Джейс спрыгнул с карниза, и как раз вовремя. В следующее мгновение черная тень закрыла луну. Здесь же нет птиц! Однако с неба кругами спускался черный ворон. Джейс отступил в рощу и продолжил следить за ним сквозь ветки. Интуиция не обманула. Это не просто ворон, а Хьюго, посыльная птица Ходжа. Правда, до того как перейти к библиотекарю, Хьюго служил Валентину.

Джейс плотнее прижался к стволу дерева, чувствуя, как от радостного возбуждения бешено стучит сердце. Раз Хьюго здесь, значит, он принес послание отцу. Иначе быть не может. Надо проследить за птицей... Ворон сел на карниз и заглянул внутрь дома. Убедившись, видимо, что никого нет, он раздраженно каркнул и полетел в сторону реки.

Джейс поспешил следом.

— Выходит, — сказал Саймон, — что технически, пусть Джейс тебе и не родственник, ты все-таки целовалась с братом.

— Саймон! — в ужасе вскричала Клэри. — ЗАТКНИСЬ!

Девушка обернулась посмотреть, не услышал ли кто. Она сидела на высоком стуле посреди подиума. Саймон стоял рядом. Джослин — у края платформы: наклонилась и говорит с Аматис.

В Зале Договоров царил хаос, и порядка становилось все меньше по мере того, как в помещение набивалась нежить: оборотни (Клэри узнала стаю Люка и Майю — та улыбнулась ей); фейри, бледные, холодные и прекрасные, как снежинки; маги, с кожистыми крыльями, копытами и даже рогами, стреляющие синими искрами из пальцев. Нежить постепенно смешивалась с нефилимами, которые не спешили радоваться новым союзникам.

Нервно перехватив стило обеими руками, Клэри искала в толпе Люка. Где же он? Ага, вон там, разговаривает с Малахи. Консул исступленно мотает головой, а стоящая рядом Аматис уперла в него кинжальный взгляд.

— Я начинаю жалеть, что раскрылась, Саймон. — Вампир помог Клэри протолкаться через толпу к подиуму, выслушав по пути историю Джослин в сжатом виде. (Большую часть Клэри пришлось озвучивать шепотом.) Сейчас странно было сидеть на высоком стуле, взирая на Зал Договоров... прямо королева какая-то. Хотя нет, королевы не паникуют. — И потом, Себастьян ужасно целуется.

— Может, тебе было противно, потому что он... ну, твой брат? — Саймона история, похоже, забавляла. Да как он смеет потешаться?!

— Не дай бог, моя мама тебя услышит, — ответила Клэри, укоризненно посмотрев на Саймона. — Меня и так тошнит, я сознание вот-вот потеряю. Ты только хуже делаешь.

Джослин, вернувшись от края сцены, услышала слова дочери. Впрочем, о теме спора она не догадалась и просто похлопала Клэри по плечу:

— Не волнуйся так, детка. Ты здорово выступила в первый раз. Принести тебе чего-нибудь? Плед? Грелку?

— Меня не знобит, — терпеливо ответила Клэри. — Все хорошо. Мне бы с Люком поговорить.

Джослин махнула рукой, привлекая внимание Люка, и прошептала что-то одними губами.

— Мам, — вскинулась дочь, — не надо...

Поздно. Люк поднял взгляд, а вместе с ним и немало Сумеречных охотников. Кое-кто почти сразу отвернулся, в глазах прочих Клэри увидела восхищение. Занятно, когда мама у тебя — почти легенда. Все в Зале слышали о Джослин Фэйрчайлд и имели о ней свое мнение, дурное ли, хорошее…

Поразительно, как мама держится бодрячком: хладнокровная, собранная, опасная. Ни капли усталости.

Не теряя времени, Люк поднялся на подиум, и вместе с ним — Аматис. Оборотень, по-прежнему усталый, не утратил наблюдательности.

— Погоди еще немного, — попросил он. — Почти все пришли.

— Малахи все еще против? — не глядя на Люка, поинтересовалась Джослин.

Люк отмахнулся:

— Консул предлагает заявить Валентину о том, что мы отвергаем его условия. Я же не хочу выдавать нас. Пусть армия демонов выйдет на равнину Брослин, ожидая нашей капитуляции. Малахи настаивает, что это, дескать, нечестно и не по правилам, а по-моему, война — отнюдь не игры на детской площадке. Консул угрожает разорвать договор, если хоть кто из нежити распояшется. Уж и не знаю, чего он ждет... как будто нежить бьется очертя голову и нас потом разнять нельзя.

— Именно, — ответила Аматис. — Это ведь Малахи. Он думает, что вы начнете жрать друг друга.

— Аматис, тебя могут услышать, — предостерег Люк.

На подиум поднялись двое. Первый — высокий, стройный рыцарь-фейри: длинные прямые черные волосы обрамляют тонкое лицо; чешуйчатый панцирь, глаза цвета листвы.

Второй, Магнус Бейн, в длиннополом темном плаще, застегнутом под самое горло; волосы зачесаны назад. Взойдя на сцену, он не улыбнулся Клэри, а сразу подошел к Люку.

— Ты такой... обычный, — уставилась на мага Клэри.

Магнус только слегка улыбнулся:

— Говорят, ты хочешь показать нам новую руну.

Девушка вопросительно посмотрела на Люка, и тот кивнул.

— Да, — заговорила Клэри, — мне только нужен... лист бумаги.

— Я же спрашивала: принести что-нибудь? — прошептала на ухо Джослин, совсем как мать, запомнившаяся Клэри.

— У меня есть, — вспомнил Саймон и достал из кармана джинсов мятый флаер на июльский концерт своей группы (тот, который прошел на прядильной фабрике). Клэри перевернула листок чистой стороной кверху. Пишущий кончик стило слегка заискрился. Как бы бумага не сгорела... нет, держит. Приступив к написанию руны, Клэри изо всех сил постаралась отгородиться от шума в Зале и от ощущения, что все на нее смотрят.

Как и в первый раз, руна проявилась узором тесно переплетенных линий, не имеющих завершения. Смахнув с флайера пепел, Клэри показала его присутствующим. Чувствовала она себя при этом донельзя глупо: словно школьница представляет проект одноклассникам.

— Вот она. Чтобы руна подействовала, нужна вторая, руна-партнер.

— Одна нежить — один Сумеречный охотник. Каждая половинка пары должна быть помечена, — сказал Люк. Он нарисовал внизу флаера партнерскую руну и, разорвав бумажку надвое, отдал ее Аматис. — Передавайте руну по кругу. Покажи, как она действует.

Кивнув, Аматис отправилась вниз. Рыцарь, глядя ей вслед, покачал головой.

— Нам всегда говорили, что ангельские знаки носить могут исключительно нефилимы, — произнес он с недоверием в голосе. — Если нежить пометить руной, она сойдет с ума или умрет.

— Эта руна — не от ангела, — успокоила его Клэри. — Она не из Серой книги и потому безопасна, обещаю.

Рыцаря это заверение не впечатлило.

Магнус, напротив, со вздохом закатал рукав и протянул руку:

— Давай уже меть.

— Нельзя. Охотник, который пометит тебя, станет твоим партнером. Я в бой не полезу.

— Буду надеяться, что не полезешь... — Магнус посмотрел на Люка и Джослин: — Эй, вы двое. Покажите фейри, как руна действует.

Джослин удивленно моргнула:

— Что?

— Я подумал, что вам двоим стоит быть в паре, поскольку вы все равно почти женаты.

Джослин залилась краской и отвернулась от Люка:

— У меня стило нет...

— Возьми у меня, — сказала Клэри. — Покажи всем пример.

Джослин взглянула на Люка, и он тут же подставил ей свою ладонь. Джослин быстро, но тщательно стала выводить на руке знак. Оборотень задрожал, да так, что пришлось ухватить его за запястье. Он смотрел на мать Клэри, а сама Клэри с грустью вспомнила, как он рассказывал о чувствах к Джослин. Знала ли Джослин о них? И если узнает, что ответит?

— Все. — Джослин убрала стило. — Готово.

Люк поднял руку, показав черный змеящийся знак рыцарю:

— Доволен, Мелиорн?

— Мелиорн? — вспомнила Клэри. — Мы с тобой виделись, да? Ты раньше встречался с Изабель Лайтвуд.

На лице Мелиорна, казалось бы, не отразилось ни единой эмоции, однако Клэри все же заметила капельку смущения.

— Клэри, — покачал головой Люк. — Мелиорн — рыцарь Благословенного двора. Вряд ли он...

— Он с ней всерьез встречался, — сказал Саймон. — Иззи и его бросила. По крайней мере, она так сказала. Сочувствую, чувак.

Мелиорн, сощурившись, посмотрел на него.

— Ты избран представлять Детей ночи? — с отвращением произнес рыцарь.

Саймон покачал головой: