Через минуту она молча села в свою «Тундру» и поехала дальше по своим делам.

Разница этих «батарей» с экранами, которые она видела, была слишком колоссальной. Так что, Тамара быстро отвела все догадки в сторону.

Утро выдалось продуктивным. Хе, не, шучу. Меня никто не трогал с самого утра, так как Быков уже озвучил все мои результаты ещё на плацу. Теория — отлично, практика — отлично. Получалось так, что я уже сдал все экзамены экстерном и благополучно выпустился.

Фактически — осталось только дождаться приказа Оленюка и с довольной мордой покинуть территорию Училища. Оленюк, к слову, временно отсутствовал, так что я полдня гонял балду.

Пообщался с Митюшкиным, который искренне завидовал мне. Пересёкся с Петуховым, который точил зуб на молниевика, с которым я сдавал экзамены. Ну и, конечно же, увиделся с Песковым, а точнее, с его недовольной миной.

Парень был сам на себя не похож. Бледный, напуганный, зашуганный. Ну и не мудрено, он провалился, хех. Так что теперь его ждут два года гражданки, и только тогда ему дадут право восстановиться.

Он уже вёл себя немного нагло даже. Ходил по Училищу в гражданке, хотя даже я себе этого не позволял. Ну, как говорится, каждому своя дорога домой.

А вот уже днём меня ждало настоящее потрясение.

После обеда, где меня поздравили курсанты с успешным окончанием Училища, меня вызвали на КПП. Перед тем как выйти, пришлось немного попотеть.

На выходе из общей столовой завязалась потасовка. Сначала, конечно, она была больше словесной, но затем переросла в ещё одно отчисление. Точнее, могла перерасти.

Петухов вместе со мной, как ни в чём не бывало, вышел из дверей столовой, когда кого-то из нас окликнули: «ТЫ! СТОЯТЬ!»

Песков стоял с лицом, полным ярости. И по глазам было видно, что ему уже плевать на исход.

— Ты! — он повторился и указал на Петухова. Или на меня? Блин. — Ты уйдёшь отсюда вместе со мной.

— Да пошёл ты, чёртов псих, — парировал Петухов.

А, значит, не мне.

— За драку и тебя тоже отчислят, — не унимался Песков.

Вот тут я и призадумался. Фактически, если я сейчас влезу в драку, если она, конечно, будет, то это… может испортить моё настроение. Оленюк меня за это по голове не погладит. Но и Петухова могут отчислить, если он будет в этом участвовать.

В целом, уставом Училища не запрещена защита, да и мы находились вне казарм, так что…

— Выдохни, Песков, — заговорил я. — И уйди отсюда по-нормальному. Зачем за собой тягать других курсантов, а?

— Ты будешь следующим, — решил он заверить меня. — Как ты вообще умудрился списать, а?

Ну тут ты чёт фигню гонишь, дружище. Я не стал ничего делать в открытую, да и, тем более, повсюду были камеры. Картинку-то можно и подменить, и уже не опасаясь последствий, просто разбить его морду до кровавых соплей, но я решил поступить иначе.

Сначала, в его кармане сам собой включился вейп и начал сжигать спираль с ватой внутри. Это, конечно, отвлекло его. Ну а затем, в его кармане зазвонил телефон.

— Я не закончил, — передал он нам нужную информацию. — Алло!

— Кто говорит? — я произвёл свой изменённый голос в его динамик. — Слон? Чего надо? Шоколада?

— Ты конченный? — рявкнул он в трубку. — Я тебя…

Вот тут ему не фортануло. Чуть-чуть. После того как я задал свои нелогичные вопросы, то от него же набрал главу рода Песковых. Вот его папашка удивился, когда его сынок задал неочевидный вопрос.

— Коля, — послышался голос отца Пескова. — А ты не оборзел ли часом?

Парнишка побледнел ещё сильнее и свалил нахрен с глаз долой.

— И что это было? — Петухов нахмурился. — Он тупорылый?

— Он просто невоспитанный, — пожал я плечами. — И очень слабый. Так что будь осторожен. Сам понимаешь, он нарочно на конфликт лезет. И сделает это подло.

Мы пожали с Петуховым руки, и я поплелся в сторону КПП, где меня дожидался какой-то аристократ. По пути я встретил капрала Фантома, который просто пробежал мимо, видимо по делам. Ну а затем Егора.

— Ты чего это не пришел в Ёлки, а? — он протянул мне руку. — А то лейтенант говорила, что ты придешь.

— Если честно, Егор, — замялся я. — Напрочь позабыл. У меня там в роду такое творится, что словами не передать.

— Расскажешь?

— Ну щас, — рассмеялся я. — Сам понимаешь, дела рода — дела самого рода. Куда уж там просить помочь Устранителей, верно⁈

— И то верно, — подмигнул он. — О, я слышал, ты окончил Училище, да?

Я коротко кивнул и пообещал, что исправлюсь. Вечеринка бы и так состоялась без меня, так что не о чем было жалеть.

Несмотря на большое количество посетителей, я сразу подметил того, кто сто процентов пришел по мою душу.

С нейтральным выражением лица я дошел до самого дальнего стола и протянул руку Семену Семеновичу Распутину.

— Добрый день, Семен Семенович, — я жестом указал на стол и сел напротив него. — Вы, конечно, удивили своим прибытием. Не подскажете, что произошло?

Он не сразу заговорил. Думал, видимо, как преподнести информацию, и, если честно, очень сильно удивил меня.

— Катя хочет отречься от рода, — промямлил он. — Я… я в шоке, если честно.

— Охренеть… — протянул я, хотя хотел сказать в более грубой форме. — Что случилось? Вы… это конечно не мое дело, но поругались? Она…

— Нет, — покачал головой Распутин. — Она это сделает по другой причине. Поэтому, — он набрал в легкие побольше воздуха и на одном дыхании выпалил: — Если ты возьмешь ее в вассалы, то я разрешу ей отречься от рода.

Вот тебе, млять, и раз.

— И я, если могу и если ты позволишь, то требую, чтобы ты принял ее.

Вот тебе, млять, и два!

Отречение от рода означало бы для Кати только одно: она все равно останется дворянкой, но не будет принадлежать роду Распутиных. Дети ее не смогут стать дворянами, если она выйдет замуж за простолюдина.

В общем… Распутины что-то жестят. Ей-богу! Ой, прости, Великая Электрожаба меня подери!

— Короче, Георгий, — Распутин встал и протянул мне руку, показывая, что уходит. — Ты подумай над этим, а потом дай мне ответ.

Он ушел, больше ничего не добавив, оставив меня в наибольшей степени охреневания. Ну и я не стал занимать место для посещения. Уже в казарме, собрав все вещи, думал о своем. Меня не то чтобы испугало решение Распутиных, оно…

Да черт возьми, чем она вообще думает?

— Туки-туки за себя, — я услышал сначала голос, затем увидел плечо в дверном проеме, на котором была лента караульного, а потом довольную физиономию Митюшкина. — Туки-туки за меня!

Я не стал паясничать на его же лад. Проигнорировал, и мое задумчивое «состояние» настроение не осталось без следа. Герасим тут же нырнул в казарму, сел на мою кровать и начал допытывать.

— А ты чего тут такой, все сидишь и сидишь? Свобода же, — он махнул рукой на окно. — Вон там! Ты все закончил, ты — красавчик!

— Забей, — протянул я.

— А это ты такой мрачный не после КПП-то, а? — он улыбался. — Я видел, с кем ты сидел. Хех. Это же был папаня твоей девушки, да? Глава рода Распутиных?

— А ты всё видишь и слышишь, да?

— А ты как думал, я же почетный караульный, — звонко рассмеялся Митюшкин. — Да ладно, шучу. В комнате со связистом трындел, да и увидел тебя вместе с Распутиным. Кстати, а что случилось-то? Папаня спалил, что ты к ней в гости убегал? Или… — он театрально заохал. — Только не говори, что скоро на свет появятся маленькие Гошеньки Раскатанные!

— Не неси чепуху, а, — отмахнулся я. — Напридумывал себе всякое.

— Понятно, — хмыкнул он. — Видимо, за тебя Распутин решил взяться двумя руками. Всё, появилась официальная невеста, да? Добегался?

— Нет, не невеста, — отрезал я. — А, похоже, помощница.

— Раскатный! — Быков особо не церемонился, навис надо мной и, прищурившись, повторил так же громко. — Раскатный!

— Да не сплю я, — я открыл глаза, посмотрел на физиономию не первой свежести и встал. — Что такое, господин взводный?