– Волк перешиб большому позвоночник! – радостно заорал Калан, соскальзывая на землю. – Теперь не страшно.

Может, так и было, а может, наконец подействовал яд, но медведь уже не мог бороться. Глухо стеная, он дополз до кустов и замер, положив огромную, вдруг отяжелевшую голову на лапы.

А охотники сгрудились неподалеку, ожидая смерти все еще сильного зверя.

– Уходите, – внезапно подбежал к ним Поморник. – Племя не спит. Лохматые слышали рев. Пока боятся идти сюда, но скоро придут. Уходите!

– Но мы должны забрать клыки и когти большого медведя, – возмутился Волк. – Это была славная битва.

– Уходите! Поморник сам принесет клыки и когти. Если шаман не заберет их.

Ворон плюнул и проворчал:

– Опять шаман.

– И у них такой же, – угрюмо кивнул Волк.

– Сколько копий перевели, – досадовал Ворон на обратном пути.

– Сделаем новые, – успокаивал его Калан.

Наступил месяц ягод. Склоны сопок покрылись голубикой. Ягод было столько, что голубой цвет почти вытеснил зеленый. Голубыми стали и лица детей.

Волк с трудом распознал своих маленьких друзей, когда они подошли к нему.

– А шаман снова ходил в Горячую долину, – начал Заяц и, подумав, добавил: – На этот раз один. Он еще не взял себе помощника. А Лесной Кот опять ходит к шаману.

– Наверное, Кот будет помощником шамана, – кивнул Тупик.

– Лесной Кот больше не дружит с ребятами, – вздохнул Заяц. Когда ребята ушли, Тупик подсел к Волку.

– Слушай, – сказал он хмуро. – Шаман говорил со старейшинами. Тупик проходил мимо. Услышал имя Волка. Подполз и подслушал. Шаман говорил, что Волк и Калан предупредили Береговых. Шаман говорил: надо изгнать Волка и Калана из племени. Вождь и Серый Медведь сказали: «Не надо». Старейшины промолчали. А Лесной Кот ходит к шаману, чтобы узнать его тайны, – добавил он неожиданно. – Узнает и скажет. Тупик говорил с Лесным Котом…

Заполыхали овраги поспевшей красной смородиной. Женщины и девочки собирали ягоды. Больше всех приносила ягод Гагарка. Трудно было уследить за движениями ее маленьких смуглых ручек. Казарка тоже старалась изо всех сил, выбирала ветки, погуще усыпанные ягодами, быстро перебегала от одного куста к другому, но никак не могла поспеть за проворной подружкой.

Розовая Чайка и Конюга работали рядом, время от времени останавливаясь, чтобы поболтать.

– Воины вернулись без оружия, – то и дело вспоминала Конюга, смеясь. – Нужно бы надеть на них платья, пусть собирают ягоды.

И Кайра уходила от подружек, закусив губу. Еще бы, Рысь, на которого засматривалась Кайра, тоже участвовал в злосчастном походе.

Время от времени женщины встречали медведей, лакомившихся ягодами, и медведи, уступая дорогу людям, уходили в заросли. А маленькие мишки заигрывали с женщинами, пока строгое рявканье матерей не отзывало их. Часто и малыши Птиц увязывались за медвежатами, тогда уже женщинам приходилось бросать ягоды и уносить брыкающихся отпрысков в вигвамы под надзор старух.

Ягоды сушили, растирали в порошок, смешивали с жиром, готовили напитки. Нужно было заготовить их про запас на зиму, и женщины работали не покладая рук.

Как-то Волк встретил в лесу шамана с Лесным Котом. Шаман поднял в приветствии правую руку. Кот же прошел мимо, как будто не заметил Волка.

А к вечеру пришел Тупик.

– Шаман ведет старейшин к Светящемуся озеру, – сообщил он и, помолчав, добавил: – У шамана был какой-то Лохматый. Говорили на открытой поляне. Тупик не слышал о чем. Но слышал: называли Волка и Калана.

– Хорошо, – кивнул Волк. – Пусть Тупик и дальше следит за шаманом.

«Надо тоже пойти к Светящемуся озеру, – подумал Волк. – Правда, шаман может заметить. Тогда Волку несдобровать…»

Вообще законы племени не запрещали ходить в страну Огня. Но шаман часто говорил на совете, что Каменный Хозяин может разгневаться и наказать того, кто нарушит его покой. Волк теперь не очень-то верил шаману, но понимал, что Каменного Хозяина может подменить шаман. А смерть есть смерть: от огненных слуг или от руки шамана – все равно. И никто не узнает о ней в безлюдной долине.

Волк отправился искать Калана, но того не было, и никто не знал, куда он запропастился. В последнее время Калан вообще часто уходил из стойбища и даже Волку не говорил, куда он ходит. Волк решил идти один.

Уже совсем стемнело, когда старейшины собрались на краю стойбища. Они приходили по одному, тихо, как тени, и так же тихо, гуськом во главе с шаманом тронулись в путь. Волк подождал, пока они отошли на полет стрелы, и двинулся следом.

Когда он спустился с холма, у ног его мелькнула тень, и Серый, ткнувшись холодным носом в ладонь Волка, деловито потрусил рядом. Скоро, однако, он сообразил, кого преследует молодой охотник, и, выбежав вперед, повел его по следу. Теперь Волк мог отстать еще на большее расстояние и идти открыто, не боясь быть замеченным.

Только к утру они достигли Теплой долины. Это была пологая долина с очень высокой травой, в которой с головой скрылись старейшины и шаман.

Не доходя до высокотравья, Серый остановился и заворчал.

«Кто-то подстерегает нас в засаде», – понял Волк.

Они прилегли за кустом и долго ждали, пока колеблющиеся верхушки трав не подсказали Волку, что старейшина покинул засаду и теперь догоняет идущих.

К полудню старейшины остановились на отдых и развели костер. Волк подкрепился вяленой рыбой, которой поделился с Серым. Тот ел очень деликатно, зажав рыбу передними лапами, и не обращал ни малейшего внимания на куропаток, то и дело вспархивающих рядом.

Подкрепившись, пошли дальше. Ручеек, вдоль которого они теперь шли, тек по дну узкого каменистого ущелья, густо заросшего кедрачом и смородиной. Иногда склоны настолько сужались, что путники вынуждены были идти прямо по воде. Серый, конечно, не мог учуять следов. Но Волк спокойно шел вперед, отлично понимая, что никто из старейшин не мог бы вскарабкаться по черным отвесным стенам.

Ущелье сузилось и, наконец, впереди уперлось в сплошную каменную стену, из-под которой и выбегал ручей.

Волк подошел к стене и убедился, что он не сможет протиснуться в щель, из которой непрерывно текла вода.

Он осмотрелся, вспоминая указания Тупика. Где же каменные столбы? Здесь их нет. Наверное, Волк пропустил их.

Они повернули назад. Теперь Волк внимательно осматривал обе стенки ущелья и все-таки, наверное, пропустил бы проход между скалами, скрытый густыми зарослями, если бы не Серый, который снова напал на след. И снова его рычание предупредило Волка о засаде, и снова они лежали, пока успокоившийся Серый не повел Волка дальше.

Здесь ущелье делало поворот. Оно стало настолько узким, что приходилось протискиваться боком, царапая тело об острые уступы. Скалы понижались. Черный их цвет сменился оранжевым, красным, коричневым.

А потом скалы расступились, и Волк с Серым вышли к голубому озеру, со всех сторон окруженному кольцом отвесных скал, поднимающихся прямо из воды и сверкающих на солнце желтыми, зелеными, красными пятнами. Только с одной стороны можно было подойти к озеру. Здесь ущелье кончалось узким зеленым мысом. На нем и расположились шаман со старейшинами, чего-то ожидая.

И дождались. В голубой глубине озера мелькнула вспышка, погасла, снова зажглась, разрастаясь, пробиваясь тонкими дрожащими лучами к поверхности. Световые волны накатывались из глубины, переливаясь желтым, оранжевым, красным, превращая неподвижную гладь озера в жидкое пламя, которое гасло у скал. Вспыхнул воздух над озером, окутав мерцающим прозрачным туманом шамана и старейшин. Старейшины сбросили одежду и вошли в озеро. Они плавали, ныряли в светящихся волнах, и, когда, утомившись, выходили на берег, все их тело светилось, а волосы окружало мягкое лучистое сияние.

Постепенно туман рассеялся, потускнело озеро, и все старейшины вышли на берег. Они развязали мешки с едой и принялись за вяленое мясо с корешками и ягодами, запивая все это водой из озера.