Себастьяна Клэри.

— Тогда — спал, — пожал он плечами.

В голосе Себастьяна не было злобы — так, легкая усмешка. От Магдалины они шли молча. Но это молчание не было напряженным. Клэри погрузилась в себя, и только мысль о том, что рядом Себастьян, изредка возвращала ее к реальности.

— Я почти уверен, где он.

— В своей комнате?

Клэри метнулась к лестнице:

— Нет. Пойдем, я тебе покажу.

Они поднялись наверх. Клэри ошарашенно наблюдала за тем, как ее брат постучал по боковой поверхности шкафа в комнате Джонатан. Шкаф отошел в сторону, за ним оказалась лестница.

— Это не шутка? — удивилась Клэри. — Потайная лестница?

— Не говори, что это самое странное, что ты увидела, начиная с утра.

Себастьян легко побежал по ступеням, и Клэри едва поспевала за ним. Лестница привела их в просторный зал с полом из полированного дерева. На стенах висело всевозможное оружие, как в тренировочном зале Института, — кинжалы и чакрамы, мечи, булавы и кинжалы, арбалеты, кастеты, катаны и прочее.

На полу были начертаны круги. В самом центре, спиной к двери, стоял Джейс. Он был бос, в черном трико и с ножом в каждой руке. На голой спине Джейса виднелись шрамы, какие бывают у каждого Сумеречного охотника, да еще царапины от ногтей Клэри. Девушка сразу вспомнила спину брата, исполосованную кнутом. Она залилась краской и подумала: почему Валентин порол одного, но щадил другого?

— Джейс, — позвала она.

Он повернулся. От серебряного налета дури не осталось и следа, намокшие золотые волосы прилипли ко лбу и казались темными, как бронза.

— Где вы были? — Он настороженно взглянул на них.

Себастьян подошел к стене и начал перебирать оружие.

— Мне пришла в голову мысль, что Клэри хочет побывать в Париже.

— Мог бы оставить записку. Мы далеко не в безопасности, и я предпочел бы не беспокоиться о Клэри…

— Я преследовала его, — призналась девушка.

Джейс вскинул голову, и в его глазах она увидела тень того парня, что кричал на нее в Идрисе, когда она сорвала планы, связанные с ее защитой. Но этотДжейс был другим. Его руки не дрожали, когда он смотрел на нее.

— Чего-чего?

— Я преследовала Себастьяна, — повторила она. — Увидела, что он уходит, и решила пойти за ним.

Клэри засунула руки в карманы джинсов и посмотрела на Джейса с вызовом. Он смерил ее взглядом, и она почувствовала, как к лицу прихлынула кровь. На мышцах его живота блестел пот. Вчера ночью он обнимал ее и… Ее захлестнул стыд. Хуже всего было то, что Джейс, похоже, не испытывал ничего подобного. Он казался раздраженным, и только…