— Семь человек, говоришь? — задумчиво сказал я. — А сколько всего собралось участвовать в этом «турнире».

— Около пяти сотен, большинство просто самонадеянные дураки, есть даже второгодки из алфавита, не прошедшие ускоренное. Но в целом — среднячки. — наскоро объяснил Леха. — А реальную опасность для тебя представляют только княжичи да третьекурсники… но наши не дураки, знают, что это твое. Мешать не станут.

— Это ты меня сейчас так слабаком назвал? — усмехнулся я, и Шебутнов даже отпрыгнул на шаг. — До турнира всего три дня, а у нас семь человек зарегистрировано — непорядок. Чтобы завтра записались все. Вас троих это тоже касается.

— Понял… сделаю. — удивленно проговорил Леха.

— А зачем? — спросил Петр, почесав затылок под шапкой.

— Чтобы вы себя показали, и всем стало понятно, что с нами связываться уже сейчас опасно. — пояснил я, ошалевшим товарищам. — Турнир на четыре месяца растянется, до середины лета. И даже если никто из наших выше отборочного тура не пройдет — засветятся перед аристократами.

— Хочешь показать, что мы сильнее детей дворян? — нахмурившись уточнил бурят. — А зачем? Не лучше ли скрывать свои силы, чтобы противник нас недооценивал?

— Даже если вы выложитесь в бою один на один на двести процентов — вы все равно будете слабее чем при сражении в группе. — отмахнулся я. — Так что не волнуйся. К тому же, все взводные в следующем году отправятся в академию, так что нас там должны знать, и с хорошей стороны. Иначе придется снова бороться за место под солнцем, а у меня на учебу в академии более важные планы есть.

— Ого, нет, я так далеко не планировал. — хмыкнул Таран. — А что, если мы с тобой в поединке пересечемся? Ты уж прости, старшой, но я ведь на месте не стоял. Может Герба я один на один и не уделаю — а тебя да. Опыт и сила на моей стороне.

— Вот и посмотрим. Только если и вправду встретимся — очень прошу, не поддавайся и постарайся хоть минуту продержаться, договорились? — улыбаясь проговорил я, но, судя по всему, оскал вышел такой что бурят нахмурился и чуть под отстал.

— Я соскучилась. — вновь повторила Ангелина, прижимаясь ко мне, но до комнаты все же мы утерпели, и только оказавшись за запертой дверью девушка не сдержалась и буквально впилась в мои губы. — Сашенька, любимый мой, я так соскучилась, ты даже не представляешь… я ночей не спала…

Причитания Ангелины все больше прерывались поцелуями и вскоре мы уже переместились на кровать, сбрасывая на ходу одежду. Несколько часов после этого пролетели словно один миг, и я впервые за долгое время почувствовал себя не загнанным в угол зверем, вынужденным рваться в вышину, просто чтобы выжить, а нормальным, любимым человеком, который вернулся домой.

И только когда мы уже лежали, отдыхая, в дверь тихо, но настойчиво постучали. Раз, второй… я хотел было уже крикнуть что нас здесь нет, но решил все же проверить что случилось.

— В чем дело? — спросил я, увидев на пороге Жеглова.

— Тебя у ворот академии Гаубицев ждет. — тут же ответил Петр, чуть отведя взгляд в сторону. — Мне ему передать что в следующий раз?

— Черт, забыл совсем. — простонал я, прикрыв ладонью лицо. — Нет. Нельзя. Передай ему что я буду через пятнадцать минут. Пусть терпит.

Гаубицева нехило колбасило. Не смотря на нормальную те6мпературу в небольшой комнатке, по лбу его бежал пот, а торчащие коротко стриженные волосы намокли и слиплись в сосульки. При этом мужчину едва заметно потряхивало, а глаза он держал прикрытыми, стараясь не смотреть в сторону ламп.

— Давно так плохо? — спросил я, сразу подходя к бывшему преподавателю.

— Неделю… но не плохо, нет. Хорошо. — улыбнулся мужчина, и я понял, что он похудел килограмм на пять.

— Так… рекомендации по питанию не выполняешь? — строго спросил я. — Сколько калорий в день ешь?

— В начале пять… потом деньги начали заканчиваться… — все еще улыбаясь, хоть и слабо, ответил Гаубицев. — Я достану, если надо — займу.

— Нет… — покачал я головой. — Раздевайся по пояс, надо посмотреть.

Пока бывший преподаватель стягивал с себя пальто и мокрую от пота рубашку я обдумывал что можно сделать. Зачем он мне нужен, если скатится к попрошайничеству, за еду? Нет, мне нужен нормальный, адекватный представитель, а сейчас передо мной был алкоголик, просто сменивший один наркотик на другой. Одно дело — выпивать по праздникам, и совсем другое — бесконтрольно накидываться ежедневно.

— Ого… ясно. — проговорил я, осматривая обновленного Гаубицева. Я работал достаточно грубо, рассчитывая, что сумею поправить при необходимости процесс восстановления, и совершенно не предусмотрел свое исчезновение из училища почти на месяц. В результате вышло то что вышло.

Левая рука, ранее подвергшееся экстренной операции, бугрилась мышцами. Шрамы растянулись и стали почти незаметны на розовой обновленной коже. Впадины, в местах ранений, сгладились или исчезли вовсе. Но теперь эта конечность на общем фоне выглядела даже слишком здоровой. А вот остальное тело…

— Обе руки вперед, ладони большими пальцами вместе. Закрой глаза. — приказал я. — Теперь дотронься указательным пальцем левой руки до носа, теперь — правой. Отлично. Обе руки вверх. В стороны… хорошо. Я не врач, в привычном понимании, но думаю прогресс ты и сам чувствуешь.

— О да, чувствую. — снова заулыбался Гаубицев. — Я так хорошо себя с ученической скамьи не ощущал.

— Ну вот и отлично. Есть небольшая проблема, которую надо подправить, и дальше будет только лучше. — сказал я, делая вид что все нормально. — Ложись на стол, лицом вниз.

Лож во благо? Ну можно и так сказать. К сожалению, человеческий организм не молодеет. Некоторые процессы можно обратить вспять. Другие — только остановить, стараясь причинить минимум вреда. Но в целом наше тело — сложная машина, не с десятками или сотнями параметров, а с миллиардами.

— Лежи спокойно и не дергайся. — приказал я, активировав третий глаз и осматривая меридианы. Печень, почки, сердце — пострадали больше всего. Организм находился на грани, пошел вразнос из-за чрезвычайного состояния, которое я вызвал искусственно. И хорошо, что Гаубицев пришел ко мне именно сейчас. Еще неделя, максимум десять дней, и его хватил бы инфаркт.

Большая часть нервных окончаний в левой руке пока не восстановилась, хотя это не мешало ее функциональности. Однако сейчас этим можно и нужно пожертвовать. Вернуть организм в сбалансированный режим, выправить потоки праны по меридианам, дать небольшой дополнительный стимул чакрам земли и воды. Этого не хватит, но больше пока сделать нельзя.

— Готово. Денег не занимай, я тебе сам дам на продукты, если надо. — строго сказал я, отряхивая онемевшие от манипуляций энергией пальцы. — Диета та же что и раньше, норму потребления можешь снижать, но ешь досыта. Так чтобы наполнить желудок. Ко мне придешь через две недели. Вопросы?

— Что я должен делать. Ты так и не сказал какие я должен выполнять для тебя поручения. — спросил Гаубицев, перебравшись со стола в кресло.

— Не сейчас, ты еще не в том состоянии, чтобы нормально работать. — покачал я головой. — Мне нужен ответственный, хорошо выглядящий, сияющий здоровьем и уверенностью в себе «господин», а не побирающийся инвалид-алкоголик.

— Еще месяц назад я бы сказал, что тогда ты выбрал не того, но сейчас. — Гаубицев улыбнулся и демонстративно напряг мышцы на левой руке. — У меня уже знакомые спрашивают — «что случилось?».

— Пусть спрашивают. — кивнул я, довольно усмехнувшись. — Надеюсь ты никому не рассказал обо мне?

— Нет, конечно. Ты же сказал не обсуждать этот вопрос. — проговорил Михаил Иванович, даже нахмурившись после моих слов. — Я же не на столько идиот, чтобы нарушать данное обещание, да еще и в таких мелочах.

— Это совсем не мелочь, так что прошу тебя внимательно следить за тем, что и кому ты говоришь. — улыбнулся я, и бывший преподаватель невольно рассмеялся. — Думаешь ситуация в целом смешная?