— Я думаю, ты выберешь… песню.

Она повернулась к паутине возле неё и начала играть.

Магия подняла жрицу на ноги. Под принуждением музыки баэ'квешел Халисстры она закружилась вокруг трона. Кающаяся Леди принялась перебирать руками быстрее, и темп танца увеличился. Жрица вертелась в неловком пируэте, её руки с разбитыми пальцами были подняты над головой, пока она кружилась вокруг трона. Халисстра издала ликующий смех и продолжила играть быстрее. И быстрее. Жрица покачнулась и упала, но немедленно поднялась на колени и продолжила танец. Её колени оставляли кровавые следы на каменном полу.

Халисстра смотрела, злорадствуя. Момент или два, и всё будет кончено. Жрица сломается и раскается. Она потеряет веру в Эйлистри и отвергнет её как старую кожу. Её охватит боль, гнев и жалость к самой себе. Жертвуя себя силе, более великой, чем она сама. Она будет кающейся, искупленной через пот, кровь и страдание.

Халисстра сломит её.

Внезапно жрица метнулась к трону. Халисстра отпрянула в тревоге, но это не было атакой. Жрица упала вперёд, положив свою шею на паутину. Стальные нити врезались в горло. Горячая липкая кровь брызнула в стороны, когда тело женщины упало поперёк ручки трона, как тяжёлый плащ, её почти отрезанная голова болталась на лоскуте кожи.

Нити паутины умолкли.

Халисстра зашипела в гневе. Она сдёрнула жрицу с паутины, отрывая нить, и уставилась в разинувшее рот лицо жрицы.

— Ты улыбаешься? — кричала она. — Ты дура! Ты никогда, никогда не будешь искуплена!

Она швырнула тело через комнату.

Коленоприклонная жрица шевельнулась; её паралич стал спадать. Халисстра спрыгнула с трона и схватила свою фаворитку, намериваясь проучить её за дерзость — она не разрешала ей двигаться, забери её Абисс, но шёпот песни, шедший от паутины трона, отвлёк её. Халисстра подняла голову, прислушиваясь. Голос принадлежал Т'лар, ассасину, первой кто принял покаяние и искупление.

Кающаяся Леди, пропела паутина. Новости из Шшамата.

Халисстра бросила жрицу и взобралась обратно на трон.

— Продолжай, — приказала она.

Лучше бы это были хорошие новости, подумала бывшая дроу. Она была не в настроении терпеть дерзость снова.

Стрриа'Валшаресс Зовиир мертва. Храм наш.

У Халисстры вырвался восхищённый смех.

Есть ещё кое-что, что вы должны знать. Есть волшебник в Шшамате, кто враждебен нам.

— Едва ли это новость, — засмеялась Халисстра. — Все шшаматские волшебники наши враги.

За этим лучше присмотреть. Его имя К'арлинд Меларн.

Халисстра перестала дышать. Её брат К'арлинд жив?

— Невозможно! Он погиб при обрушении Чед Насада!

Сети на мгновение затихли. Халисстра нахмурилась.

— Т'лар? Ты всё ещё там?

Я не верю, что тот, кто называет себя К'арлиндом Меларн, может быть самозванцем, — пропела в ответ Т'лар. — Он сказал Конклаву, что у него была сестра, которая была бардом баэ'квешал, сестра, которая умерла. Он сказал, что её имя было Халисстра Меларн.

— Халисстра! — взвыла Кающаяся Леди и разразилась леденящим смехом.

— Нет, она больше не Халисстра. Она… — внезапно Меларн поняла, что сказала, и закрыла рот.

Её паучьи ноги барабанили по груди, усилием воли, она заставила их остановиться.

— Опиши его.

Т'лар так и сделала.

Описание сходилось. Это былименно К'арлинд. Халисстра покачала головой, задумавшись, как ему удалось спастись от голема и не разбиться о камни рушащегося города.

Есть ещё кое-что, Кающаяся Леди. К'арлинд Меларн выбрал Эйлистри в качестве божества-покровителя.

Брови Халисстры взлетели вверх.

— Что? Как он посмел!

Он отказался раскаяться.

Губы Халисстры изогнулись в усмешке.

Леди? — спросил голос Т'лар. — Какова ваша воля?

Халисстра сжала кулаки; её когти впились в плоть.

— Если он принадлежит Эйлистри, — сказала она медленно. — Он должен умереть. Убей его.

С превеликим удовольствием.

И его болью, мрачно подумала Халисстра. Она рассмеялась над своей шуткой.

Сети на её троне завибрировали, сбросив последние капли крови мёртвой жрицы.

Каватина была поражена сообщением Куилью.

— Новая высшая жрица?

Голова Лелианы резко поднялась. Она была в Дремлении, её меч лежал на коленях, а голова была опущена.

— Что случилось? Эйлистри говорила с тобой?

— Не Эйлистри, а Куилью. — ответила Каватина, повторяя только что полученное сообщение.

— А была ли это Куилью? — нервно огляделась Лелиана. — Или это очередная уловка демона?

— Не имею понятия, — потёрла лоб Каватина, размышляя, изменилась ли она сама, или это мир внезапно стал сложнее. — Я теперь ни в чём не уверена.

Лелиана промолчала.

Каватина поняла, что жрица ожидает от неё мужества и готовности стать лидером. Лелиана надеется, что Убийца Селветарма соберётся и вытащит их отсюда.

Каватина хотела помочь. И всё же она мало, что могла сделать. Рыцарь искоса глянула на зелёное свечение, заполнившее комнату. Магический барьер напоминал яркий Фаэрзресс; она предположила, что это вполне вероятно. Сквозь него было трудно смотреть на стены пещеры. Если бы Каватина была волшебником или друидом, то она могла бы проделать дыру в этом камне с помощью магии. Или превратить камень в грязь, а затем они с Лелианой могли бы прорыть путь голыми руками, как …

Каватина задохнулась. Вот оно! Они не могут копать твёрдый камень, но есть создания, которым это под силу. Мысли рыцаря вернулись к перечисленным Карасом возможным путям к Акрополю. Пурпурный червь слишком опасен, он может проглотить Лелиану и Каватину целиком. Гиант Умбра неуправляем. Вместо того чтобы копать, он приложит все усилия, чтобы разорвать женщин на куски. Делверы, однако, вполне послушные создания. И, Каватина улыбнулась, когда её взгляд упали на позолоченный пьедестал, им нравился металл. Особенно золото.

Ни одно существо нельзя вызвать молитвой, но с благословением Эйлистри это могло стать возможным. Каватина расправила плечи. Был только один путь проверить это.

Она кратко пересказала свой план Лелиане, и та кивнула.

— Ты действительно думаешь, что это сработает?

— Будем молиться Эйлистри, чтоб сработало.

Они подтянули пьедестал через комнату и поставили к оплавленной двери. По кивку Каватины, каждая сняла свой священный символ и пошла по спирали, напевая молитву. Каватина потянулась разумом к астральному плану. Её мысленный взор передвигался по толпе животных — обычных зверей, поднятых до астрального статуса. Их тела блестели металлическим цветом, который соответствовал ауре всего чистого и доброго. Ни одно из них не было тем, кого искала Каватина.

— Эйлистри, — пропела она.

Её голос гармонировал с голосом Лелианы, их песнь попадала в такт шагам.

— Услышь нашу молитву. Пошли нам послушного слугу, во время нашей великой нужды. Пошли нам создание, которое мы ищем.

Грубый кислый запах заполнил комнату. Жрицы отпрыгнули назад, их ноздри затрепетали, когда существо материализовалось во вспышке серебристо-золотистого света. Делвер!

Его толстое грушевидное тело почти заполнило собой комнату. Желтоватые слюни текли из разинутого рта. Подобные дубинам руки оканчивались тупыми чёрными когтями. Голова вращалась туда-сюда, так же как и его единственный глянцево-чёрный глаз, разглядывающий комнату. Потом он остановил взгляд на пьедестале. Делвер тяжело поднялся на руках, остальная часть его тела потянулась следом. За собой он оставлял след выжженного кислотой чёрного мха.

Ужасное зловоние заполнило воздух. На глаза Каватине навернулись слёзы. На противоположном конце комнаты Лелиана вытирала глаза рукавом. Её выражение лица, однако, было ликующим. Делвер сделал свою работу. Позолоченный пьедестал с треском исчез в его утробе вместе с куском двери. Ещё один укус, и делвер принялся жевать камень. Каменная пыль поднялась в воздух, и пол задрожал. Дыра размером с голову человека появилась в двери, открывая взгляду коридор, расположенный за ней. Когда делвер вонзил зубы глубже, дыра расширилась. Куски разрушенной скалы посыпались на пол как раскрошившееся печенье, шипя и пузырясь в едкой слюне.