Соколиный Охотник наклонил голову и прижал руку к сердцу.

– Этот сын скучает по тебе, отец, – сказал он хриплым голосом. – Если бы ты мог все еще быть со мной, увидеть и узнать о той любви, которую я нашел в женщине! Она такая же чистая и нежная, как твоя жена, отец.

Сказав и сделав то, что он хотел, Соколиный Охотник побежал прочь от места ожидания своего отца и вскоре вместе с остальными был у загона. Он прошелся мимо животных и выбрал для своей женщины спокойную кобылу.

Подошло несколько воинов и заботливо оседлали лошадь для Мэгги. Еще один воин принес длинную накидку из оленьей кожи.

– Надевается на случай бури, – объяснил ей один из воинов, набрасывая их ей на плечи.

Мэгги взглянула на небеса, и все внутри у нее похолодело при виде молний, зигзагами разрывающих небо. Ей вспомнилась другая буря и последовавший за ней пожар. Никогда она не сможет забыть разбушевавшуюся стихию!

– Отправляемся в путь, – сказал Соколиный Охотник, подсаживая Мэгги в седло.

Мэгги опустила руку и коснулась его лица.

– Когда мы будем возвращаться, с нами будет твоя мать, – прошептала она. – Я так счастлива за тебя, мой дорогой! Так счастлива!

Он подошел к своей лошади и быстро оказался в седле. Когда он поднял поводья и ударил каблуками мокасин по бокам лошади, Мэгги повторила его действия и скоро уже ехала рядом с ним навстречу буре, поскольку тучи с грохотом двигались в их сторону.

Фрэнк Харпер лежал животом на земле, его лицо едва выглядывало из-за края обрыва. Он наблюдал, как шайены уезжают из деревни вместе с Соколиным Охотником, Маргарет Джун и многими воинами арапахо.

Немного раньше он видел возвращение шайенов в деревню. Он наблюдал ритуал раскуривания трубки. Его брови поползли вверх от удивления, когда он увидел, что Маргарет Джун взяла в рот трубку и сделала затяжку.

Сейчас он был не менее озадачен, увидев, что она уезжала вместе с шайенами и арапахо.

– Куда они, черт побери, отправляются? – проворчал он, переводя взгляд вверх на зигзагообразную молнию, сверкнувшую на фоне темнеющего неба.

Он посмотрел через плечо на пещеру, которую обнаружил за скрывающими ее ветками, и решил, что лучше всего уйти в укрытие до того как разразится настоящая буря.

Костер. Ему нужен был костер, чтобы не продрогнуть. Он может развести костер в пещере. Дождь развеет дым, и никто его не заметит. У него оставалось совсем мало съестных припасов, которые можно было употреблять в пищу без приготовления на огне. Скоро он вынужден будет идти на риск, тем самым увеличивая возможность быть схваченным арапахо.

– Я не могу слишком долго ждать, чтобы получить у этой сучки ответ на мои вопросы, – прошептал он сам себе, по-быстрому собирая хворост для костра, – когда она вернется. Да, когда она вернется…

Решив это для себя, он возвратился к заботам данного момента.

Несколько воинов Соколиного Охотника в сопровождении Коричневой Антилопы отделились от остальных и направились вперед к лагерю уте с подарками мира. Страшная буря выползла из-за гор и надвигалась все ближе. Уже начал покрапывать дождь.

Соколиный Охотник развернул свою лошадь и взял вожжи у Мэгги.

– Ты должна вернуться домой, – прокричал он ей сквозь шум ветра. – Нет необходимости в том, чтобы ты подвергала опасности свое здоровье. Возвращайся к нашей дочери. Сиди у огня, чтобы не простудиться.

Мэгги съежилась под накидкой из оленьей кожи. Только ее лицо и руки были открыты ударам холодного дождя. Остальные части тела укрывала накидка.

– Но я хотела поехать с тобой, – прокричала она в ответ. – Я не заболею. Разве ты не помнишь? Я выдержала ту ужасную бурю, заставшую нас по пути в твою деревню.

– Тогда ты не была моей женой, и я не знал, что ты ждала ребенка, – сказал Соколиный Охотник, жестом подзывая к себе двух воинов. – К тому же тогда мы не имели выбора. Не было ни одного места, где можно было бы укрыться. На этот раз деревня еще совсем близко. Там ты сможешь укрыться и согреться. А теперь возвращайся. Мои воины проводят тебя до дома.

Мысленно Мэгги вернулась к Небесным Глазам. Она подумала о важности кормить ее молоком матери. В случае, если Мэгги заболеет, она будет лишена этой возможности, и дочку снова отнесут к Многодетной Жене.

– Да, – сказала она безрадостно, вытирая капли дождя с лица. – Ты прав. Я сделаю так, как ты говоришь. Я вернусь в тепло нашего дома.

– Очень хорошо, что ты поняла разумность такого решения, – сказал Соколиный Охотник, склонившись над ней, чтобы поцеловать ее губы. – Я скоро вернусь. Лагерь уте не так уж далеко, и мы должны вернуться завтра на рассвете.

– Я с нетерпением буду ждать твоего возвращения, – сказала Мэгги, разворачивая свою лошадь по направлению к деревне. Она стукнула каблуками мокасин по бокам лошади и поскакала прочь от Соколиного Охотника в сопровождении двух воинов арапахо, сопровождавших ее с обеих сторон.

Мэгги посмотрела на своих охранников.

– Нет необходимости в том, чтобы вы меня сопровождали, – прокричала она в шуме ветра. – Отправляйтесь вместе с Соколиным Охотником. Вы ему больше нужны. Он должен иметь достаточное количество воинов за своей спиной на тот случай, если уте решат не дать ему увезти мать из их лагеря.

– То, что ты говоришь, верно, но мы сделаем все так, как приказал нам вождь, – сказал один из воинов, а другой кивнул решительно головой, полностью с ним соглашаясь.

Мэгги смотрела на них еще какое-то время, затем быстро наклонила голову ближе к лошади, стараясь уклониться от дождя, который лил с небес, будто из ведра. Увидев впереди вигвамы, она с облегчением вздохнула.

Мэгги перевела лошадь на быстрый галоп, представляя себе тепло костра и нежное ощущение, которое она всегда испытывала, прижимая дочурку к груди.

Фрэнк решил покинуть свое укрытие и вылезти из пещеры, но внезапно услышал приближающийся топот лошадиных копыт внизу. Он схватил кожаное пончо и надел его через голову, затем вышел из пещеры. Склоняясь под ливнем и щурясь от заливающих лицо злых струй, он начал всматриваться во тьму и увидел трех всадников, приближающихся к деревне. Он продолжал наблюдать, и сердце его замерло. Он понял, что одним из всадников была Маргарет Джун! Два воина арапахо сопроводили ее до вигвама, затем, когда она укрылась в доме, повели ее лошадь в загон.

– Прекрасно, будь я проклят, – сказал Фрэнк, потерев свой подбородок. – Она вернулась. Но его нет. Она будет без его защиты.

Его глаза злобно сузились, когда он увидел бегущих в деревню воинов арапахо, которые быстро скрылись в собственных вигвамах. Пусть их и не было видно, это не означало, что они не услышат, если кто-нибудь войдет в деревню.

Нет, пришел он к заключению. Он должен использовать тот план, который обдумал раньше. Он должен понаблюдать за женщинами, входящими и выходящими из деревни. Они ходят за водой на реку, к ближнему лесочку, чтобы собрать травы или набрать хвороста для костра. Если бы не буря, сейчас ему вполне удалось бы выследить какую-то женщину и похитить ее. При отсутствии многих воинов его план без сомнения сработает!

– Надо же случиться этому проклятому дождю! – сказал он вслух, повернулся и направился назад в пещеру.

Сбросив с себя мокрое пончо, он сел на одеяло возле огня, потирая руки над пламенем.

– Дождь не может лить до бесконечности, – прошептал он.

Дрожа, Мэгги сняла с себя мокрую накидку. Женщина Нитка встала, взяла руки Мэгги и начала их растирать, передавая Мэгги тепло своего тела.

– Ты вернулась домой? – сказала Женщина Нитка, вопросительно глядя в глаза Мэгги. – Буря заставила тебя вернуться?

– Да, буря, – сказала Мэгги, нахмурив брови. – Мне так хотелось поехать с Соколиным Охотником. Я ему нужна. Однако, обеспокоенный тем, что я могу простудиться под дождем, он велел мне возвращаться домой.